Ледяной ветер Суоми - Николай Свечин Страница 40

– Слушаюсь, ваше превосходительство! А может, дождетесь, пока перепишем, и положите к себе? Если жутко секретная. Мы быстро!

– Не могу, через четверть часа должен быть у начальника гарнизона по вопросу подготовки Георгиевского праздника. Честь имею!

– Честь имею!

Павел Максимович с трудом согнал с лица брезгливое выражение и уехал. Балицкий задержал одного из писарей, дождался, когда тот сделает копию, и пошел к себе в кабинет. Он оставался там один около тридцати минут. Затем запер секретную бумагу в шкаф и пешком отправился домой.

Там его уже ждали контрразведчики. Насников обыскал растерявшегося капитана и нашел во внутреннем кармане мундира три листа бумаги, исписанные торопливым почерком.

– А вот и предложения по усилению. Зачем они вам? Печку растапливать?

Из соседней комнаты вышел генерал-майор Новиков – он был чернее тучи. Встал напротив Балицкого и долго смотрел ему в глаза. Потом сказал всего одно слово:

– Иуда!

Плюнул на пол и вышел прочь.

Глава 13

Маршруты и этапы

Алексей Николаевич явился к Клэсу Лииканену в третий раз. Тот был угрюмее обычного.

– Лоцманов арестовали? – спросил он.

– Просто так это сделать нельзя, нужны веские причины. Ваши сведения на суде огласке не подлежат. И что тогда предъявит обвинение?

– Значит, пусть плывут в Германию с морскими секретами?

Сыщик пытался его успокоить:

– Контрразведка может законопатить их в тюрьму и долго вести дознание. Но газеты поднимут вой: репрессии, гонения на безвинных финляндцев, долой самодержавие… Главное, военные знают, что этих двоих выпускать из виду нельзя. Покинуть страну законно им не дадут.

– Бывалые люди легко выедут другим способом. Знаете, сколько судов насчитывает торговый флот Суоми?

– Нет.

– Три с половиной тысячи единиц. Наймутся в экипаж и уплывут в Швецию. Или зимой перейдут туда по льду залива.

– Я передам вашу обеспокоенность контрразведчикам, – пообещал Лыков. – Что с вами? Вы сегодня особенно желчный.

– Тиландер дал мне поручение, которое не хочется выполнять. Я же бухгалтер, мое дело – сводить баланс и вести кассу. А он велит создать пробный маршрут для тайного перевода молодых людей в Швецию.

– Это в развитие того, о чем вы сообщили? Для подготовки военных инструкторов за границей?

– Да, – Клэс взлохматил свою седую шевелюру. Было видно, что он сильно раздосадован. – И не просто создать маршрут мне поручено. А сделать это в компании с Риекки, студентом-диверсантом. Мокомакин кетку!

– Как-как?

– Кровавый мошенник, – перевел агент свою брань на русский.

Командированный обрадовался известию, но не подал виду. Студент с талантами разведчика давно его интересовал. Лииканен сторонился юного дарования, а теперь сама судьба заставит их работать на пару. Судьба в лице руководителя гельсингфорсского отделения «Союза свободы» Каарло Тиландера.

– Клэс, – начал он осторожно, – вы сказали мне о проекте, но ведь то были лишь наметки. Активисты ждали войны.

– А теперь решили не ждать. Сделать один пробный маршрут заранее, он станет образцом для других. Когда Антанта и Тройственный союз сцепятся, у них уже все будет наготове.

– Вам придется уехать из Гельсингфорса?

– Да, на несколько недель. И связи со мной не будет. Риекки подозревает всех и каждого, за мной он тоже будет приглядывать. Я сумею сообщить о результатах, только когда вернусь. Пока запишите то, что известно.

Алексей Николаевич вынул блокнот и вечное перо, и освед начал рассказывать:

– Наш с Эско этап начинается в Выборге, дальше проходит Гельсингфорс и идет по побережью: Або, Кристинестад, Ваза, Улеаборг, и заканчивается он в Кеми. Это маленький городок в шестидесяти километрах от шведской границы. На самой границе стоит Торнео, но там решено этапа не иметь, слишком близко к Швеции. А значит, сильный контроль, пограничники, таможенники, контрразведка, гарнизон русских войск… В Кеми же этого всего не будет. Полицейское управление полностью состоит из активистов движения. Они прикроют махинации с паспортами, пропиской и укрытием для беглецов.

– Хитро придумано, – отозвался Лыков.

– Да, подход профессиональный, как будто их учили шпионству.

– Может, и учили, – предположил питерец. – В отделе III-B германского Генерального штаба.

Но финн отверг это:

– Я бы знал. Просто они умны, их много, и у них общая цель – независимость Суоми. Кофе хотите?

– Мне бы чаю, но его у вас нет. А! Давайте ваш кофе… С волками жить – по-волчьи выть!

Лииканен разлил напиток по чашкам и продолжил:

– Последний этапный пункт в Кеми уже создан. Я вам прежде называл гостиницу «Осула», это небольшой гостевой дом на окраине города. Владельцу фамилия Хейсканен, проводнику – Винтер, а начальнику этапа – Косола. Все трое – германские агенты, состоят на жалованье. Никого они еще через границу не провели, только готовятся. Нас со Швецией разделяет река, ее легко переплыть на лодке, там пограничный надзор слабый.

Этап в Гельсингфорсе готовит Рагнер Хейкель, студент университета и активист. Этот пункт, помимо укрытия для беглецов, будет еще и местом вербовки.

Нам с Риекки поручено подготовить остальные этапы. В каждом должен быть хозяин квартиры и проводник. Людей нужно подобрать, проверить и сразу заплатить им за полгода вперед. Для этого Тиландер выдал мне вчера две тысячи марок.

– Заплатить за полгода вперед? – удивился сыщик. – Щедро. Люди ничего пока не делают, но им уже платят. Богато живете!

Но подумал и добавил:

– Впрочем, это умный ход. Купленные кадры надежнее дармовых патриотов. Никуда не денутся, будут ждать войны.

– Именно так, – согласился Клэс. – Всю идею с переброской добровольцев на военную учебу отличает взвешенность. Без спешки, основательно, по-фински надежно. И заранее, до грома и молний. Ведь когда начнет громыхать, здесь введут военное положение. Царское правительство вполне может издать закон, обязывающий молодых финляндцев идти в русскую армию. Кто откажется, тот дезертир. И по условиям военного времени с ним можно делать все, что вам заблагорассудится. Вот тогда этапы и тайные маршруты понадобятся. Их же сейчас готовят не один, а несколько. На севере точно будет свой. В центре Суоми, в Куопио – тоже.

– Но ведь их пропускная способность не может быть большой, – возразил Алексей Николаевич. – В условиях военного положения придется усилить маскировку. Это не поезд, туда не посадишь несколько тысяч новобранцев и не отправишь их в Стокгольм.

– Если два раза в неделю перебрасывать от этапа к этапу небольшие группы по шесть-восемь человек, за полгода выйдет почти тысяча…

– Батальон, – вставил сыщик.

– …а с трех этапов – три тысячи.

– Полк.

Лииканен раззадорился:

– А можно и через день!

– Полиция увидит.

– Наша полиция не выдаст. Более того, будет даже прикрывать.

– Тогда контрразведка, –