Антон Чиж - Формула преступления Страница 22

И Родион сдался. Вольный гений поработился злату, так сказать.

— Мне необходимо знать, кто к вам приедет, краткие сведения о подозреваемых… то есть родственниках, их биографии, отношение к Альберту и так далее, — сказал он.

— Нет, не нужно вам знать ничего. Рассмотрите чистым взглядом, может, и заметите то, чего я не вижу.

Убедившись, что сделка состоялась, Сундуков перешел к деталям:

— Что вы из полиции, знать никто не должен. Скажем, мой деловой партнер… С этим вижу проблемку. Для партнера у вас одежка не подходит. Одно слово — обноски…[9] Ну, ничего, быстро исправим…

На серебряный звон колокольчика явился господин в черной жилетке с портновской меркой. Надо же, какое совпадение! Гость был обмерен снизу доверху. Портной молча поклонился и исчез тенью. Надо понимать, костюм родится за ночь. Просто чудо. Хотя какое чудо деньгам не подвластно.

— Завтра жду пораньше, часикам к девяти, — Филипп Филиппович протянул ладонь. — Очень на вас надеюсь. Осветите окруживший меня мрак, как фонарь маяка.

После такого напутствия обратную дорогу Родион нашел сам.

Супруги Макарские накормили его отменным ужином, рассказывая, как бы случайно, какой Сундуков благодетель, вся округа на него чуть не молится. Ванзаров и вида не подал, что знает, благодаря кому потратит выходные зря. Хотя не совсем зря. Пачка во внутреннем кармане делала жертву менее горькой. Он только мстительно отказался от водки, а пить одному под ласковым взглядом женушки у Лешеньки не вышло. Точнее — не пошло. Так ему и надо.

Дорогому гостю постелили на самом лучшем диване, окна комнаты выходили в яблоневый сад. Ворочаясь на новом месте, Родион прикидывал, что дельце совсем пустяковое, заодно великолепная тренировка техники «мгновенного портрета». Преступника ловить не надо, а только логически определить, кто может готовить пакость. Плевое занятие для лучшего сыщика столицы. Комплимент приятно ласкал гордость, так что он невольно повторял слова Сундукова, пока не заснул совсем.

Утреннее солнце еще не успело выбраться из-за леса, а Родион из постели, как на пороге объявился вчерашний портной. Из массивного свертка был извлечен отменный костюм, да еще сорочка с модным галстуком и даже щегольские ботинки. Портной не ушел, пока господин Ванзаров не изволил переодеться. Одернул низ пиджака, разгладил лацкан, чуть натянул рукав и остался доволен работой. А уж как был доволен Родион! Впервые видел в зеркале модного господина, который ему нравился. Прямо франт. Ну а госпожа Макарская так зашлась от восторга, чуть молочник не выронила. Наверное, пожалела, что такого красавца упустила. Что с женщинами делает хорошо пошитый пиджак! Ну, не в этом дело…

Просив не ждать к обеду и ужину, Родион отправился в замок.

Там полным ходом шли приготовления к празднику. Слуги бегали с корзинами провизии, горничные вытряхивали перины и постельное белье, повара чистили кур и капустные кочаны. А посреди хаоса незыблемо возвышался Сундуков, следя и покрикивая: «Смотрите у меня, ротозеи, чтоб все было как на царском приеме! Иначе голов не сносить». Так грозен был его окрик, что казалось, он и правда имеет власть карать и миловать. Хотя логика подсказывала, что домашнего палача с плахой даже его богатство не осилит. Не те времена, знаете ли, просвещение, личная свобода и все такое. Разве по шее дадут, да и то легонько, не батогами, а плеткой. Прогресс налицо.

Приближение раннего гостя Филипп Филиппович заметил издалека, прищурился, оглядел так и сяк и остался доволен.

— А ведь каков красавец! Хорош, шельма! — сказал он добродушно, похлопывая Ванзарова по плечу. — Ванзаров, вам годков… двадцать два, наверно…

— Двадцать три, — поправил гордый юноша.

— Вот и отлично! Лет семь еще послужите, связями обзаведетесь, чины получите, а у меня как раз невеста подоспеет. Девице замуж выходить в девятнадцать самое милое дело. А мужчине — как раз к тридцати. Идеальная пара.

Не ожидая невест с утра пораньше, Родион искренно не понял, кого ему сватают.

— Дочка моя старшая, Лидочка. Кто же еще! Вы мне нравитесь, породнимся, всем обеспечу. Ну как, сговорились?

Юный чиновник вежливо отказался, сославшись, что такое решение надо хорошенько обдумать. Сундуков не возражал — время терпит.

— Видите, сколько хлопот! — пожаловался он. — И за всем глаз да глаз, ничего сами делать не умеют, или разобьют, или перепутают. А тут еще кошка сдохла…

— Какая кошка? — из вежливости спросил Родион, как будто интересуясь породой.

