Николай Свечин - Тифлис 1904 Страница 5

– Так, значит, не одни армяне виноваты! – воскликнул сыщик. – Кому хочется быть бараном? Веками эту нацию стригут и бреют все, кому не лень. Им в конце концов надоело.

– Кавказ – страна джигитов, а не хлебопашцев, – со вздохом согласился Фрезе. – Кража чужого скота не считается тут преступлением, а идет за доблесть. В ходу кровная месть. Разбойников больше, чем во всей остальной империи, вместе взятой. Поездите по здешним дорогам: за каждым поворотом таблички на скале. Я сначала слезал, читал их. Везде одно и то же: на этом месте в таком-то году была ограблена почта, или коляска, или караван, были убиты такие-то и такие-то. Кавказ истекает кровью без всякой войны. Человеческая жизнь тут ничего не стоит. Вот буквально вчера был случай в Эриванской губернии. Шел по дороге бакинский татарин[9]. Его обогнала арба с другим татарином. Пешеход попросил подвезти до базара, а в ответ услышал ругань. Не думая ни секунды, он снял с плеча винтовку и застрелил обидчика! За пустяк, за грубое слово. Своего земляка и единоверца. Вот так здесь обстоят дела. Но самое нелепое произошло дальше. Убийца залез в арбу и покатил в ней на базар. А труп хозяина подложил под себя, чтобы удобнее было сидеть. Приехал, бросил повозку и отправился за покупками. Народ смотрит – из арбы течет кровь. Заинтересовались, нашли мертвеца и начали делать предположения. Кто-то вспомнил, откуда взялась повозка и кто в ней сидел. Отыскали убийцу в духане – тот как ни в чем не бывало закусывал. Схватили дурака, а он лишь удивился: вай, как я мог забыть про тело, надо было его по дороге в пропасть выкинуть. Ума палата! – Генерал передохнул и продолжил: – Для чего я вам это рассказываю? Чтобы вы поняли, как тут все устроено. И вот армяне захватили власть в городах. В которых живет подобное дикое население. И что из этого получилось? Распря между теми и другими. Грузины, хоть и православные, тоже сплошь и рядом принимают сторону татар. А тут в костер подкинули новых дров.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду армянскую резню в Турции в конце века. И наш закон от тысяча девятьсот первого года, по которому семьдесят пять тысяч армянских беженцев оттуда были расселены в пределах России.

– Но государь спас этих людей. Турки их просто убивали.

– Надо было подумать в первую очередь о своих подданных, – горячо возразил генерал. – Кавказ не каучуковый, свободных земель тут нет. Пришли толпы новых людей и сломали привычный уклад жизни. Пахотных угодий, воды, леса и без них не хватало. А стало еще хуже. Туземцы возненавидели армянских пришлецов, начались конфликты. Но те явились не сами по себе, они привели с собой «Дашнакцутюн»[10]. И это накалило обстановку до крайности. Ведь не было до той поры в России никаких армянских боевых отрядов, и жили – не тужили. Как-то обходились без фидаинов[11]. А теперь от них никому спасения нет, ни своим, ни чужим.

– Ни своим? – удивился Лыков. – Что плохого делают фидаины своей нации?

– Как что? – удивился в свою очередь генерал. – А то вы не знаете? Боевики-дашнаки обложили армянских предпринимателей данью – пять процентов от прибыли. Кто не хотел платить, был убит; теперь платят все. В полицию сообщать боятся, понимают, что она их не защитит.

– Для каких целей собираются эти деньги? Александр Александрович, поверьте: в Петербурге об этом знают единицы. Я, например, совершенно не в курсе, хотя служу в Департаменте полиции двадцать с лишним лет. Поясните, будьте добры.

Фрезе покосился на гостя: не смеется ли он? Понял, что нет, и вздохнул.

– Тут давняя история. Заварили кашу турки, а хлебаем ее мы. В тысяча восемьсот девяносто четвертом году в Османской империи начались массовые убийства армян. Резали курды, по приказу султана Абдул-Гамида…

– Для чего это понадобилось султану? – перебил сыщик. – Ему что, спокойная жизнь надоела?

– Так ведь турки! Мусульмане-фанатики. Султан – глава панисламизма и даже больше – пантюркизма. Слыхали об этом?

– Слыхал. Уже несколько лет туземцы на Кавказе и в Туркестане получают подметные письма: скоро будет война с неверными, все мусульмане должны выступить вместе под властью великого султана. Уже и в Казани получили такие письма-инструкции. Эмиссары приезжают, электризуют людей. А теперь стали запасать на окраинах оружие.

