Антон Чиж - Тайные полномочия Страница 23

В час глубочайшей ночи или раннего утра он все еще находился в лаборатории. Вернувшись со вскрытия Бобби, он тщательно изучил образцы желудка, крови и мышечной ткани. Результаты его приятно удивили. Он придумывал, как бы позадиристей донести их Ванзарову. Но коварство его было разрушено. Открылась дверь, и Ванзаров явился собственной персоной.

— Вот смотрю я на вас, драгоценный Родион Георгиевич, и понять не могу… — сказал Лебедев, сильно прищурившись. — То ли вы двужильный, то ли просто дурачок.

— Как вам будет угодно, я на все согласен, — ответил Ванзаров, выбрав табурет, наименее пострадавший от опытов. — Только не говорите мне, что Бобби умер от сердечного приступа. Этого не переживу.

— Воля ваша, как прикажете… Нет, ну почему вы не послушались и не остались в постели? — не удержался Лебедев. — Так мало этого! Еще всю ночь напролет бегаете. В вашем возрасте так играть со смертью неосмотрительно.

— Выбора нет.

— А что так? Олимпиада пройдет без вас?

— Олимпиада — это мелочи. Тут обстоятельства куда заковыристей. Так что сотворили с милым князем Бобби?

Лебедев понял, что ничего более внятного он не добьется. Ванзаров отличался не только упорством вола, но и упрямством носорога. Не захочет — ничем не свернешь. Приходится с этим мириться.

— А что бы сделал убийца, по-вашему? — спросил Лебедев.

— Рад, что вы обнаружили убийство. Просто гора с плеч.

— Вы за слова не цепляйтесь, а отвечайте как положено.

— Учитывая обстоятельства… Толпа народа, отсутствие спиртных напитков, которые заглушают неприятный вкус, ограниченность времени… — Ванзаров немного задумался и ответил: — Я отравил бы его раньше, но рассчитал так, чтобы яд подействовал в нужный час. Правду сказать, ума не приложу, что это может быть. И как можно столь точно рассчитать. На вас вся надежда.

— Вот! Помните: без старика Лебедева и шагу ступить не сможете.

— Уже зарубил у себя на носу.

— В таком случае поучу вас уму разуму… — Лебедев достал формулярные листы заключения, которые перед этим тщательно заполнил. — Чтобы не утомлять вас научными терминами, в которых вы смыслите не больше поросенка в мандаринах, перейду сразу к сути. В организме жертвы обнаружены два вещества. Первое — алкалоид, то есть яд растительного происхождения. Я отношу его к группе амантотоксина или очень близкого к нему вещества. Получить его довольно просто: из бледной поганки. Дальше зависит от фантазии или знаний. В нашем случае был применен «способ сахарного сиропа».

— Дали в сладком, чтобы отбить посторонний вкус?

— Не только. Полученный таким образом сироп сам по себе может не оказать серьезного воздействия, тем более на здоровый и крепкий организм князя. Травить надо долго. Прием выражается в повышенной возбудимости…

— Бобби весь вечер носился как угорелый, — вставил Ванзаров.

— Вот именно. Но хитрость во втором веществе, которое я извлек из желудка жертвы.

— Я уже изнываю от нетерпения.

— Обычный виски, — сказал Лебедев, ожидая, какое это произведет впечатление.

Впечатление вышло не таким оглушительным. Ванзаров скривился и погладил усы.

— Невозможно. Из бутылки Бобби пили несколько человек. Даже если предположить, что кто-то из слуг подсыпал вторую составляющую яда, недомогание испытали бы члены команды. Они поднимали бокалы вместе с Бобби.

Лебедев согласно кивнул и нанес последний удар:

— Разве я сказал, что в виски было что-то добавлено? Я же сказал: второй компонент яда — виски.

— Вы хотите сказать… — начал Ванзаров и не стал продолжать: так проста была открывшаяся истина.

Лебедев подбодрил его:

— За вами последний шажок…

— Соединение яда с виски дает резкий скачок кровяного давления, и даже сердце спортсмена не выдерживает такого удара…

— Вот почему по внешним признакам я определил сердечный удар, — закончил Аполлон Григорьевич, крайне довольный сообразительностью своего юного друга.

— Это очень важно, — сказал Ванзаров, встав и принявшись бродить по кабинету. — Бобби был в спортивном режиме, поэтому в течение дня он и капли спиртного в рот не брал. В какой-то момент за обедом ему скормили ваш яд. Убийца был уверен, что удар придется на время, когда Бобби притащит портфель с… ну, неважно, с чем именно. О чем это говорит?

— Кто-то из близких друзей постарался.

