Том Харпер - Мозаика теней Страница 3

— Увы, сделанного не воротишь, — произнес он бесстрастным тоном. — Однако с тех страшных дней минуло уже пятнадцать мирных лет, за что мы, конечно же, должны благодарить нашего императора. Да, мы можем возвести вокруг города новые укрепления и поставить на них десять тысяч воинов, но в конечном счете лишь жизнь одного-единственного человека стоит между миром и разрухой. И отец, воспитывающий двух юных дочерей, должен особенно ценить эту жизнь.

Мне очень не понравилась та небрежность, с какой он вплел в разговор моих дочерей, и я готов был ударить этого ублюдка, столь высокомерного и в то же время столь коварного. Но, окруженный со всех сторон варягами, я вынужден был держать кулаки при себе. Кроме всего прочего, евнух был безусловно прав. Презирая самого себя, я кивнул головой в знак согласия.

Донельзя довольный победой, Крисафий по-волчьи ухмыльнулся и сказал напоследок:

— Стало быть, господин Аскиат, тебе придется потрудиться для того, чтобы наш император оставался жив. За три золотые монеты в день.

Взвалив на свои плечи судьбы приговоренного к смерти монарха и неразборчивого в средствах евнуха, я мог, по крайней мере, утешаться тем, что мне удалось выторговать недурные условия.

β

Крисафий страстно желал, чтобы расследование началось с опроса членов императорской семьи, заинтересованных в его смерти, однако я решил в первую очередь осмотреть место преступления. Поэтому на следующее утро я стоял возле дома костореза Симеона и обводил изучающим взглядом аркады, расположенные на Месе поблизости от форума Константина. Здесь находилось множество мастерских резчиков по слоновой кости, над их арками были вывешены эмблемы с перекрещенными рогом и ножом. Дом Симеона я узнал но закрытым ставням, запертым воротам и двум вооруженным варягам, стоявшим перед дверьми. Соседи Симеона, уже успевшие выставить товар на продажу, старались не обращать на них внимания.

Я перешел на противоположную сторону улицы и, опустившись на колени, принялся разглядывать покрытую сетью серых прожилок поверхность мраморной мостовой, надеясь найти следы вчерашнего убийства. Ночью, лежа без сна в своей постели, я слышал шум дождя, но у меня оставалась надежда, что запекшуюся кровь смыть не так уж легко. Я стоял голыми коленями на холодном камне, изучая мостовую и стараясь не обращать внимания на многочисленных прохожих, которые в любой момент могли оттоптать мне пальцы. В конце концов мне удалось найти на белом мраморе небольшое розоватое пятно. То ли верный телохранитель пролил здесь кровь за императора, то ли торопливый красильщик выплеснул на улицу остаток содержимого одного из своих чанов.

— Можешь не сомневаться, он упал на этом самом месте. Я стоял всего в двух шагах от него.

Я поднял голову и увидел над собой рослого голубоглазого варяга. Блеск его топора в первый момент показался мне нимбом. Тронутые сединой волосы и изрезанное морщинами лицо говорили о весьма почтенном возрасте. Во всяком случае, для дворцового гвардейца он был явно староват.

Я поспешил подняться на ноги и представился:

— Деметрий Аскиат.

— Элрик, — ответил он, протягивая мне свою десницу.

Я подал ему руку, и он крепко сжал мое запястье сильными пальцами.

— Командир ждет тебя в доме.

— Ты говоришь, воин упал именно здесь?

Последовал кивок.

— Это случилось внезапно?

— Как удар молнии. Он рухнул на бок, словно вепрь, и тут же испустил дух. Я и глазом моргнуть не успел! Стрела пробила его латы с такой легкостью, будто они были из шелка!

— В какой бок попала стрела — в левый или в правый?

Воин развернулся, встав лицом к началу улицы, переступил с ноги на ногу, изображая сраженного стрелой товарища, и уверенно постучал себя по правой стороне груди.

— Вот сюда, — медленно сказал он. — С той стороны, где ехал верхом император.

— Значит, стреляли откуда-то сверху — иначе стрела не могла бы пройти выше императора, сидевшего на лошади, — и через улицу. То есть стреляли из дома костореза.

— В котором тебя ожидает наш командир, — настойчиво повторил воин.

— Останься здесь. Я хочу увидеть то же, что видел убийца.

Я неспешно пересек улицу, поднялся по лестнице, ведущей к двери дома костореза, и остановился перед зарешеченным входом. Внутри было мало света, но все же я различил неподалеку слабое поблескивание кольчуги.