Фрезе вздохнул:

– Мягко как формулируете… То ли фактов не знаете, то ли уклоняетесь от честного разговора. А разговор трудный! Пантюркизм глубоко въелся в умы татар. Сами они, кстати, все чаще называют себя кавказскими турками. Идеологи мутят народ вовсю…

– Идеологи? Известно, кто они?

– А то! Главных двое. Журналист Ахмед-бей Ага-оглы Агаев (кстати, выпускник Сорбонны) и врач Али-бей Хусейн-заде. Оба проживают в Баку как ни в чем не бывало и от полиции не прячутся. Они пропагандируют объединение всех народов «великой тюркско-татарской расы», живущих между Босфором и Тихим океаном. Ссылаются при этом на мифологическую прародину Туран, на монгольских ханов Чингиза и Тамерлана. А центром объединения выставляют Османскую империю. И вообще, Алексей Николаевич, дело плохо. Пахнет жареным. Готовится большая война между христианами и мусульманами. Боюсь, что она наложится на ту войну, которую готовят против нас германцы с австрияками. Представляете, что здесь начнется?

– Александр Александрович, давайте продолжим про армян.

– Давайте. Так вот, курды начали резню, которую они на самом деле никогда и не прекращали. К ним присоединились и другие: турки, черкесы, лазы… Следует признать, что армянам крепко доставалось: их убивали и грабили все кто ни попадя. Но тут неожиданно среди этой мирной торговой нации нашлось несколько сотен храбрых людей, которые взялись за оружие и ответили на насилие насилием. Мусульмане здорово удивились. Как так? Армяне и огрызаются? Ну-ка мы им сейчас! И началось уже кровопролитие, которое нельзя было скрыть или замолчать. «Дашнакцутюн» создавали в России, а воевали ее боевики в Турции. Когда наши власти спохватились – от султана пошли жалобы на потакание террористам – дашнаки перебрались в Персию. Там теперь их базис, а в Тебризе даже собственный оружейный завод. Фидаины дали прикурить будь здоров! Они начали убивать губернаторов, вождей курдских племен, полицмейстеров и прочих, кто потакал погромщикам. «Дашнакцутюн» сначала объявила целью своей деятельности создание автономии в Турецкой Армении. Но потом вошла во вкус и начала говорить о создании независимой Великой Армении. Такой оборот не понравился уже не только турецкому султану, но и русскому царю. Но когда он из соображений человеколюбия принял семьдесят пять тысяч несчастных беженцев, те привезли с собой боевиков-дашнаков. Как в истории о троянском коне, мы сами пустили врага внутрь. И теперь хлебаем полной ложкой. Князь Голицын имел поэтому основания для репрессий в отношении армяно-григорианской церкви. Ее священники все поголовно поддерживали дашнаков, и доходы свои церковь тратила на помощь им. Но сделал князь все топорно. Умнее, тоньше надо действовать на Кавказе… Да еще закрыли все армянские школы в крае! Это-то зачем? Когда в Баку стали отбирать храмовое имущество, сбежалась толпа и напала на полицию. Были убитые и раненые. И это в Баку, где большинство населения – татары. А когда пришли в Эчмиадзин, представляете, что там началось? Дурак Накашидзе, губернатор Эриванской губернии, будто нарочно хотел возмутить армян. Вспыхнули волнения в Шуше, Елисаветграде, Эривани, у нас в Тифлисе. Погибло много людей… В итоге князь-главноначальствующий в ссоре с самым предприимчивым народом, боится выйти из дворца, а в пороховой бочке, какой всегда был Кавказ, уже зажгли фитиль. – Фрезе перевел дух и завершил свою речь так: – Вы уж, Алексей Николаевич, расскажите Плеве, что здесь происходит. Надо что-то менять, ей-богу. Пора мириться с армянами.

– А вы? Генерал от инфантерии, второе лицо в крае. Вы что пишете в Петербург?

– Будто не в России служите! – рассердился Фрезе. – Вторые лица у нас в государстве ничего не пишут. А то, что пишут, никто не читает!

Лыкову пришлось извиняться. Тем не менее он сказал:

– Чтобы менять политику в крае, надо сначала сменить его начальника.

– Вы правы, – опять вздохнул генерал. – Голицын только портит. Но кто убедит государя? Не вы же. Или ждать, пока бочка с порохом рванет? Людей жалко: столько крови прольется.

– Вячеслав Константинович велел мне присмотреться, когда отправлял сюда, – понизил голос Лыков.

– Даже так? Значит, в Петербурге догадываются?

– Вероятно. Я мелкая сошка, мне всего не говорят. Но министр внутренних дел недоволен Голицыным. И государь тоже.

– Скорее бы, – просящим голосом произнес Фрезе. – Я готов уйти в любой момент. Появится новый человек, он найдет себе другого помощника, я понимаю. За должность не цепляюсь.