— Да кто ее знает, кошка и кошка, за домом нашли дохлую. Их у меня с десяток подъедается на кухне. Одной больше, одной меньше — какая разница. Крыс все равно нет.

— Отчего околела?

— Охота вам о всякой ерунде беспокоиться! Слопала какую-нибудь гадость, и готова. Подождите, скоро ваши клиенты пожалуют, вот с ними и разбирайтесь… Вы еще животом няньки обеспокойтесь, дорогой сыщик.

— А с ней что случилось? — не удержался Родион.

— Что с бабой глупой может случиться? Обожралась втихую, вот теперь и мается. Ладно, вы тут осмотритесь, а мне пора. Комната ваша на втором этаже приготовлена, рядом со всеми гостями… Будь они неладны.

И Сундуков удалился, на ходу раздавая приказы челяди. Родиону оставалось только заняться изучением окрестностей.

Прогуливаясь вокруг дома и уворачиваясь от снующих туда-сюда слуг, Родион неторопливо осматривал величественное владение. Окна на втором этаже были распахнуты, ветерок игриво взмахивал тюлем. Очевидно, комнаты проветривают в ожидании гостей.

Но и на первом этаже широкие ставни настежь. Там, за окнами, огромная столовая, а рядом библиотека и курительная.

Обойдя вокруг и не найдя труп кошки, Родион направился в дом. На гостя не обращали внимания. Слуги были настолько заняты, что не зевали по сторонам. Впрочем, одна женщина, испуганно посмотрев на Ванзарова, поклонилась ему и немедленно скрылась. Судя по платью и по жемчужному ожерелью на плоской груди, это была сама хозяйка дома, госпожа Сундукова. Видно, власть мужа настолько крепка и тяжела, что жена в доме права голоса вообще не имеет. Редкий случай в семейной практике. Честное слово…

В комнате, приготовленной для Родиона, его ожидала парочка чемоданов — предусмотрительный Сундуков позаботился даже о багаже «делового партнера». Якобы приехал из дальних странствий. Филипп Филиппыч серьезно заботился, чтобы ничто не выдало обман и сыщика приняли за гостя. Как видно, интуиция его пребывает в серьезном беспокойстве. Не зная, чем себя занять, Ванзаров посидел на кровати, осмотрел пустой шкаф и решил еще погулять.

Панорамное окно разделяло коридор на две половины. Рядом с ним застыл хозяин, судя по выражению его лица, ему попалось что-то неприятное. Он подозвал к себе Родиона.

— Глядите-ка, стервятники слетаются…

К дому подъехали три кареты. Из первой вышла пожилая дама, она опиралась на руку юноши. Из другой — супружеская пара, а из третьей — изящная дама, закрывшая лицо дорожной вуалью.

— Кровопийцы, дармоеды, изверги, ох, была бы моя воля…

Лучше не знать, что бы случилось тогда. Море крови и горы трупов, не меньше. Сундуков кипел ненавистью. Отставив дипломатию, Ванзаров спросил напрямик: зачем же принимать гостей, если они так опасны?

Филипп Филиппович тягостно вздохнул:

— А что делать? Не прогнать же в шею. Хотя руки чешутся… Все-таки родственники, родная кровь, хоть и поганая. Смотрите за ними в оба глаза. Я на вас надеюсь…

Что и говорить: родственников не выбирают. С этим горем приходится мириться.

Родиона более не задерживали. Вместо того чтобы оценить возможных врагов наследника, он отправился на половину слуг. Ему указали скромную комнатенку.

Заметив чужого мужчину в дверях, Федора встрепенулась и попыталась встать с постели, на которой сидела, свесив ноги. Гость извинился за вторжение, просил не беспокоиться и даже вежливо поинтересовался самочувствием, между тем незаметно изучая няню.

Женщина неопределенных лет, отличалась крестьянским лицом и богатством форм. От нее прямо пышело материнским жаром. Ничем иным, кроме воспитания детей, такая натура заниматься не могла. В это бесполезное дело она вкладывала все теплоту своего безразмерного сердца.

В другом доме прислуга начала бы кривляться и показывать характер: еще чего, отвечать на вопросы посторонних. Но у Сундукова дисциплина была железной: раз гость спрашивает, значит, так надо.

— Благодарю, барин, — безропотно ответила Федора. — Уже полегчало…

— А что с вами произошло, уважаемая?

Вежливый юноша очень понравился Федоре: такой славный, милый, безусый, хочет казаться важным, но ведь совсем еще несмышленыш.

— Видно, съела что-то, — словно извиняясь, ответила она. — Так к горлу подступило, думала, наизнанку вывернет. Но вот молочком отпилась, и вроде ничего… Благодарю.