Дональд Томас - Смерть на коне бледном Страница 20

В госпитале в Пешаваре мне попалась на глаза статья в одном журнале. Это было какое-то симпатизирующее радикалам издание, кажется «Пэлл-Мэлл газетт». Редактор критиковал военное командование за разные несправедливости, творящиеся в армии. Помимо прочего, он коснулся и гибели наследника французского престола, принца империи, в Зулуленде. Зулуленд! Снова это роковое место! Хотя у бедняги все равно было мало шансов заполучить власть. Его отец лишился трона после поражения Франции во Франко-прусской войне 1870 года. С того самого времени королевская семья находилась в изгнании, а во Франции распоряжалась Третья республика.

Юного принца империи Луи Наполеона с самого младенчества готовили к военной карьере. В войне заключался весь смысл его жизни. Находясь в изгнании, он обучался в Королевской академии в Вулидже в качестве французского кадета и даже носил британскую форму. Конечно же, принц мечтал когда-нибудь занять престол, ну а пока стремился во что бы то ни стало с кем-нибудь сразиться. И когда в Зулуленде вспыхнул конфликт, он решил, что это ему вполне подходит.

Его мать, вдовствующая императрица, противилась решению сына как могла. Королева Виктория также возражала. В конце концов герцог Кембриджский, главнокомандующий британской армией, согласился отправить молодого принца в Африку «на свой страх и риск». Предполагалось, что Луи Наполеон поедет туда эдаким туристом в форме британского лейтенанта. Иными словами, станет докучливой помехой для тех, кто вынужден будет его охранять. Принц позировал для репортеров и был совершенно неотразим в мундире и со шпагой, с которой его двоюродный дед, Наполеон Бонапарт, сражался при Аустерлице в 1805 году.

Обо всем этом я прочитал еще в Кандагаре. С момента изандлванской трагедии успело пройти три месяца. Против зулусов выступили британские карательные отряды. Радикально настроенные журналисты сомневались: «А что, если беспомощного юнца убьют?» Немыслимо. Но ведь и поражение под Изандлваной казалось невероятным!

Именно в связи с этим делом я и встречал упоминание о капитане Иахлеиле Брентоне Кэри из 98-го пехотного полка. В войске лорда Челмсфорда он командовал конным отрядом, единственной обязанностью которого было сопровождать и охранять «туриста» королевских кровей. Иными словами, в случае неприятностей отвечать пришлось бы именно Кэри. Надо сказать, наша армия обладала явным преимуществом. Огромные территории были очищены от зулусов, а их многочисленные деревни-краали — сметены с лица земли. Британцы почти сполна расплатились за Изандлвану.

Принц Луи Наполеон, надежда монархической Франции, сел на корабль в Портсмуте и в конце марта 1879 года ступил на землю Южной Африки. А в начале июня погиб! И снова мир восклицал: «Как такое могло случиться?»

Все это промелькнуло у меня в голове в одно мгновение. Холмс подошел к книжным полкам, где разместилась прелюбопытнейшая библиотека, состоящая из справочников и альбомов для журнальных вырезок, достал оттуда внушительный фолиант и раскрыл его на обеденном столе. Страницы были испещрены всевозможными заметками. Увидев нужную, мой друг с довольным видом захлопнул альбом.

— Так я и знал, Ватсон, этот отрывок вырезан из «Арми энд нейви газетт». Тамошний редактор досконально знает армейские нравы, и, в отличие от конкурентов, это издание норовит хотя бы раз в неделю насолить командованию.

— Я был тогда в Афганистане. Действительно ли новости вызвали столько шума в Англии, как расписывалось в прессе?

— Достаточно, чтобы вбить последний гвоздь в крышку гроба правительства Дизраэли. В итоге он покинул кабинет, а его место занял мистер Гладстон. — Шерлок Холмс повернулся спиной к камину и усмехнулся. — «Таймс», «Морнинг пост», да почти все печатали репортажи о следствии и трибунале. На протяжении нескольких недель в буквальном смысле метали громы и молнии! А потом о смерти принца империи так же быстро забыли.

Холмс замолк и принялся набивать крепким табаком свою трубку.

— Принц и его телохранители, — заговорил он, чиркая спичкой, — решили произвести съемку местности возле Кровавой реки. Война с зулусами к тому моменту завершилась. Кечвайо был захвачен в плен. Но никакого вреда властителю туземцев не причинили. Лорд Челмсфорд нарядил его в европейское платье и шелковый цилиндр и собирался отправить в Англию к королеве. Вождю зулусов предстояло отобедать в Виндзорском замке.

— Какая нелепость!

