Александр Асмолов - Шкатулка императора Страница 60

– Тесс, – неуверенно начал Мартинес-младший, – а зачем мы играем в полицейских? Не проще ли позвонить капитану и обо всем рассказать.

– И что ты им предъявишь? – она кивнула в сторону «Рено». – Это профи! Они знали о полицейской засаде.

– С чего ты взяла?

– Да они купили первую попавшуюся большую шкатулку в магазине и послали впереди себя «шестерку» с этой «куклой». А когда полиция кинулась на подставного, спокойно вышли через другую дверь. Это умные ребята, они подсунули вместо себя большой шумный джип. Хорошая мишень для мальчиков, любящих поиграть в «войнушку».

– Ты так считаешь? – Влахель был сражен четкой логикой подруги. – Но, они же знают твою красную машину.

– Нашу, – усмехнулась Тереса, – но сейчас это не важно. Они убегают, а все машины позади одинаковы, – виден только яркий свет фар. Так что у нас преимущество, и мы его используем.

– Что ты задумала?

– Если у них база в Барселоне, они побегут прятаться. Тогда мы без шума все узнаем. Твоего Алонсо мы позовем, когда нам понадобится грубая мужская сила, а пока что у нас все есть. Правда, дорогой?

Чертовка озорно улыбнулась, глядя на испуганное лицо директора. Ему было действительно не по себе. Надежда на то, что три копии шкатулки запутают следы для искателей чужого добра, испарилась в течение дня. Теперь он почему-то гонится за грабителями, от которых хотел бы находиться как можно дальше. И это все женщины. От них все беды!

– Та-ак, – радостно протянула Тереса, глядя, как «Рено» медленно сворачивает с бульвара Санта-Моники, – или они едут к метро, или у них тут «лежбище».

– Тесс, – почти застонал Влахель, – не жмись к ним. Пропусти подальше.

– Ах, эти мужчины, – покачала головой брюнетка, – они могут прижиматься только к беззащитным женщинам.

– Ну, ты не так беззащитна, как кажешься на первый взгляд.

– Тебя это возбуждает, дорогой? – хихикнула она. – Что-то мне подсказывает, что мы скоро продолжим эту тему.

«Рено» с мадридскими номерами медленно катилось мимо станции «Дирассанес», словно водитель высматривал кого-то среди прохожих, спешащих успеть внутрь до закрытия метро. Наконец, машина свернула на улицу Монтсеррат. Следовавшая за ним красная «Хонда» тут же вильнула вправо к тротуару. Недоумевающий Мартинес-младший не возражал и не пытался расспросить о намерениях дамы сердца. Он покорно выскочил за хозяйкой из машины, едва поспевая за Тересой, уже торопившейся к стоянке такси. Словно участвуя в игровой эстафете, они продолжили погоню, пересев в желтую машину с шашечками.

– Тут где-то наш отель, – нетвердым голосом промурлыкала Тесс, обнимая ошарашенного Влахеля на заднем сидении. – Шеф, прямо в отель.

– «Гуттенберг»? – сухо осведомился таксист.

– Я не помню, – глупо улыбаясь, пропела «нетрезвая» брюнетка. – Он где-то рядом.

– Рядом только «Гуттенберг».

– Тогда вперед!

Такси проскочило Монтсеррат, за которым скрылась синее «Рено» и повернула лишь на следующую улицу Атарасанас. Хосе-Луис облегченно вздохнул. Ему показалось, что теперь-то опасность миновала. Однако он ошибался, – таксист уверенно покатил по затемненной Сервельо, пропуская на повороте встречную машину. Она медленно тащилась по пустому переулку, навлекая на себя гнев таксиста. Сидящая сзади парочка притихла, увидев номер поворачивающей синей машины. Это был мадридский «1562».

– Дорогая, – прохрипел директор так, чтобы его слышал водитель, – мне кажется, мы не туда едем.

– Все правильно, Хосе, не волнуйся.

Через пару минут такси остановилось за «Рено», которое ожидало, пока справа открывалась дверь в подземную парковку. Очевидно, у кого-то в синей машине был дистанционный пульт управления. Когда номер «1562» нырнул в темный спуск гаража, такси подкатило к входу под яркой вывеской апарт-отель «Гуттенберг». Влахель сунул водителю дрожащей рукой купюру и нехотя вылез из машины, подталкиваемый напористой брюнеткой.

– Ты с ума сошла, – прошипел перепуганный финансист, – они же нас узнают.

– Хосе, в «Рено» сели двое мужчин с рюкзаками, а не «французы» со стоянки. Или тебе приглянулась та девка, что спрашивала о моем ожерелье?

– Тесс, я куплю тебе ожерелье, только давай не будем делать глупости!

