Аманда Скотт - Код Майя: 2012 Страница 25

А мог быть и обычным камнем, который достали из богатого известью подземного озера.

В ее сознании больше никого не было, оно принадлежало только ей одной; смутное присутствие мысли или ощущения, покинувшее ее около пропасти в Йоркшире, превратилось в воспоминание, но даже и оно постепенно таяло, и она временами думала, что это всего лишь игра ее воображения, разбуженного страхом перед пещерой.

Она подвинула камень так, что на него падало яркое летнее солнце, а тени казались особенно четкими и резкими. Ветерок принес запах реки, лениво катящей свои воды, беспечное кряканье уток и уверенный голос молодого гида, проводящего экскурсию для группы ученых, которые гостили в университете.

—.. Речные комнаты, как будто подвешенные над рекой, являются уникальным примером достижений архитектуры эпохи Тюдоров, их строительство оплачено по распоряжению в завещании доктора Седрика Оуэна, самого крупного благотворителя и автора дневников Оуэна. В прошлом комнаты одно время занимал драматург и шпион Кристофер Марлоу, а также, по слухам, короля Карла Первого прятали здесь в течение восьми ночей в последний период Гражданской войны. Отсюда мы пройдем к маленькому камню у внешних ворот в большой двор, которым отмечено место, где Седрик Оуэн умер в день Рождества тысяча пятьсот восемьдесят восьмого года. Его похоронили в общей могиле где-то поблизости от ям, куда сбрасывали тела больных чумой, но перед смертью он…

Голос смешался с обычными звуками летнего дня. Стелла поставила локти на колени, а подбородок пристроила на сплетенные пальцы и опустила голову так, что ее глаза оказались на одном уровне с глазами черепа.

«Перед смертью Седрик Оуэн спрятал тебя в таком месте, где время и вода могли хранить твой секрет вечно. Но кто-то так сильно хотел, чтобы мы тебя нашли, что они воспользовались его манускриптами, в которые вставили свое шифрованное послание. «То, что ты ищешь, скрыто под белой водой». Зачем они это сделали?»

«Зачем?»

Кит первым задал этот вопрос, когда проанализировал дневники и обнаружил, что они написаны двумя разными людьми. Тогда впервые почти за целый год знакомства она видела его невероятно взволнованным, он расхаживал около огромного окна и без конца запускал руки в волосы.

«Почему? Все, что нам известно про Седрика Оуэна, говорит о том, что он был хорошим, благородным человеком. Он так тщательно все спланировал; спрятал деньги и дневники и отправил письмо адвокату с распоряжением вскрыть его через сто лет после его смерти, чтобы корона не могла конфисковать его состояние. Он оставил указания, чтобы дневники были доступны общественности в любое время, велел «оберегать их от всевозможных бед и предоставлять каждому, кто захочет их увидеть для личных и академических целей». Он знал, как они повысят статус колледжа. И если они фальшивка, на это должна быть причина».

В тот день шел дождь, и над Кемом висел туман. Речная комната балансировала над рекой, окутанной серо-зеленым сиянием, под гипнотический стук капель дождя по воде.

Внезапно, под влиянием даже не оформившейся до конца мысли, Стелла сказала:

— В тексте должно быть спрятано что-то еще. Ты криптограф. У тебя ведь весь текст записан на диск. Почему бы тебе не сопоставить ряды и не посмотреть, что из этого получится?

Он промчался по комнате и поцеловал ее в лоб; сухое тепло его губ оставалось с ней еще долгое время после того, как стих смеющийся голос с ирландским акцентом.

— Я говорил тебе, что ты гений?

Стелла была знакома с ним уже год и половину этого времени любила его, но лишь совсем недавно начала понимать человека, прячущегося за голосом, и ум в его глазах. Она предложила Киту помочь с поисками, чтобы получше его узнать, и, конечно, из любопытства, которое вызывал у нее текст.

Она была астрономом и плохо знала историю, но как раз недавно сдала свою письменную работу и теперь ждала, когда ее вызовут на устный экзамен. Времени у нее было не слишком много, но за прошедшие недели она узнала про английскую историю больше, чем на уроках в школе, которые слушала не очень внимательно, и обнаружила, что ей это нравится. Пока Кит сражался с колонками цифр, Стелла взяла отпечатанные оригинальные тексты и научилась разбирать трудные, переплетающиеся между собой буквы.

Несколько недель спустя после бесконечных — и бесплодных — попыток провести нумерационный анализ, когда ей каждую ночь, стоило закрыть глаза, снился неразборчивый почерк человека, жившего в Елизаветинскую эпоху, Стелла увидела на последних страницах последнего дневника пятна и ошибки, которые не являлись, как все считали, результатом того, что дневник писался на борту корабля, а были сознательной попыткой скрыть известный стенографический шифр.

