Дмитрий Леонтьев - Обитель Страница 15

— Но идя на смерть, вы рискуете... погибнуть.

— Или обрести жизнь вечную и победить... Знаете, в одном старом «житие» я нашел интереснейшую историю. Римляне схватили пришедших на общую молитву в храм христиан и повели их на казнь. А одна женщина, у которой был грудной ребенок, не смогла присутство­вать на том молебне. Узнав об аресте своих единоверцев, она схватила ребенка и побежала к месту казни. Когда римский сотник спросил ее: «Если сама идешь на смерть, то зачем ребенка с собой берешь?», она ответила: «Как я могу ограждать его от такой великой чести — стать му­чеником за Бога?!» Для нынешних это покажется уже безумием. Меняются координаты, меняется точка отсче­та, люди уже не понимают, что смерти — нет. Скоро ду­ховный подвиг вообще будет казаться сумасшествием. И не будут уже ни близки, ни понятны Пересвет и Су­санин, Тарас Бульба и Сергий Радонежский... Люди под­дались на старую как мир уловку: им вновь пообещали, что они «будут как боги». Вы слышали, что они поют? «Никто не даст нам избавленья, ни царь, ни Бог и ни герой, добьемся мы освобожденья своею собственной рукой... » Добьются. Свободы от Бога. Их гимн «Вставай, проклятьем заклейменный» очень точно обращен к тому, кто заклеймен проклятьем на вечные времена. Ваал гек-сосов, Сет египтян и Люцифер христиан. Они и не скры­вают своих дьявольских символов. Кругом сатанинские звезды...

— Почему «сатанинские»?

— Пятиконечная звезда в оккультизме знаменует антихриста, того самого, которого большинство иудеев пу­тает со своим Мессией. А перевернутая пятиконечная звезда — символ сатаны. Пентаграмма Бафомета. Повсю­ду призывы к убийству и отречению от Бога. Сами себя сравнивают со «свободолюбивыми демонами», «красны­ми дьяволятами». Празднуют 8 марта — день еврейской Эсфири — самый страшный праздник из всех, что я знаю... Вы слышали когда-нибудь о празднике Пурим?

— Не доводилось.

— Сейчас я не хочу рассказывать об этом мерзостном для меня праздновании в честь массового и жесточайшего убийства. Будет желание, сами найдете и прочитаете. Только постарайтесь не впасть в антисемитизм — это все-таки история из мира древнего и жес­токого по своей природе. Это тоже ярчайший пример того, как можно развалить государство изнутри, унич­тожив свою национальную элиту по наущению вкрав­шихся в доверие чужеземцев. Но эти люди не являются не только русскими, но даже частью государства, а по­тому преданы анафеме...

— Чему? — не понял я.

— Анафема — это отлучение от Церкви,— пояснил иерей.— Церковь — это еще и сообщество земных людей. И оно очень внимательно относится к чистоте в своих рядах. Это еще одна причина, по которой мы не можем себе позволить всевозможные «объединения». Вот мы с вами сейчас составляем некое «сообщество», Джеймс, очень условное, но все же... Но что бы вы сделали, если б сейчас к нам подбежал и стал предлагать свою компа­нию какой-нибудь мужеложец, сатанист или просто пья­ный и агрессивный «попутчик»?

— Нет, благодарю покорно,— с достоинством отверг я.

— Вот это и была бы наша с вами «анафема» ему — отлучение от нашей с вами компании. Вам, как англичанину, это должно быть особо близко, ведь имен­но у вас так ценится и почитается понятие «приличное общество»... Увы, мы, священнослужители, чересчур уж увлеклись этим «приличным обществом» и его делами в миру, забывая говорить людям о Боге. Мы говорили о социальной справедливости, о недопустимости абор­тов, о грехе пьянства, о Распутине и ересях и невольно подменили приоритеты. Важное мы поставили на место основополагающего. Посреди этого «важного» у нас просто не осталось времени для «главного». Это наша вина. Как правильно подмечено: «грехи — у священни­ков, у мирян — неведение». Часто слово «церковь» пере­водится как «собрание», «сообщество», но есть и еще один смысл: «выборка», «вытяжка», то есть лучшие из лучших. У нас просто не хватило сил и разумения объ­яснить все это... Ложь оказалась сильней... Это — увы! — не впервые. В Церкви вообще не было легких времен. Идет вечный бой духовного с жаждой материального. И Церковь — передовой рубеж обороны. Сейчас плохо? А разве легко было первым христианам? В экспансиях Запада? Татар? Поляков? Еще в четвертом веке Василий Великий писал: «Ты спрашиваешь меня, как обстоят дела в Церкви? Я отвечаю: в Церкви все обстоит так же, как с моим телом — все болит, и никакой надежды». Высто­яли тогда, выстоим и сейчас. А беды... И это — временно. Раз не хватило слов, то сейчас познается правда на деле. Когда иссякают слова — льется кровь... А иногда слов просто не слышат. Ведь когда Бог хочет наказать чело­века, то лишает его разума. Потому я и говорил, что все разумное — друг Церкви. Люди должны сами делать свой выбор, рассудочно и мудро. Если б Христос хотел полу­чить власть над миром, Он бы просто воспарил метров на десять над землей и испепелил бы пару «содомов» молниями — и все бы упали на колени, веря в то, что видят. Говорят, что когда придет Антихрист, примерно так и случится.

