Микки Спиллейн - Ударь или убей! Страница 8

— Там, в задней комнате, Грейс Шеффер. Она ждет вас.

Я улыбнулся в ответ, и мы с Дари прошли в комнату.

Грейс Шеффер потягивала виски с содовой. Большеглазая, пышнотелая брюнетка, одетая в короткое черное платье с большим вырезом, которое мало что скрывало. Высокая полуобнаженная грудь и скрещенные ноги были нарочито выставлены напоказ. Несомненно, она была красива, но сейчас ее красота поблекла в клоаке распутства.

— Привет, Дари. Кто это с тобой?

— Это Келли Смит. Как поживаешь, Грейс?

Грейс зазывно улыбнулась мне, продолжая говорить с Дари.

— Со мной все в порядке. Скажем так, у меня есть все, о чем я когда-либо мечтала.

— Грейс... ты снова поедешь на холм?

— Да, поеду, — с вызовом ответила она. — А почему ты спрашиваешь?

— Насколько глубоко ты в этом увязла, Грейс? — спросил я, прежде чем Дари успела ответить.

— А вам-то что?

— Ты на крючке, детка. Но ты можешь его отцепить, если захочешь.

В глазах Грейс читался неподдельный страх.

— Похоже, вы ждете не дождетесь, когда вас прикончат, — сказала она мне.

— Да, меня уже пытались убить. Ну... так что ты решила? Если хочешь вырваться, то сделай одолжение, выполни одну мою просьбу, когда будешь у Симпсона.

Когда после паузы Грейс заговорила, я понял, что она приняла решение.

— Смитти, мальчик, — сказала она. — И ты прекрасно знаешь, что я собой представляю, и я не хуже тебя знаю, что собой представляешь ты. Давай не будем поворачиваться спиной к самим себе. Если я вдруг захочу покончить жизнь самоубийством, вот тогда я охотно выполню твою просьбу. А пока держись от меня подальше. Ты понял?

Я кивнул. Но Грейс еще не все сказала. Как умеют некоторые женщины, она интуитивно почувствовала, что между мной и Дари что-то есть.

— А вот тебе я могла бы сделать одолжение, — повернулась она к Дари. — У мистера Симпсона сегодня вечеринка. Ему могут понадобиться еще девушки. Такая красивая сучка, как ты, — всегда желанный гость на холме. Только приди. Не забудешь?

Я схватил Дари за руку прежде, чем она успела ударить Грейс. Ухмыльнувшись, брюнетка поправила меховой палантин и удалилась.

Дверь на улицу с грохотом открылась. Вбежал запыхавшийся и напуганный паренек.

— Мистер Смит... — Он даже рот раскрыл от удивления.

Тут я узнал его. Это был Санни Гомез, тот самый мальчишка, который набросился в баре на Пели и Уивера из-за девчонки Эвансов.

— Кто? — Я схватил его за плечо.

— Эти мерзавцы, с которыми вы дрались из-за меня... Они приходили, спрашивали, где вас можно найти, и портье им сказал.

— Эти двое меня не волнуют.

— Мистер, они не одни: на улице они переговаривались с какими-то типами в машине, в «кадиллаке» с холма.

— Бенни Квик все же заметил меня. Этого коротышку не подвела память. Ну что ж, в следующий раз, когда я прищучу его, он вообще без памяти останется, — сквозь зубы процедил я.

— Мистер Смит, вам лучше убраться отсюда.

Почти бессознательно я выхватил свой сорок пятый.

— Слушай меня, парень. Ты сейчас выведешь отсюда мисс Деил, посадишь ее в машину и поедешь в полицейский участок. И смотри, чтоб за тобой не было хвоста. Когда доберешься, передай Коксу, что город вот-вот взорвется.

— Нет, Келли...

— Не пытайся меня уговаривать, Дари! Делай, что я говорю. Это мои проблемы, и я решу их сам.

— Вот этого я и боюсь. — Она взглянула на пистолет. — Келли... не ломай все так быстро, пожалуйста, Келли. На ее глаза навернулись слезы. — Ты был одним из них, — помолчав, продолжала она. — Думаю, это всем понятно. У тебя пистолет... тебя ранили... ты приехал сюда в самый разгар... Беги, дорогой мой... прошу тебя, беги. Мне плевать, кем ты был раньше, только не связывайся больше с ними, а то они убьют тебя!

— Не убьют, пока у меня есть пушка, котенок.

— Все настолько плохо, да? — сдавленным голосом спросила Дари. — Ты убьешь их... а закон убьет тебя.

Я позволил себе засмеяться.

— Ладно, котенок, забирай. — Я с улыбкой протянул пистолет Дари.

Она положила его в карман, подошла и поцеловала меня. В баре все стихло. Раньше, чем Дари освободилась из моих объятий, я передал ее Санни:

— Уходите скорее, черт возьми!