— Деметрий Аскиат! — громко назвался я, прижав лицо к прутьям решетки.

Некогда косторез соорудил ее, чтобы защитить свой дом и имущество; теперь же она, по-видимому, стала для него тюремной решеткой.

— Я знаю, кто ты такой, — послышался изнутри знакомый хриплый голос, и уже в следующее мгновение в дверях появился давешний рыжеволосый командир варягов и открыл ключом замок.

Я вошел в полутемную комнату, заполненную разными безделушками, реликвариями, зеркалами и шкатулками. Богатые мужчины и женщины заплатили бы за любое из этих изделий кругленькую сумму, однако в нынешних обстоятельствах эти предметы заставили меня вспомнить скорее о могиле, о склепе, нежели о роскошной жизни.

— Косторез наверху, — сказал командир, указывая на потолок. — Он живет прямо над мастерской. Там же находятся оба подмастерья и все его семейство.

«Неужели их держали взаперти всю ночь?» — подумал я, поднимаясь по находившейся в углу крутой лестнице. Просторная комната на втором этаже была усыпана белыми, как снег, стружками. В центре комнаты стояли длинные столы, на них лежали брошенные инструменты и заготовки. Высокие окна выходили на черепичную крышу аркады. Заглянув за ее край, я смог увидеть только верхушку шлема Элрика, стоявшего на том же месте, где я его оставил.

— Стрела была пущена не отсюда, — сказал я командиру варягов, не отстававшему от меня ни на шаг.

Мы поднялись на следующий этаж. Здесь с потолка свисали шерстяные занавеси, разделявшие помещение на небольшие комнатки. Я пробрался через них к фасадной стене, из окон которой, куда более низких, чем на втором этаже, тоже была видна улица. Хотя мы находились теперь выше, но над краем крыши аркады по-прежнему торчала лишь голова Элрика. Я кивком подозвал к себе командира.

— Ты тоже был там, когда его убили? — спросил я, памятуя о его иностранном происхождении и потому стараясь говорить медленнее.

— Да.

— Если я правильно понял, он стоял прямо за конем императора, верно?

— Верно.

— И ты думаешь, что стрела могла вылететь отсюда, пройти над конем — а возможно, и над всадником — и поразить человека, стоявшего позади коня?

Командир хмуро глянул в окошко.

— Наверное, нет, — проворчал он. — Но с другой стороны, я никогда не видел стрелы, способной пробить кольчугу, неважно, есть на ее пути лошадь или нет. Спроси у костореза.

— Спрошу, — сказал я более резко, чем это стоило делать в присутствии вооруженного топором гиганта. — Но сначала я хотел бы осмотреть крышу.

— Мы схватили костореза и его подмастерьев на лестнице, ведущей в дом, — попытался возразить мне командир. — Они просто не успели бы так быстро спуститься с крыши!

— Возможно, они непричастны к этому преступлению.

Я отдернул еще один занавес и оказался в задней комнатке. Там находились стол, несколько скамей и лестница, ведущая к люку в потолке. Быстро взобравшись по лестнице, я открыл люк, запертый на прочную задвижку, и выбрался на крышу. Огражденная по краям только низкими балюстрадами, она тянулась налево и направо от меня на большое расстояние, так как крыши стоявших на этой стороне Месы зданий образовывали единое целое. Таким образом, убийца, находись он здесь, мог спуститься на Среднюю улицу по любой из соседних лестниц. Я непроизвольно задержал взгляд на статуе Константина Великого, венчавшей колонну центрального форума, за которой вздымались купола Святой Софии — храма Премудрости Божьей. Премудрости, которая мне очень бы пригодилась.

Переведя взгляд вниз, я увидел на людной улице неподвижно стоявшего на прежнем месте Элрика. Хотя с такой высоты он казался еще меньше, но зато отсюда мне была видна гораздо большая часть его туловища, чем снизу. Он тоже хорошо видел меня, потому что приветственно помахал мне рукой.

— Ага… — пробормотал я себе под нос. Человек, стрелявший с этого места в императора, вполне мог попасть в грудь одного из его охранников. Я опустился на колени возле парапета, шедшего по краю крыши, и тут же обратил внимание на то, что в одном месте камень покрыт свежими царапинами. Внизу же, у поросшего мхом затененного основания стены, валялись…

— Финиковые косточки?

Командир варягов проследил за направлением моего взгляда и тоже заметил небольшую горку косточек финиковых плодов. Он откинул назад голову и захохотал утробным смехом. Это был не слишком приятный звук.