Евгений Сухов - Бомба для империи Страница 6

Agendae rei tempus.

Это Александр Дембовский увидит позже. Когда войдет в эти двери уже посвященным…

Первым поручением «Центра» было объединить все польские революционные группы в одну мощную группу, которая могла бы противопоставить себя русской администрации в Царстве Польском. Дембовский выполнил его блестяще: созвал в Вильно съезд, который закончился образованием «Союза революционных партий». Более того, ему удалось установить тесную связь с наиболее радикальным крылом «Народной воли», а в «Союзе» войти в Центральный комитет и взять на себя руководство «техническими» вопросами. Так хотел «Центр». Александр Ипполитович, заведуя варшавской типографией, подведомственной партии «Пролетариат», умудрился устроить в Петербурге тайную типографию, публикующую революционные прокламации, призывающие к «свержению царизма».

Осенью 1883 года он снова поехал в Петербург, где по заданию «Центра» вел переговоры с представителями «Народной воли» о координации действий и вхождении ее в «Союз революционных партий». Почти получилось. По крайней мере, родился «договор» между «Народной волей» и партией «Пролетариат» о ведении совместных террористических действий против российского императора и первых его приспешников. События первого марта 1887 года, собственно, были прямым результатом этого «договора».

Ближе к зиме начались аресты. После того как взяли одного из ближайших его сподвижников, Дембовский выехал из Петербурга в Юрьев. Полиция метнулась за ним.

Дембовский, чуя, что фараоны дышат ему в затылок, отправился в Варшаву. Выбывшим из Юрьева в Варшаву он значился, прибывшим в Варшаву – нет. Циркуляром Департамента полиции от 4 декабря 1883 года он был объявлен разыскивающимся с последующим арестованием при задержании. Но след его затерялся… Потом в его судьбу вмешались некие могущественные силы, и, по соглашению министра внутренних дел и министра юстиции Российской империи, в середине 1884 года дело о нем было приостановлено впредь до явки или задержания. В том же году Александр Дембовский – точнее, теперь уже Густав Рентшке – вошел в двери со старинной медной табличкой, на которой было выведено золотом на латыни: Ты явился сюда по велению Судьбы.

Новым поручением «Центра» для Густава была подготовка покушения на начальника Варшавского охранного отделения подполковника Отдельного корпуса жандармов Секеринского и товарища прокурора Варшавского окружного суда по политическим делам Янкулио. Однако кто-то настучал в охранку, и перед самым покушением на Янкулио Густава задержали.

– Ага! Попался! – Молоденький жандарм начал шарить по карманам Густава в надежде отыскать револьвер. – Крупная, видать, рыба!

Его окружили еще двое жандармов.

– Ну что, пошли в управление? – сказал старший из них.

– Пошли, – согласился Густав.

Жандармы взяли извозчика. Один – молодой – сел рядом с Густавом. Двое других расположились напротив.

– Значит, ты хотел убить нашего начальника? – спросил молодой в нарушение всяческих инструкций, запрещающих разговаривать с задержанным. Но его буквально распирало: как же, участвовал в арестовании особо опасного политического преступника, террориста. За это, говорят, бронзовые медальки дают…

– Да, – спокойно ответил Густав. – И убью. Попозже…

– Секеринский тебя уже больше не отпустит… – пораженный наглостью и смелостью арестованного, произнес молодой жандарм.

– Не отпустит, это точно, – кивнул головой Густав. – А знаете что? – спросил он, краем глаза наблюдая дорогу.

– Что? – приоткрыл рот молодой жандарм.

– Я тогда сбегу!

С этими словами он двинул локтем связанных рук молодого жандарма в бок и точно на повороте улиц, когда извозчик притормозил лошадь, выпрыгнул из коляски. Упал на бок, поднялся и стремглав свернул во дворы.

– Держи! – крикнул самый молодой из жандармов и сиганул из коляски вслед за Густавом. Старший жандарм остановил коляску и вместе со своим товарищем тоже кинулся вослед. Но нескольких мгновений замешательства хватило на то, чтобы Густав скрылся.

– Ушел «сквозняками», – констатировал старший из жандармов, когда преследование не принесло никаких результатов. – Вот ужо нам бу-удет… На орехи в задние ворота. Так что готовьтесь, робяты.

