Макс Коллинз - Похищенный Страница 24

– Верно, Нейт, – он хитро улыбнулся. – Только он был не из тех обычных ночных клубов, кабаков и гостиниц, которыми усеяны проселочные дороги нашей замечательной страны от моря до моря, тех, которые привлекают уставших бизнесменов и мучимых жаждой студентов. Нет, сэр. Он не предназначался даже для хоупуэллской клиентуры.

– Уиллис, черт побери, что же это было?

Лицо его расплылось в улыбке; этот деревенщина был очень горд тем, что просвещает городского франта.

– Убежище для гангстеров, Нейт. Место, где собирались воротилы преступного мира из Нью-Йорка и других крупнейших городов Америки, чтобы вволю покутить и пообщаться друг с другом.

– Боже. И из Чикаго здесь были?

Он кивнул:

– Я часто замечал на машинах неподалеку отсюда номерные знаки графства Кук.

– Почему же вы ни разу не устроили облаву на этот притон? Ах, извините меня.

Он замахал рукой:

– Нет-нет. Дело не в этом. Я бы охотно занялся этим, если бы мне предложили. Но тут не наша территория. Дом расположен за пределами города.

– Чья же это территория? Ах, конечно, полиции штата.

Он снова кивнул.

– Правильно, это территория педерастов Шварцкопфа. – Он подбоченился и сплюнул коричневую слюну на кучу камней. – Вы только подумайте, Нейт. Грандиозные попойки с участием бродвейских артистов и красивейших проституток. Азартные игры, оргии – и все это происходило здесь, в этом доме, где развлекались главари преступных организаций со всей страны.

Разумеется, здесь бывал и Капоне. И не раз. Всего лишь в нескольких милях от имения Линдбергов.

Обхватив себя руками, Диксон принялся ходить взад и вперед.

– Вы можете представить себе это? Наверняка во время ночных попоек эти бандиты не раз вспоминали проживающих недалеко отсюда Линди и его семью. Готов держать пари на невыгодных для меня условиях, что ночами они часто толковали о том, что хорошо бы заграбастать кучу денег, похитив ребенка этой знаменитости.

– Но они так и не совершили этого, – сказал я, размышляя вслух. – Эти их разговоры остались пустой послеобеденной болтовней, потому что имение Линдберга находится слишком близко отсюда. Подозрение сразу упало бы на них. И все же это след...

– Правильно! Но потом взлетел на воздух их старый добрый перегонный аппарат, при взрыве погиб парень, который с ним работал, и лавочка эта закрылась.

– Таким образом отпала необходимость в охране этого дома при дороге.

– Совершенно верно, – сказал Диксон. – А так как здесь ни разу не проводилось облав и арестов, то о каком следе может идти речь?

– Кто-то должен был попытаться пойти по этому следу, – сказал я. Ветер ответил мне вздохом, зашелестел кронами деревьев. – Кто-то должен попытаться сейчас заняться этим...

Через несколько минут мы въезжали в имение Линдберга. Когда мы огибали гараж с командным пунктом, Диксон сказал:

– Черт возьми, посмотрите, кто там стоит! Он указал на троих мужчин, нетерпеливо прохаживающихся взад и вперед перед гаражом. Один из них был явно старше других по возрасту и положению, хотя выглядел не особенно привлекательно: невысокий, с круглой лысиной, он был в помятом коричневом пальто и соломенной шляпе, которой в тот момент похлопывал себя по бедру. Белоусый, с грубоватым лицом, он курил трубку из початка кукурузы и походил на воспитанного фермера, хотя в нем было не так много и от воспитанного человека, и от фермера. Его партнеры были повыше и помоложе его; и одеты они были получше, хотя и ненамного: они походили на копов в штатском из захолустья.

Диксон остановил машину на зацементированной стоянке возле других автомобилей, заглушил мотор, но руки с руля не убрал. На лице его застыло непроницаемо-задумчивое выражение.

– Старый Лис собственной персоной, – сказал он.

– Старый Лис?

– Эллис Паркер. Не говорите мне, что вы никогда не слышали о нем.

Разумеется, я слышал о нем. Этот толстый, лысый, помятый человек был не кем иным, как Эллисом Паркером, известным также как Старый Лис. Корнфилдский Шерлок и всемирно знаменитый сыщик из маленького городка, Паркер работал начальником сыскного бюро одного из графств Нью-Джерси – я не помню какого, – но был известен как один из лучших следователей страны, и часто его направляли расследовать дела в города Восточного побережья, во много раз превосходящие по размерам его родной крошечный городок Маунт Холли.

