Трактир на Пятницкой. Агония. Вариант «Омега» - Николай Иванович Леонов Страница 38

— Ясно, товарищи? — спросил, поднявшись, начальник. — Нанес визит и нашел волка, которого искали восемь лет. Спасибо.

Все засмеялись и захлопали. Климов встал, снова занял свое место, посмотрел в порозовевшее лицо Зайцева и тихо рассмеялся, заметив, что соседи заместителя сосут леденцы.

— За Антоновым мы, естественно, установили наблюдение, выяснили место стоянки налетчиков и перекрыли второй выход. Зайцев в это время арестовал Ржавина, изъял из его подвалов золото, меха и остальное награбленное добро, провел очную ставку со Шленовым, и старикан во всем признался. Сначала хотели брать налетчиков прямо на ограблении, но в этом случае стрельба была неминуема. — Климов сделал паузу и посмотрел на начальника. — Мы решили не рисковать людьми и дали налетчикам вернуться в их логово. Зайцев с группой товарищей подвели Ржавина к дверям подвала. Условный стук и голос старика дали возможность войти тихо. Я в это время прошел запасным входом. Повязали всех спокойно, один лишь Рюмин-Цыган пытался оказать сопротивление. Все. — Климов сел и вскоре задремал.

После боя или окончания сложной операции Климова неудержимо клонило в сон, и он порой засыпал в самых неподходящих местах. Он даже жаловался на это врачам, те долго его выслушивали, щупали и объясняли, что он отчаянно здоров, а спать надо, так как это, видите ли, естественная реакция организма. Сейчас реакция проходила особенно бурно, он то и дело «нырял» головой и два раза подряд уронил трубку.

— Климов, отправляйся домой, — громко сказал начальник. — У нас совещание, а не мертвый час.

Климов встал и оглянулся.

— Давай-давай. — Начальник вышел из-за стола. — Ребят обними и скажи, что представлены к именному оружию.

Климов махнул рукой Зайцеву и, подталкиваемый друзьями, выбрался из душного кабинета. Потом долго тер упорно закрывающиеся глаза. На улице ему стало легче, а когда он вспомнил, что Панин и Лавров без согласования с ним провели остроумную, но опасную комбинацию с «кражей» блокнота и «разоблачением полового», а он с ними еще не рассчитался, сон как рукой сняло. Бормоча «оборву уши», Климов зашагал в отдел.

Когда он, громко хлопнув дверью, вошел в кабинет, ребята прекратили разговор и встали.

— Так, голубчики, — сказал Климов, пытаясь придать лицу грозное выражение, сел за стол и потер руки. — Сейчас я с вами поговорю.

Лавров стоял, опустив голову и потупив глаза, а Панин, наоборот, выставил подбородок. Взгляд его был чист и невинен.

— Садитесь, — сказал Климов и неловко заворочался на своем прокурорском месте. — Разве можно так?

— Колька, оправдывайся! — зашептал Лавров.

— Верно, я виноват, — горячо заговорил Панин. — Но вы выслушайте, Василий Васильевич. — Он встал и начал ходить по кабинету. Видно, деятельная его натура не могла находиться в состоянии покоя. — Подобрались мы к Серому вплотную, и заколодило. Он нас чувствует и на дело не идет. Тут еще Цыган Мишку узнал, и совсем неважно стало. Надо было или уходить, или атаковать. Здесь Михаил и придумал, что если он меня «выдаст», то и себя реабилитирует, и Серого успокоит, мол, сбежал мент, и Цыгана прижмет.

— А что ты здесь плел про Павла? — уже не скрывая улыбки, спросил Климов.

— Так ничего я не плел. Когда Мишка кончил разговаривать с Павлом, встал и поправил прическу, что означало: сматывайся, я кивнул и пошел к выходу. Тут Павел подзывает, меня аж в пот бросило, неужто, думаю, задержать хочет? — а он мне мелочь за пиво сует и шепчет: «Тебя Серж расколол, беги». Все так и было. Только, по замыслу Мишки, я должен был явиться к вам и все рассказать, а я испугался. Думаю, наверняка вы догадаетесь, что дела у Михаила плохи, раз мы такой ход сделали. Наказывайте. — Панин развел руками.

— А у меня все было просто, — сказал Лавров и смущенно улыбнулся. — Николай принял огонь на себя и скрылся, дальше все было, так сказать, делом несложной техники. Я полностью реабилитировал себя и скомпрометировал Рюмина, то есть Цыгана. Но Серый оказался не так прост и мне до конца не доверял, играя на нашей с Рюминым обоюдной ненависти, он связал мне руки. Когда явился Павел, стало ясно, что вы за ним проследили и адрес вам известен. Моей единственной задачей стало удержать Рюмина до возвращения налетчиков и ждать вас.

— Не удалось Рюмину осуществить свою мечту: стать главарем и повернуть банду с уголовщины на политику, — сказал Панин, встал и пожал Михаилу руку.

Решив прижать ребят к стене и поубавить им спеси, Климов тяжело вздохнул и сказал:

— Все это, конечно, хорошо, начальство даже вас награждать собирается, но мне-то что с того? — открыл лежащую на столе папку и взял первый подвернувшийся листок. — Вот заявление о том, что пятого августа в пьяной ссоре убит гражданин Кирюшин, известный вам под кличкой Свисток. Заявление зарегистрировано, и уже звонили из управления и спрашивали, что предпринято для розыска преступника. Что прикажете делать?

— Я выстрелил в порядке самозащиты, — быстро сказал Лавров.

— Точно, — вмешался Панин. — Могу официально свидетельствовать, что гражданин Лавров говорит в данном случае только правду.

— Разберемся, — угрожающе пробормотал Климов и спрятал «заявление» в стол.

— Правильно, товарищ начальник, разберитесь. Раньше решите этот вопрос принципиально, тем более и заявление у вас есть.

Климов посмотрел на говорившего Панина, не выдержал и вышел из-за стола.

— Да я тебе, постреленок… — начал он, засучивая рукава, перевел взгляд на Лаврова и замолчал.

Лавров сидел, запрокинув голову, и держал у носа какую-то склянку. Глаза у него были закрыты, ноздри раздувались, а на лице было написано блаженство. Климов вспомнил страшные крики наркоманов, когда они мечутся по камере, лишенные своего зелья, на секунду опешил, потом подскочил к Лаврову и залепил ему пощечину. Лавров качнулся, склянка вылетела у него из рук, ударилась об стену и разбилась.

— Опять меня за Кольку бьют, — сказал Лавров, потирая пылающую щеку. — И погибли мои вещественные доказательства. — Он вынул из кармана точно такую же склянку и протянул ее Климову.

Климов взял ее, посмотрел на хохочущего Панина и взорвался.

— Объясните мне наконец, что вы вытворяете? Что это такое? — Он сунул склянку Лаврову под нос.

— Кокаин, естественно, — сказал Лавров, отстраняясь и протирая платком слезящиеся глаза. — Ну и ручка у вас, Василий Васильевич.

— Кокаин? Так я тебе сейчас совсем башку оторву!

— Это моя выдумка, Василий Васильевич, — быстро проговорил Панин и схватил Климова за рукав.

— Выдумка его, а физиономия моя, — сказал