Вот те и медальки, мать их…

Густав бежал дворами. Со связанными руками. Куда бежать, он знал. От него шарахались попадающиеся навстречу прохожие, но он мало обращал на это внимания. Его целью был один из последних на Сенной улице деревянных домов, который еще не снесли согласно новому городскому плану. Какой-то дворник, увидев бегущего человека со связанными руками, попытался его остановить – ведь за задержание сбежавшего преступника полагается серебряная медаль и денежное вознаграждение. Кроме того, ему, как внештатному, но секретному сотруднику Охранного отделения, просто полагается принять меры к задержанию преступника! После чего его могут пригласить в штатные сотрудники отделения, и он станет получать уже не разовые вознаграждения, но стабильное ежемесячное жалованье… А этот явно откуда-то сбежал. Ведь не зря же у него завязаны руки…

– Стой!

Дворник подставил под ноги бегущего метлу, и тот кубарем покатился по мостовой.

– Ага! – навалился на него всем телом дворник и стал шарить у себя по карманам, чтобы достать свисток.

Густав попытался освободиться, но как это можно сделать со связанными руками? Тем временем дворник нашел свисток и сунул его в рот. Сейчас он свистнет, и через минуту здесь будет городовой…

– Ы-ых! – Густав изловчился, поднял голову и впился зубами в нос дворника. Вместо свистка тот издал вопль и зажал нос, встав на колени:

– Подлюка-а-а… Но-ос откусил, га-ад…

Густав ударил его коленкой в пах, вывернулся ужом из-под тела дворника, встал на четвереньки, потом поднялся на ноги. Кусок дворничевского носа все еще был у него во рту. Он выплюнул его, вытер рукавом с губ и подбородка кровь и побежал дальше. Дворник, заметив валяющийся кусок, поднял его и стал приставлять к месту, где тот еще был минуту назад. Очевидно, он полагал, что нос срастется. Потом, матерно ругаясь, побежал к себе в дворницкую, – видно, пришивать…

Густав добрался до нужного дома уже без особых помех. Человек с Сенной улицы устроил ему билет в Лодзь. Оттуда Густав нелегально переправился за границу и приехал в Цюрих, на квартиру «Центра». Через неделю был вызван в штаб-квартиру «Центра» в Женеве – и принял второе посвящение, став действительным его членом. Это значило, что его приняли в элиту «Центра». Выше был только ареопаг – Верховный Совет, куда входили настоящие вершители судеб. Но, чтобы быть причисленным к ним, надлежало получить третье посвящение, каковое давалось далеко не всякому.

Новым заданием «Центра» было убийство русского царя Александра Третьего. Он был приговорен организацией, и приговор необходимо было привести в исполнение. Для сей цели в Цюрихе был создан швейцарско-немецко-французский «Союз террористических фракций» и как его филиал – русская радикально настроенная группа «Террористическая фракция Народной воли» в Петербурге во главе с Ульяновым и Шевыревым. Густав сделал все, чтобы сия акция удалась, нашел и передал через своего кузена Исаака Дембо деньги, даже выбрал день – 1 марта 1887 года, дабы убийство царствующего сына перекликалось с убийством царствующего до него отца. Но увы. Не вышло…

Конечно, в том, что за одним из «метальщиков» давно уже следили фараоны, вины Густава не было. И все же он считал себя ответственным, что убийство русского царя не состоялось, и стал готовить новое, должное состояться осенью сего, одна тысяча восемьдесят восьмого года. И на тебе! Курьера, везшего деньги на проведение акции, обводят вокруг пальца какие-то мошенники из губернского городишки на Волге…

Конечно, он накажет их и постарается вернуть деньги. Но убийство царя Александра придется перенести на конец зимы или весну следующего года. На первое марта?

Глава 3

СМЕРТЬ АКТЕРА, или ПРИШЛА БЕДА, ОТКУДА НЕ ЖДАЛИ

Команда Севы Долгорукова ликовала. Целую неделю.

Да и почему не ликовать, ежели они стали богаче на сто восемьдесят три тысячи рубликов? Это вам не какие-нибудь североамериканские доллары или испанские песеты. Это полновесные российские рубли!

– Такие деньги, и всего-то за две недели работы! – радовался Ленчик, собирающийся покупать себе новую шляпу, костюм-тройку и трость с набалдашником из мамонтовой кости. – Ты, Всеволод Аркадьевич, просто магик! Волшебник…

Ленчика было не узнать. Ежели бы его подельник Рыжий или колченогий напарник Митяй, с которыми Ленчик начинал свою карьеру махинатора и афериста, увидели его сейчас, они бы не признали его. Ленчик и сам себя прежнего не признал бы. Как будто это было в другой жизни: игра в «горку», вымогательство денег под угрозой жизни, приводы в участок, целые дни впроголодь и редкая удача, завсегда отмечаемая с водкой и девками…