Я читал о многих его делах; о нем писали в газетах и журналах, вышло даже несколько книг, рассказывающих о его подвигах. О том, как в Форт-Диксе он нашел убийцу солдата. Им оказался приятель этого солдата, тоже солдат (один из более чем ста подозреваемых), у которого было превосходное алиби. О том, как он доказал, что промокший труп подвергся обработке на кожевенном заводе, чтобы медицинский эксперт ошибся, устанавливая время смерти. Или о том, как он выследил совершившего убийство мулата, любившего сладости, предупредив все рестораны в своем и соседних графствах, чтобы они сообщали, если появится «цветной парень, неравнодушный к сладкому».

– Я считаю, вполне естественно, что он появился здесь, – сказал я. – Для этого дела нужен именно такой человек.

– Держу пари, что Шварцкопф не согласится с вами, – угрюмо проговорил Диксон, потом восхищенно закачал головой. – Больше двух лет назад я отвез в графство Берлингтон заявление о приеме на работу, но желающих слишком много.

– Вы уже встречались с этим стариком?

– Разумеется. Берлингтон – это соседнее графство.

– Вот оно что. Ну, тогда познакомьте меня с ним, Уиллис.

Через несколько мгновений мы подошли к Паркеру, который кивнул Уиллису.

– Констебль Диксон, – сказал Паркер. Мне показалось, он с трудом заставил себя улыбнуться, когда протянул руку, которую Уиллис пожал. – Черт возьми, как ты поживаешь, сынок? – Голос его был грубым, как и его внешность; лицо его было покрыто белой щетиной, голубые глаза выглядели сонными и отнюдь не проницательными; галстук на нем был испачкан пищей, и его узел болтался на несколько дюймов ниже воротника рубашки. Шерлок Холмс, изображающий своего недалекого Ватсона.

– Отлично, шеф Паркер. Это Нейт Геллер.

Что-то ожило в его глазах.

– Парень из Чикаго. Теоретик. Сторонник версии с участием Капоне.

Я улыбнулся и пожал руку, которую он подал мне.

– Раньше меня никто еще не обзывал теоретиком, шеф. Где вы услышали мое имя?

Он боком подошел ко мне ближе; от него несло табаком – худшим из Табаков. Он по-отцовски положил руку мне на плечо.

– У меня есть друзья в лагере этого болвана Шварцкопфа.

– Да ну?

– Я слышал, ты не испугался дать отпор этому мерзавцу Уэлчу.

– Ну, было такое.

– И еще ты предложил ему поцеловать свою задницу.

– Смысл моих слов был именно таким.

Он искренне рассмеялся – по-видимому, ему по душе был тонкий юмор – и хлопнул меня по спине.

– Позволь мне представить тебя моим помощникам.

Он представил нас друг другу. Я забыл их имена.

– Возможно, в ближайшее время констебль Диксон начнет работать у меня, – сказал Паркер, отпустив наконец мое плечо.

Диксон засветился, как электрическая лампочка.

– Я бы с радостью, сэр.

– Ты часом не имеешь никакого влияния на полковника, а, сынок?

– На Шварцкопфа? – спросил Диксон.

– О черт, нет! Зачем мне это ничтожество? На Линдберга! Мы уже целых два часа ждем, чтобы он нас принял. Шварцкопф, черт бы его побрал, только зубы нам заговаривает.

Я поднял руку.

– Позвольте мне попытаться что-нибудь сделать для вас?

Грубоватое лицо Паркера расплылось в улыбке.

– Это чертовски любезно с твоей стороны, сынок.

Я вошел в дом, прошел через комнату для слуг и кухню, где мимоходом заметил Бетти Гау, Элси и Оливера Уэитли, а также Уэлча и нескольких ближайших помощников Шварцкопфа, которые, развалившись, сидели за столом и поглощали кофе с бутербродами. Гостиная была пустой, если не считать Вэхгуша, который, как обычно, залаял на меня, и я зарычал на него в ответ. Роснера тоже нигде не было, на его стуле, недалеко от кабинета Линдберга, лежала лишь свернутая вчерашняя программа скачек.

Я постучался в дверь кабинета:

– Это Геллер, Слим.

– Входите, Нейт, – сказал Линдберг, и я вошел.

– Я слышал, вчера ночью вы остались в Принстоне, – сказал он, подняв глаза от корреспонденции, которую просматривал, – той, что полицейские отобрали из сотен поступивших сегодня писем.

– Да, я смог вселиться в этот номер на день раньше.

Он с отсутствующим видом кивнул, и мне показалось, что он меня не расслышал.

– Генри сегодня утром поехал в город, в свой офис. Он сказал, что, по его мнению, эти спириты, вероятно, шарлатаны.

– Да, возможно, – сказал я. – Где Роснер?

– Он в Нью-Йорке. Проверяет одну из версий, связанную с преступным миром.

Прямо как в детской игре – полицейские и воры, когда вор играет полицейского.