Хозяйка замка (СИ) - Муравьева Ирина Лазаревна Страница 19

Вечером, когда наша великолепная четверка с тяжелым сердцем вынуждена была вернуться к своим обязанностям — изображению исторических персонажей и отпустить Лиззи, я наконец смогла заполучить подругу для разговора наедине.

Мы пришли в мой кабинет, он же был одновременно малой библиотекой. Лиззи не без интереса осмотрела портрет леди Джулии и, спросив, не расчистила ли я еще настоящую подпись автора, сказала, что, пожалуй, посмотрит в каталогах, где, когда и над чем работал Джордж Ротшильд в годы создания этого портрета. Вернее, конечно, посмотрит не сама Лиззи, а её друзья или друзья друзей. Но информацию она достанет.

Я и сама несколько раз думала над этим вопросом. И меня подмывало спросить Джона, заказывал ли он экспертизу картины. Стиль, тона, способ нанесения краски — всё говорило о возможности именитого авторства. Вместе с тем Ротшильд был популярен в те годы. Наверняка, множество неизвестных портретистов подражало ему. Джон, с его скрупулезностью по отношению ко всем сведениям о замке, точно знал бы такие детали. И всё же я бережно заносила все свои открытия в реставрационный дневник, чтобы впоследствии проконсультироваться с рядом коллег, которые занимались изучением работ Ротшильда.

Лиззи тем временем сменила тему:

— Знаешь, я привезла тебе подарок. И не один, а даже два.

— Ох, Лиззи. Мы ведь договаривались!

Несколько лет назад мы с самым близким кругом друзей взяли друг с друга клятву не дарить на рождество и новый год ничего больше, чем теплые пожелания. Связано это было с банальными неудобствами вроде того, что именно из всего разнообразия ненужных вещей купить? Сколько потратить и не опростоволоситься, чтобы не потратить больше, меньше других? Ну, и в отношении Лиззи — не забыть вообще купить подарок.

— Ну, это не совсем подарок, — хитро улыбнулась Лиззи, — скорей я отдаю тебе платье, которое просто не подошло мне.

Конечно, Лиззи выше меня на добрых десять сантиметров, и её фигура близка к фигуре подиумной модели. Тогда как мне до этого совершенства далеко.

Между тем платье было абсолютно новое. Видимо, только из шоу-рума. И фирма моя любимая.

— Спасибо, — обняла я подругу.

— Не за что. Сможешь надеть что-то кроме своего дурацкого свитера, — подмигнула она.

— Всё. Волшебство рождества утеряно с твоими последними словами, — заметила я.

Мы обе рассмеялись, и Лиззи вынула из сумки второй подарок.

Это был небольшой конверт, перевязанный нарядной лентой.

— Я тут читала Чарльза Вортэла. Кстати это именно он ввел в моду турнюр. И, ты не поверишь, среди его записей я нашла упоминание замка Кеннет Кастл. А именно его хозяйки — леди Джулии, с которой ты теперь так дружна. Мне подумалось, что тебе будет интересно, и я сделала ксерокопию.

Я приняла конверт с гораздо большим рвением, чем следовало. Стоит признать, что леди Джулия и замок стали интересны мне. Видимо, Джон заразил меня своей увлеченностью.

Лиззи улыбнулась.

В этот момент началось очередное световое шоу. И мы бросились к окнам.

После Лиззи уезжала в город на ночном экспрессе.

— Я даже жалею, что дела уже ждут меня в Лондоне, — поделилась она, когда я подбрасывала её до станции на «Лапочке», — в замке оказалось много интереснее, чем я думала.

— Раза в четыре поинтереснее? — спросила я.

— И не только. Кстати, твой Джон — прелесть. Хоть и англичанин.

Лиззи, с её рыжей шевелюрой, считала себя истинной ирландкой. И поэтому к англичанам относилась с пренебрежением и даже неким недоверием.

— Пожалуйста, не забудь про мое платье, — тем временем напутствовала Лиззи, — оно счастливое.

— Я думала, что это просто новое платье, — удивилась я.

— Я его заговорила, — прошептала Лиззи.

С этими словами она чмокнула меня в щеку и скрылась в вагоне поезда. Я с грустью смотрела ей вслед. И какая-то часть меня отчаянно хотела уехать из замка вместе с Лиззи. А другая — знала, что это уже практически невозможно.