– Как я люблю делать глупости, дорогой, – она приблизилась к директору вплотную, и горячая грудь красотки обожгла его своим недвусмысленным прикосновением. – Особенно после твоего обещания.

Сонный портье нашел ночным посетителям хороший номер. Туристический сезон закончился, и даже в центре Барселоны, в десяти минутах ходьбы от станции метро можно было найти местечко для романтически настроенной парочки. Игривое настроение эффектной брюнетки развязало язык служащему, и он охотно рассказал, что парковка в отеле, конечно, есть. И те постояльцы, что только что припарковали «Рено», снимают номер по соседству. Буквально, за стеной.

– Ты поможешь даме принять душ? – Тереса была просто неотразима.

– Конечно, дорогая. Только найду тебе халат.

– Малыш, я не собираюсь что-то скрывать от тебя.

Разбросанная по полу одежда и томный взгляд соблазнительной брюнетки, открывавшей воду в ванной, оказались сильнее всех сомнений и страхов робкого финансиста. Очевидно, он не зря подозревал, что кто-то из его предков, а, возможно, и его предыдущая реинкарнация были корсарами. Сладострастное слияние двух возбужденных тел более напоминало битву, чем нежные объятья, но на то и дана страсть смертному, чтобы он ощутил вкус настоящей жизни, которая достается счастливчикам на бренной земле.

В ту ночь не повезло только двум иностранцам, снимавшим номер по соседству. Почему-то они никак не могли заснуть, хотя весь предыдущий день и половина ночи были очень напряженными. Странные мысли, совсем не свойственные их заданию, вдруг стали преследовать обоих, и они маялись до утра, пока не стихли звуки за стеной.

Глава XXVII

Госпиталь Хадасса в Иерусалиме обладал удивительной историей, присущей многим организациям на Святой земле. Его начинали строить в начале прошлого века энтузиасты сионистской организации Америки. Они собирали средства и направляли специалистов, чтобы оказать помощь в становлении современной медицины в Палестине. Сегодня это крупнейший центр Средиземноморья, оставшийся на территории Израиля после войны. На его базе не только помогают страждущим, но проводят исследовательскую работу и готовят будущих медиков.

Пенсионерка из России после странного приступа на Мертвом море была доставлена в университетскую клинику Хадасса, которая слыла известным и дорогостоящим центром современной медицины вот уже более полувека. Деловой подход западных прагматиков и увлеченность идеей восточных исследователей сплелись в стенах клиники в некий отточенный механизм, позволяющий предоставлять эффективную помощь всем, кто способен был оплатить развитие новых методик, базирующихся на современной интерпретации глубоких знаний древности.

Софья Львовна Гридман проходила программу полной диагностики в большой светлой палате отделения кардиологии. Врачи были обеспокоены острым сердечным приступом, сразившим пенсионерку после известия о том, что ее единственный племянник Ариэль Гридман погиб в автомобильной катастрофе. Нелепая смерть неприметного директора одного из многочисленных банков Москвы никого не заинтересовала в столице, а вот на хозяйку Бахрушинского особняка произвела сильнейшее, просто смертельное воздействие. Она то впадала в беспамятство, то что-то бормотала, то затихала на несколько часов без признаков жизни.

Хорошо, что в Хайфе у пенсионерки был дальний родственник, который похлопотал, чтобы женщина преклонного возраста получила самый лучший уход. Туристическая страховка не могла покрыть расходы даже на диагностику в ведущей клинике страны, не говоря уже о предполагаемой операции, которая могла бы обойтись дороже пятидесяти тысяч долларов. Однако золотая кредитка «Мастер кард», предъявленная при регистрации пациентки в клинике, сняла все вопросы по оплате услуг.

Возле больной постоянно находилась ее подруга из России, которая и встретила двух молоденьких посетительниц. Варя и Ниночка, испуганно сжимающая руку своей наставницы, осторожно вошли в палату, где лежала Софья Львовна.

– Слава, богу, что вы здесь! – всплеснула руками Лидия Натановна. – Два дня ни слуху, ни духу. Моше говорит, что у вас все хорошо, а у меня на сердце неспокойно. Отойти от Софьюшки ни на минуту не могу. Плоха она. Ой, плоха, девочки. Это ж надо такому несчастью случиться. Арик погиб! Боже ж ты мой. За что такое наказание. Всех выкосили. Всех!

– Лидочка Натанна! – девчушка в слезах бросилась к расстроенной женщине, обнимая, за что придется.

– Такое несчастье, – причитала та, – такое горе. Варенька, слава богу, что ты с Ниночкой. Я извелась вся. Не верю никому. Чужие все. Отойти на шаг от Софьюшки боюсь.