— Но это же — логично! Должны быть доказательства!

— Только для видевших. А потом их детям и внукам снова показывать «чудо»? Нет, чудеса заканчиваются, а Слово остается. И человек имеет право думать и вы­бирать. Христос не насиловал их волю! Он позволял им использовать самое священное право: право свободы выбора. Принуждать чудесами будет Антихрист. Спаси­тель вообще неохотно совершал чудеса. Чаще всего по просьбе мамы или чтобы спасти людей. Он постоянно напоминал, что время для главного чуда еще не пришло. И это чудо: воскрешение. Все сводится к тому, что смер­ти нет, Джеймс. Вернее, ее может и не быть. Это зависит от нашего выбора при жизни. Нашего, свободного вы­бора.

— Вот только ученики Его были не слишком-то решительными людьми,— сказал я.— Если уж так долго не могли сделать выбор те, кто находился рядом с Ним и видел все собственными глазами, что уж о нас, простых смертных, говорить... Они даже защитить Его не смогли... Меня бы туда...

— И что? — заинтересованно повернулся ко мне настоятель.— Спасли бы?..

— Разумеется! Хоть у меня не столько веры, как у них, и я не понимаю всего, чему Он учил, но... Чему вы смеетесь?

— Простите, Джеймс... Я не над вами смеюсь. Я радуюсь чистоте вашего сердца. Но все же: как хорошо, что вас там не было...

— Это еще почему?!

— Потому что то, что произошло, нельзя было отменить. Иначе бы у человечества не было шансов. Мы редко задумываемся над тем, от чего нас спас Дмитрий Донской или Дмитрий Пожарский. И уж тем более не способны представить, от чего нас спас Он... А ведь и Он обладал всеми человеческими качествами и чув­ствами, и тоже не жаждал этой боли... Помните Его «моление о чаше»: «...не так, как Я хочу, но так, как Ты хочешь... » Но это было спасением для человечества: жертва Одного... Увы, Джеймс, но в раю не распятых нет... К тому же, если б Христос не взошел на небо, Его ученики могли бы так никогда и не научиться мыс­лить самостоятельно. Над ними довлел бы авторитет Учителя. Как видите, даже своих учеников Он не при­нуждал даже в малом. К тому же они должны были сделать не только выбор, но и осознать ответствен­ность. Теперь все зависело от них. От каждого — индивидуально. Христос всем нам дал единственно истинную свободу: свободу духа, ожидая от нас всего лишь ответственности... Это, кстати, отголосок нашего спора с «авторитарностью» Рима... Он должен был принести Себя в жертву и напомнить нам о священном праве выбора... Так что хорошо, что у вас нет возмож­ности вернуться в прошлое со станковым пулеметом в руках и перестрелять пару десятков римских легио­неров...

— Тогда Ему надо было прийти не в Иудею, а куда-нибудь еще... Лучше бы — в Англию!

— Вы не хотите понять... Я расскажу вам историю, которую услышал от одного священника. Его бабушка была неграмотна и слушала о Христе только в проповедях местного батюшки. Однажды, во время Страстной недели, она заболела и не смогла придти в церковь. Тог­да она попросила внука почитать ей Евангелие. Внук читал ей о страданиях Спасителя, и вдруг эта женщина из последних сил приподнялась на кровати и, крестясь на иконы, сказала: «Спасибо, Господи, что не к нам Ты пришел! Это ж какой позор на весь род до конца дней!» С этой стороны вопроса вам уже не так хочется, чтобы Христос был распят в Англии?

— Ну... У вас все время все как-то иначе выглядит... С вами опасно разговаривать, не получив комплекс не­полноценности...

— Тогда получайте знания,— улыбнулся он.— Я вам уже говорил, что православие — это религия умных лю­дей. «Все, что разумно — друг Церкви»,— говорили муд­рые. А Кант утверждал: «Если вы хотите мыслить логически, то все наше бытие логически сводится к су­ществованию Бога!» Учитесь, думайте, познавайте...

— А если мне Его просто жалко? Или это тоже плохо?!

— Это — очень хорошо, Джеймс. Редко кто жалеет Бога... Чаще жалеют себя... Но ведь Он не умер, Джеймс... Помните Его последние слова на кресте? «Отче! В руки Твои передаю дух Мой!»?