Вернувшись, я не удержалась, сразу взялась за отрывки из дневника Чарльза Вортэла.

«Суровый Уэльс не радует нас погодой, и если бы не обещание, данное тетушке Кэтрин, то я непременно бы уехал первым же дилижансом, направляющимся в Лондон. Но я обещал быть послушным. И 'душечкой». Побыть с тетушкой в память о почившей летом матушке. Что снова приводит меня к теме суровой Уэльской погоды. Постоянные ветра, гуляющие по равнинам днем, ночами подкрадываются к домам и завывают возле них, как дюжина проклятых душ. Не знаю, как терпит это тетушка? Разве что спасает её небольшая глухота…

Небо над нами серое, как и одежда местных жителей. Абсолютно неприглядное. Порой с него валится мелкий снег, едва покрывающий землю. За всё время своего пребывания здесь, я ни разу не бывал у моря, хоть и страстно мечтал о прогулках еще на пути из Лондона. Но погода не располагает наслаждаться ледяным бризом, наверняка, там присутствующим. Не знаю, сколько еще я выдержу эту провинциальную пытку и смогу ли выполнить обещание пробыть в Уэльсе до рождества?'

Я отложила документ и посмотрела в окно замка. Даже спустя более чем сто пятьдесят лет за окном мало что изменилось. Погода стояла столь же «дивная», как и в описываемые Вортэлом дни. Впрочем, на мой взгляд, кутюрье привередничал. Лично я находила в Уэльсекрасоту даже в самые серые дни. Однако дальше повествование шло несколько веселей. И куда интереснее для меня.

'Сегодня мои мольбы наконец были услышаны. Небо прояснилось. Ветер стих. Вместо непонятной измороси начал падать пушистый снег. Я взял Джекса и отправился с ним на прогулку вдоль морского побережья. И правду говорила моя покойная матушка, есть в этих местах дикое очарование и первозданная красота.

Целью своей прогулки я наметил маяк, украшающий величественную скалу, буквально врезающуюся в море. Там, у доброго радушного смотрителя, я встретил еще двух гостей.

Высокий статный мужчина, оказался ни кем и иным, как самим лордом Кеннетом. Я спросил, кто его очаровательная спутница, и лорд Кеннет ответил, что это сама леди замка. На что дама смутилась и столь прелестно опустила глаза, что даже я залюбовался ею. О леди Кеннет я много слышал в Лондоне. В салонах хвалили её вкус и стиль. А также постоянно говорили, что она – одна из самых ярких светских красавиц современности.

Однако я, пребывая в постоянных разъездах между Лондоном, Ниццей и Марселем, поэтому никогда не встречал её лично. И вот теперь познакомился с ней в этой глуши. Какая удача!

Оказалось, семья очень привязана к родовому гнезду-замку Кеннет Кастл, и старается выбираться в Уэльс как можно чаще, чтобы побыть вдали от безумной толпы.

Снова удача для меня!

В приятной беседе мы все совершили прогулку вдоль берега, после чего лорд и леди Кеннет были столь любезны, что пригласили меня с тетушкой на ужин в замок.

Теперь голова моя была забита приятным предвкушением вечера в прекрасной компании, и Уэльс уже не казался таким серым'.

Следующая запись была датирована 24 декабря 1863 года. Невольно, я замерла. Интересно, встретит ли Вортэл в замке моих старых друзей: Гвендолин и её маленьких воспитанников — Томаса и Эшера Прата? Но в записях меня ждало некое разочарование. Вортэл восхищался современными удобствами замка. Отличным ужином. Дорогим вином. Но ни слова не упомянул о детях и их гувернантке. Хотя моей леди Джулии он буквально пел комплименты.

'Рождественский ужин в Кеннет Кастл превзошел все мои ожидания. И украшением его, безусловно, была прекрасная хозяйка замка-леди Кеннет. Я, привыкший к свету и людям, обитающим в нем, никак не мог даже представить, что леди Кеннет будет столь открытой и чистой по нраву. Она мила со всеми гостями замка, будь то местный викарий или лондонский друг лорда Кеннета. Её незримое присутствие ощущается в каждой детали. Замок убран со вкусом. И обед, поданный нам, выше всяких похвал. Признаюсь, право, я давно не проводил время в столь приятном обществе! А если учесть, что среди приглашенных в замок оказался и мой старый друг — месье Лерус, вечер оказался просто восхитителен!