Когда за ними захлопнулась дверь, я развернулся, подбежал к окнам и стал ощупью искать задвижку. На спине у меня выступила испарина. Окна были створчатые, со стальными рамами, но кто-то открутил ручки. Парни Симпсона вот-вот будут здесь, так что времени взламывать окно у меня не оставалось.

Рядом с комнатой оказались туалеты, и я по наитию решил зайти в женский. Если меня будут искать, то сначала они, ясное дело, зайдут в мужской. Замки были только на дверях кабинок, но я подпер входную дверь мусорным ведром. Это задержит их максимум на пару секунд. Окно в туалете было точно таким же: створчатое, со стальными рамами и без ручек, подоконник на высоте моего плеча. Армированное матовое стекло было практически невозможно разбить.

Снаружи доносились приглушенные голоса. Я негромко выругался, борясь со штырем, на который крепились оконные ручки, но он так и не сдвинулся с места. Тогда я прошел в кабинку, отмотал туалетной бумаги и обмотал его зубчатые края. На этот раз, когда я попытался повернуть штырь, он чуть-чуть подался. Окно стало открываться — раздражающе медленно. Там, за стеной, кто-то с грохотом вышиб дверь и закричал: «Выходи давай!»

Если мужской туалет был таким же, как женский, они могли увидеть, что окно закрыто, и поняли, что я все еще здесь. Но они не могут видеть сквозь закрытую дверь кабинки и подумают, что я прячусь за ней. Еще несколько секунд.

Окно еще немного приоткрылось. Я подтянулся, встал на подоконник и протиснулся в образовавшуюся щель. Кто-то уже ломился в дверь.

Я выскочил в переулок, с одного конца упиравшийся в какое-то здание, а с другого выходивший на ярко освещенную улицу. Я побежал на свет, но было слишком поздно: кто-то показался из-за угла, держа в руке пистолет.

Но преимущество все еще было на моей стороне. Глаза у этого парня еще не привыкли к темноте, в то время как я четко различал его силуэт. Услышав мои шаги, он поднял пистолет, но, прежде чем он успел выстрелить, я задвинул свой кулак ему в челюсть. Хрустнули зубы, и он замертво рухнул на землю. Я повалился вместе с ним.

Но прежде чем я успел подняться, на меня ринулся еще один. Я дотянулся до пистолета, который обронил первый парень, и тут другой навалился на меня.

Ему следовало бы застрелить меня, и дело с концом. Но вместо этого он со всей силы ударил меня в бок. Боль была такая, будто у меня в груди разорвалась граната, но именно эта боль и спасла меня. Отчаянным рывком я уклонился от второго удара и в бешенстве ударил нападавшего.

Автоматически я подобрал второй пистолет и так же автоматически долбанул им в висок этого ублюдка.

Никогда еще я не чувствовал такой боли в боку. Я рад был бы потерять сознание... лишь бы не чувствовать этой жуткой боли. И единственное средство, которое могло облегчить мои страдания, находилось сейчас в моем номере в отеле.

Когда все заканчивается, ты не можешь вспомнить, как это случилось. Ты не помнишь дорогу, не помнишь полутемное фойе, не помнишь лестницу. Открыв дверь номера, ты отключаешься... но тут же приходишь в себя, так как дверь оказалась незапертой. Ты бросаешься на пол, и в этот момент ярко вспыхивает свет. Ты выхватываешь пистолет, стреляешь наугад, чувствуя болезненную отдачу в плечо, вскакиваешь, щелкаешь выключателем и в темноте распластываешься на полу.

В нескольких метрах от вас кто-то падает на пол. Ты поднимаешься, вновь щелкаешь выключателем и видишь, что на полу навзничь лежит Бенни Квик с дыркой промеж глаз.

Не теряя времени, я нашел лекарство, высыпал на ладонь шесть пилюль и проглотил их, запив водой. С минуту я просто стоял, не шелохнувшись, ожидая, когда наступит облегчение. И оно наступило, прошло по телу, медленно, как волна теплой воды. Я снова мог размышлять и действовать хладнокровно, как человек, а не метаться, как раненое животное.

Они ищут меня на улице. Скоро они придут сюда — проверить, как тут Бенни. Когда они увидят, что Бенни убит, на меня начнется большая охота. В голове у меня гудело. Я засунул пистолет за пояс, поднял пистолет Бенни и положил в карман. Подхватил Бенни за руки. Похоже, он умер мгновенно. Я оттащил его по смятой ковровой дорожке в коридор и захлопнул дверь номера.

Я знал только одно место, где можно было спрятать труп. Я поволок его вниз по ступенькам к комнате Дари за углом. Втащил тело в прихожую и бросил его здесь. Дальше тащить не было сил.

Однако в номере Дари сидела какая-то девушка. От ужаса она лишилась дара речи. Она смотрела на меня невероятно глубокими черными глазами и, когда ей наконец удалось закричать, тут же упала на пол и зарыдала.

Я уже знал, кто она.

— Рут? Рут Глисон?

Похоже, она поверила, что я не причиню ей вреда. Немного успокоившись, она встала на ноги.