Ей потребовалось менее двух часов, чтобы его перевести, еще час она провела в библиотеке, где нашла записи современных переводов шифрованных записей Джона Ди.

«То, что ты ищешь, скрыто под белой водой».

Стелла нашла текст, который они искали. Кит сумел в нем разобраться и понял, что он указывает дорогу к утерянному живому камню Седрика Оуэна. Кит, который много дней подряд изучал биографию сэра Седрика Оуэна, догадался, где искать места, о которых говорится в зашифрованных записях. Он исследовал карты и ранние геодезические отчеты, именно он рассматривал карты в Интернете, пока у него глаза не начали вылезать из орбит. Кит все организовал и взял на себя ответственность теперь, когда за ними по пятам шла смерть.

Но в белую воду нырнула Стелла, и она отыскала там уродливый кусок белого известняка, Стелла полюбила его, и Стелла пыталась отыскать ответы на вопросы, мучившие ее по ночам и омрачавшие дни. Она, не понимая, что происходит, смотрела на камень.

— Я что-то пропустила?

Ноутбук Кита лежал под низким столом из ясеня; хранилище всего архива Седрика Оуэна плюс сотни файлов неудавшихся расшифровок и один — с успешной. Она вывела его на экран и перешла к строфе, которую Кит вспомнил.

«Я твоя надежда в конце времен. Прижми меня к себе, как ты прижал бы свое дитя. Слушай меня, как стал бы слушать свою любовь. Верь мне, как своему богу — кем бы он ни был.

Следуй по указанной тебе дороге и будь со мной в назначенное время и в назначенном месте. И сделай то, что предсказали хранители ночи. А после этого следуй велению своего сердца и моего, потому что они едины.

Не подведи меня, ибо это будет означать, что ты подвел себя самого и все ждущие миры».

Она принялась грызть кончик ручки.

— Я прижимала тебя к себе, как прижимала бы дитя. И слушаю тебя во всем. Я готова тебе поверить, если ты дашь мне то, во что я должна верить. И я не бросила тебя в Гейпинг-Гилл, а это должно означать, что между нами возникли определенные отношения. Я готова идти по дороге, на которой ты мне покажешь что-нибудь полез…

В этот момент в ее сознании не вспыхнул голубой свет, но ее пронзила неожиданная мысль.

— Стелла Коди, ты идиотка. И к тому же слепая.

Она вскочила на ноги и помчалась к письменному столу, стоящему в углу, туда, где Кит с патологической аккуратностью хранил все свои бумаги, а значит, она могла найти то, что надо, если знала, что ей требуется.

Сейчас она совершенно точно знала это; она вытащила коробку с отпечатанными копиями первых трех дневников, блокнот и новую ручку и отнесла все к окну, остановившись лишь на мгновение, чтобы поцеловать тыльную сторону руки Кита.

— Если я когда-нибудь снова решу сказать тебе, что ты настоящая задница, напомни мне о том, что сейчас произошло.

Она произнесла это тихо, и он не проснулся, впрочем, он проспал почти целый день, пока она сидела, обложившись горами бумаг, изучала картинки на мониторе компьютера и задавала себе вопрос, который не приходил ей в голову раньше, постепенно подбираясь к ответу.

— Привет. Кто-нибудь есть дома?

Солнце клонилось к западу, и его янтарный свет проливался на реку. Ветерок стал холоднее и больше не пах так сильно водой. Гид и его подопечные давно ушли. Утки уплыли вверх по реке, где их подкармливали туристы, отдыхавшие в череде кафе и баров у моста Магдалены. Стелла сидела, скрестив ноги, грызла кончик ручки и в мягком вечернем свете делала записи в большом блокноте.

— Меня тут не ждут?

В дверях появился приземистый мужчина, и сквозняк разбросал бумаги.

— Гордон? Конечно ждут, входите…

Профессор Гордон Фрейзер, бакалавр, магистр, член Геологического общества, член Королевского общества и основной претендент на пост ректора колледжа Бидз в том маловероятном случае, если бы Тони Буклесс когда-либо отказался от него, был геологом и специализировался на осадочных породах, а еще спелеологом с мировым именем.

Это был невысокий плотный мужчина с морковного цвета бородой и выступающими канатами сухожилий на предплечьях. Волосы обрамляли его голову шапкой роскошных завитков, на зависть всем женщинам мира. Одет он был в футболку Клуба спелеологов и скалолазов Кембриджа, со списком своих первых спусков на груди, который мог бы показаться невероятным, если бы Стелла не принимала участия в последнем и не знала, что все остальное чистая правда.