— В том-то и дело, что нет. Никто из команды не знал о сюрпризе с виски.

— Почему вы так уверены? Они вам сказали? Так могли и соврать.

— Логика не умеет врать, — ответил Ванзаров. — Все просто: Бобби стал подозревать, что кто-то из членов команды может оказаться Лунным Лисом, ловушку ставить, чтобы выиграть ставку ва-банк. Разве будешь об этом рассказывать?

— Сомнительно…

— Заметьте, вы сами это сказали. Тогда остается самый простой вывод…

Лебедев терпеть не мог, когда Ванзаров замолкал в самом интересном месте своих размышлений. Когда вот-вот появится хвостик истины.

— Ну и кто же этот Лунный Лис? — спросил он, теряя терпение.

Ванзаров небрежно махнул рукой:

— На это время тратить не стоит. Лис никуда не денется. А вот знаток ядов вызывает у меня куда большие опасения.

— И это все? — с обидой спросил Лебедев, ощущая, как мед тайны потек по усам, а в рот ему так и не попал.

— Мне надо кое-куда заехать…

— Никуда вы не поедете, пока не выпьете чаю, — Ванзарова схватили за плечи и насильно усадили на табурет. — Завтрак в постель не обещаю, но закуска холодная имеется. Ах, вам же коньяк противопоказан. Может, коктейль Менделеева?

— Спирт пополам с водой? Для утра это слишком…

— Да и мне что-то расхотелось. С вами совсем пить разучишься. И то правда: пьянство — это яд. Особенно, когда виски мешают с ядом.

— А портфель изучили? — спросил Ванзаров, больше не пытаясь сбежать.

Лебедев согласно кивнул.

— Следы сургуча не обнаружены?

— Все-то вы знаете заранее, — сказал криминалист, доставая из лабораторного шкафа тарелку с нарезанной говядиной и половиной булки. — Никакого интереса с вами работать.

— Иначе и быть не могло, — сказал Ванзаров. — Не зря же весь особняк обошел.

Он положил на булку толстый кусок мяса и ощутил звериный приступ голода, какой бывает, когда молодой организм требует притока свежих сил.

25

В министерство финансов Рибер прибыл, лелея тайную надежду. Он представлял, как удивятся чиновники, как обступят его и начнут расспрашивать, что он делает на службе, вместо того чтобы собираться на вокзал. Ведь у него начинается волшебное время: отпуск, Олимпиада, а по возвращении из Греции и свадьба с такой выгодной партией. Ему так хотелось стать центром внимания, что разочарования прошедшей ночи немного забылись.

Оставив в гардеробе пальто, он зашел в общее присутствие, готовый нести тяжкий крест внимания коллег. Но внимания на него никто так и не обратил. Чиновники собрались кучками и обсуждали что-то полушепотом. Немуров, его выкормыш, который был ему всем обязан, сделал вид, что не заметил начальника, и продолжил тихо сплетничать в своем углу. Рибер почуял, что происходит нечто невероятное. Стоило ему присоединиться к одному из кружков, где его встретили легкими кивками, как причина открылась во всей красе.

Каким-то загадочным образом в министерство проник слух, от которого холодели чиновничьи души и сладко замирали сердца. Страшная тайна директора департамента полиции была уже известна во всех подробностях. Даже в таких, о которых не знали участники событий. Рибер слушал, что произошло страшное преступление: украдена звезда ордена Андрея Первозванного. Причем в краже замешан кто-то из министерства финансов. Оказывается, вор воспользовался спором, который заключил один князь с кем-то из высоких чиновников, и за это был отравлен. И вот теперь их министерство замешано в скандале. Конечно, пока это все страшная тайна, но когда все выяснится, позор будет несмываемый. Как это не вовремя! Ведь министру Витте вот-вот зачитывать доклад на Государственном совете! Конечно, начальство сделает все, чтобы слухи не расползлись, но ни в чем нельзя быть уверенным. Ах, как ужасно!

Рибер поискал глазами Немурова, но того и след простыл. Даже если он разболтал о вчерашнем споре, откуда он мог знать про звезду? Рибер уселся за стол, чтобы за работой с документами привести мысли в порядок, но так и не открыл папку. Простая и точная идея поразила его. Имея некоторые аналитические способности, Рибер вдруг ясно увидел, к чему все это может привести. Стало жарко. Он дернул воротник сорочки так, что отлетела пуговица. Это помогло мало. Выбежав на улицу, Рибер стал глотать холодный воздух. Швейцар пялился на важного чиновника, вытворявшего нечто странное. Но Рибер не замечал косых взглядов. Крикнув извозчика и забыв пальто, он приказал ехать к Измайловскому полку.