Кровавая кулиса - Валерий Георгиевич Шарапов Страница 11

В квартиру к Полянской вернулись ближе к семи вечера. Эксперт-криминалист Самохин как раз заканчивал работу.

– Судмедэксперт уехал час назад, – сообщил он. – По трупу ничего не сказал, пообещал составить отчет сегодня к восьми вечера. Вышлет с курьером.

– Ты что-то полезное обнаружил? – спросил Урядов.

– Почти ничего, – вздохнул Самохин. – Отпечатков пальцев полно, но по большей части хозяйские. Есть еще свежие на столе и на стопке писем возле шкатулки.

– Что значит «свежие»? – переспросил Урядов.

– Человек, который их оставил, был в квартире в течение последних суток, – пояснил Самохин. – Отпечатки оставлены на местах, которыми пользуются хозяева, если проживают в квартире постоянно. Будь отпечатки более поздними, они бы затерлись, а здесь шикарные свежие следы. Более подробно изложу в отчете, а сейчас квартира в вашем распоряжении. Дерзайте, может, что-то и найдете.

Самохин сложил инструмент в чемодан и ушел, а Деев и Урядов приступили к осмотру квартиры.

Глава 3

Утро следующего дня началось для капитана Урядова в шесть пятнадцать. Если учесть, что накануне он ушел из отдела без четверти двенадцать, какое-то время потратил на дорогу и ужин, и еще примерно с час разбирал записи поквартирного опроса, на сон осталось три с половиной часа. Оперативным работникам было не привыкать к бессонным ночам, когда прикорнуть на кушетке в кабинете пару-тройку часов считается большой удачей. Но в эту ночь сон капитана оказался особо беспокойным, и встал он не по будильнику, а от раннего звонка телефонного аппарата, поэтому состояние оперативника оставляло желать лучшего.

Звонок поступил из дежурной части. Лейтенант Морозов сменился, и на его место заступил не слишком сообразительный Сеня Коблов. Подняв Урядова с постели, он лишь сказал, что тому велено явиться к семи утра в отдел, но ни кто вызывает, ни за какой нуждой в такую рань, Коблов объяснить не смог. Твердил одно: велено явиться. Прошедший день был тяжелым, а предстоящий грозил быть еще тяжелее, поэтому Урядов не стал тратить время на попытки выудить информацию из туповатого Коблова. Он положил трубку и поплелся в душ.

Стоя под струей горячей воды, Владислав перебирал в памяти направления расследования преступления на улице Серпуховской, резонно полагая, что в отдел его вызывают для отчета. С вечера ни непосредственный начальник отдела по расследованию убийств майор Котенко, ни полковник Платонов на доклад оперативников не вызывали. Котенко по каким-то делам проторчал в Управлении до поздней ночи, такую информацию капитан получил от дежурного, а полковник Платонов ушел из отдела еще до того, как оперативники вернулись с Серпуховской, так что докладывать о происшествии было некому.

Пользуясь тем, что начальство не стоит над душой и не раздает команды, как и что лучше сделать, Урядов и Деев просидели допоздна, разбирая записи и пытаясь выстроить картину преступления. По их выкладкам получалось следующее: актриса Марианна Полянская, пятидесяти лет, была убита в своей квартире в промежутке от тринадцати до пятнадцати часов дня. Она была задушена поясом от домашнего халата, в который была одета в момент смерти. Кроме того, на теле жертвы были обнаружены множественные следы пыток: кровоподтеки на руках и ногах, порезы на лице, разбитые ногтевые пластины на пальцах рук и ног – все это говорило о том, что преступник пытался получить от жертвы определенную информацию.

Эксперт-криминалист определил, что замки на входной двери не взломаны, следов борьбы в квартире не обнаружено, впрочем, как и отпечатков пальцев преступника или преступников. Действовал ли преступник один или на месте преступления орудовала группа, эксперту выяснить также не удалось.

Опрос соседей установил, что на момент убийства актриса проживала на улице Серпуховской одна. Десять лет назад она развелась с законным супругом Вениамином Гуляевым, вольным художником. Гуляев, оправдывая свою фамилию, завел интрижку на стороне и был уличен в измене, после чего разгневанная актриса вышвырнула его из дома, устроив большой скандал, благодаря чему о выходке Гуляева знал весь дом.

Гражданина Гуляева приютила у себя семья Гурьевых. Там он прожил больше месяца, после чего съехал, но нового адреса проживания он Гурьевым не оставил и в дальнейшем с ними не общался. Лишнее доказательство того, что люди редко платят благодарностью за бескорыстную помощь.

Также было установлено, что актриса имела драгоценности, но в квартире их не обнаружили. Доказательством наличия драгоценностей служила фотография актрисы, где она запечатлена в колье, серьгах с подвесками и двумя перстнями на руках. В квартире был обнаружен металлический сейф, закрывающийся обычным ключом. Ключ торчал в замочной скважине, но внутри сейфа находились только бумаги: документы на квартиру, свидетельства о смерти родителей актрисы и другие документы.

Соседи рассказали, что примерно год с небольшим назад к актрисе приезжала девушка по имени Лиза, и актриса называла ее племянницей. Фамилию девушки удалось выяснить на месте: в сейфе, среди прочих документов, был обнаружен договор дарения квартиры актрисой. Составлен договор за три месяца до убийства. Местом постоянной регистрации племянницы, указанной в договоре дарения как Елизавета Преснова, оказалась деревня Осенцы Пермского края. Временное место проживания в Москве указано не было, поэтому оперативникам пришлось связаться с пермскими коллегами. Ребята из Перми сработали быстро, но пользы от их оперативности Урядов с Деевым не получили. В деревне Осенцы у Елизаветы Пресновой родственников не осталось, а друзья и знакомые считали, что в Москве Лиза живет у своей тетки. Круг замкнулся, поиски Лизы пришлось приостановить и надеяться на то, что девушка объявится в квартире тетки в ближайшие дни.

Оперативники изъяли с места преступления фото погибшей, где она запечатлена в драгоценностях, и показали снимок ювелиру. Однозначного ответа о стоимости драгоценностей тот не дал, но сказал, что если камни в колье и серьгах настоящие бриллианты, то цена на украшения, особенно при продаже с аукциона, будет исчисляться не одним десятком тысяч рублей. Охота за бриллиантами казалась самым перспективным мотивом убийства. Дарственная на квартиру, подписанная всего три месяца назад, также давала повод к размышлениям. Эти два направления Урядов и Деев решили разрабатывать в первую очередь, и теперь капитану предстояло получить одобрение у майора Котенко.

В москворецкий отдел милиции Урядов пришел без трех минут семь. Дежурный Коблов, завидев капитана, выдохнул с облегчением, выскочил из-за застекленной перегородки и махнул рукой, подзывая Урядова к себе. Владислав нехотя подошел к дежурному, тот приблизился вплотную и почти на ухо прошептал:

– Там творится что-то невообразимое! Майор Котенко к шести