— Пустынную долину реки, заросшую колючим кустарником, — продолжал Холмс, пожав плечами, — тщательно осмотрели перед тем, как туда поехал принц. Нигде не обнаружили и следа зулусов. Картографическая экспедиция должна была продлиться всего один день, Наполеона сопровождал вооруженный эскорт. Компания сделала привал возле заброшенной деревни и расположилась на обед. Через час или два, перекусив и выпив легкого вина, они стали готовиться к отъезду. И вдруг, как это часто бывает в тех странных краях, произошло немыслимое. Внезапно из зарослей, ярдах в тридцати или сорока от бивуака, появился отряд зулусов, вооруженных копьями и захваченными у британцев ружьями. Туземцы, однако, были пешими, а принц и его товарищи не мешкая вскочили в седла, так что им не составляло труда ускользнуть от врага.

— Кто-нибудь был рядом с наследником?

— Весь отряд, кроме двух офицеров, устремился прочь от реки. Испуганным, но целым и невредимым кавалеристам казалось, что принц среди них. Да и могло ли быть иначе? Конечно, привал покидали в спешке, но все видели, как Луи Наполеон вспрыгивает в седло. Вернее, на глазах у всех он вдел ногу в стремя и ухватил рукой поводья. Принц был первоклассным наездником и в жизни не падал с лошади. Но телохранители не знали, что у него порвалась подпруга. Юноша упал на землю, а конь тут же ускакал. Через минуту все было кончено. У бедняги при себе имелся лишь наполовину пустой револьвер. Наполеон сражался до последнего. Тело его обнаружили на следующий день.

— В Кандагаре я не слышал об этих подробностях.

Холмс несколько мгновений молчал, будто отдавая дань погибшему принцу, а потом тихо произнес:

— Безнадежное дело, но конец геройский. «Достоин вечной славы тот, кто смерть принять готов за пепел пращуров своих, за храм своих богов».

— Лорд Маколей, «Песни Древнего Рима».

— Именно. Юноша храбро встретил свою гибель. На его теле насчитали семнадцать ран от копья, и все на груди — он не повернулся к врагам спиной. Клинок его двоюродного деда, бывший тогда при нем, пропал. Несчастный был отважным человеком! Сам Наполеон Бонапарт почтил бы такой подвиг. Тем не менее молодой принц мог столько еще успеть.

Меня так захватила история, что, каюсь, я совершенно позабыл о письме преподобного Сэмюэля Дордоны.

— Капитана Брентона Кэри судил трибунал — о нем я читал в «Пэлл-Мэлл газетт».

— Именно, — вздохнул Холмс. — Поспешный трибунал прямо на месте, военно-полевой суд. Кэри признали виновным в недостойном поведении перед лицом противника. Но это опровергали представленные доказательства. Появились туземцы, отряд галопом поскакал прочь, и все были уверены, что принц едет с ними. А когда обнаружилась пропажа, юноша был уже мертв. Однако, как обычно бывает в подобных обстоятельствах, требовался козел отпущения.

— А что же пресса?

— Газетчики поступили как всегда — переметнулись от одной партии к другой и от этого только выиграли. Сначала репортеры заявили, что должны полететь головы, в частности голова капитана Кэри. А после суда стали выражать сомнения в справедливости приговора. Поднялась шумиха, писали, что Кэри выставили виновником, чтобы отвлечь внимание от некомпетентности командования. Дело пересмотрели. Там с самого начала не все гладко складывалось с доказательствами. Будь я в тот момент в Африке, взялся бы защищать капитана и задал несколько существенных вопросов. К примеру, каким образом зулусы, да еще в таком количестве, оказались там, где их быть попросту не могло? Не направил ли их кто-то? Ведь местность тщательно проверили военные разведчики. И она хорошо просматривалась. — Холмс взмахнул рукой, отгоняя облачко табачного дыма. — К сожалению, Ватсон, в то время меня там не было. Я играл тень отца Гамлета в театре Маквикера на Мэдисон-стрит в Чикаго.

— А что же капитан Кэри? Что стало с ним после пересмотра приговора?

— Судя по всему, — отвечал мой друг, протягивая мне газетную вырезку из письма, — он остался служить, но его понизили в звании. Отправился в Индию в качестве скромного офицера военно-строительной службы, руководил тяжелыми работами, командовал нарядами. Друг мой, за всем этим мы совсем позабыли нашего преподобного отца. Прошу вас, прочтите письмо вслух.

С этими словами Холмс уселся в любимое кресло у камина, сцепил пальцы, скрестил длинные вытянутые ноги и склонил голову на грудь. Мне он в такие моменты всегда напоминал терпеливую хищную птицу, у которой из-под полуопущенных век нет-нет да и сверкнет недремлющее око. Я зачитал выведенное каллиграфическим почерком послание преподобного Дордоны: