Юрий Губин - Происхождение человека и человечества. Страница 63

Из всего вышеперечисленного получился такой пятиборец Плиоцена, который в силу своей универсальности уверенно преодолевал все препоны поставленные мачехой природой на его пути к человеку.

Уже на этом этапе эволюции гоминиды при необходимости начали эффективно использовать некоторые предметы как орудия труда. Первоначальная необходимость в этом была при добывании пищи в водной среде и на суше различными способами.

Как мы уже отмечали, Плиоцен по данным палеонтологии характерен огромным количеством всевозможных моллюсков. Вполне возможно, что они были одним из основных компонентов пищевого «меню», при жизни в полуводной среде.

Зубной аппарат у предгоминид, а затем и гоминид был в принципе готов для переработки такой пищи. Ведь, что нужно для их употребления. Раскусить или разбить раковину и высосать её содержимое. С мелкими раковинами это не составляло труда. Можно было раздавить их на коренных зубах, которые в связи с этим несколько изменились. Вполне возможно, что из-за этого же уменьшились и клыки которые мешали, так как они не раздавливали, а только прокалывали раковины, которые и застревали на этих зубах, а малые коренные стали по причине такого их применения, похожими на большие.

 Раскрыть крупную раковину было довольно сложно физиологически. Для этого необходим был крепкий зубной аппарат с большими челюстями и мощной их мускулатурой и в то же время нужно было оставить без изменения механизм высасывания содержимого раковины. Данные физиологические устройства слабо стыкуются с будущими морфофизиологическими признаками гоминид, поэтому предгоминиды пошли по другому пути. Головной мозг уже позволял определить крепость раковины, и какие усилия необходимы, чтобы её раскрыть, и они стали подбирать соответствующие камни или палки для того, что бы их расколоть. Расчёт силы и точности удара необходимых для того чтобы ракушка не превратилась в смесь мяса и осколков раковины в принципе уже был готов. Ведь для движения их предков по деревьям необходимо было практически мгновенно протестировать все мышечные сокращения необходимые для прыжка в нужное место на соседней ветке или дереве. Нужно было только произвести перенос с мобилизации всех основным мышц на частные, необходимые для сильно и точного удара.

Мы знаем, что у высших приматов в отличии от других высокоразвитых видов животных в процессе эволюции были выработаны возможности проводить промежуточные операции при взаимодействии с внешними объектами. Знаменитые опыты И.П. Павлова с обезьянами Розой и Рафаэлем чётко это определили в опытах, где они нагромождали ящики, что бы достать высоко подвешенный банан; зачищали прут, обламывая мешающие боковые ветви; отщипывали небольшую палочку от доски, для того, чтобы вытолкнуть лакомство из трубки.

 Были случаи, когда при проведении серии экспериментов, где задачи постепенно усложнялись, подопытная обезьяна оказывалась способной вычленять орудие даже в таком объекте, первоначальная форма которого не могла дать достаточной информации. Так, например, шимпанзе в опытах выгрызала палку для вытаскивания лакомства из имеющегося прочного деревянного круга. Эти данные говорят о том, что у этих животных в ходе участия в опытах складывалось определённое представление о каком-то промежуточном предмете, или промежуточном действии, с помощью которого у него в голове появилось понятие об идеальном предмете, замещающий реальный, необходимый для данного действия.

 Мы знаем, что подручными средствами, такими как прутики, для доставания термитов или листья, собранные в комок для использования их как губку при добывании воды из дупла дерева или же камнями и палками для раскалывания орехоподобных плодов, современные шимпанзе пользуются. Поэтому мы не можем сказать, что так не поступали гоминиды при раскалывании крупных раковин. Ведь мозг у них был намного развитее и активнее, чем у человекообразных обезьян, за счёт жизни в двух средах, а значит, применение орудий был уже на новом качественном уровне, о котором можно сказать, что уже обозначилось начало начал орудийной деятельности.

Это не должно казаться не возможным, потому, что данное поведение не прерогатива человекообразных обезьян. Например, японский учёный М. Каваи наблюдал популяцию мартышек на небольшом острове. За период наблюдения обезьяны научились мыть в море бататы. Более того (цитируем): «Они научились так же мыть в воде специально для них рассыпанные в песке пшеничные зерна. Сначала терпеливо выбирали из песка каждое зерно, но потом стали поступать намного проще и эффективнее. Набрав полную горсть смеси песка с зерном, они окунали их в воду. Песок опускался на дно, а легкие зерна всплывали». Поэтому не стоит отказывать представителям гоминидной линии в возможности очень эффективно, намного лучше, чем остальным приматам, в использовании окружающих предметов для достижения своих определённых целей.

Само по себе использование предметов как орудий не говорит о рассудочной деятельности и встречается в животном мире достаточно широко. Это и африканские стервятники, разбивающие яйца страуса камнями; это и галапагосский дятловый вьюрок, который достаёт насекомых из всевозможных щелей зажатой в клюве кактусовой колючкой; это и морские выдры - каланы, ловко расправляющиеся с морскими ежами с помощью камней подобранных на дне и наконец это повадки приматов, когда они почёсываются с помощью какого-нибудь, подходящего для этого случая, предмета.

Но только наши предки, для выживания в окружающей среде, поставили все гоминидные формы в целом в зависимость от постоянного применения орудий, которые были необходимы как для добывания пищи, так и защиты от врагов. Обладание навыками их использования происходило мучительно трудно и очень продолжительное время. Причиной этому было довольно сытное и безопасное существование в экологической нише, которое не стимулировало развития способностей в освоении каких-либо новых орудий или новых приёмов использования уже освоенных ранее предметов. Да и прятаться, этим робким и физически слабым созданиям, было надёжнее и легче, чем защищаться или нападать. Скорее всего, качественное и целесообразное изменение использования предметов как орудий произошло на базе улучшения познавательных потребностей гоминид, а для этого необходимо было время и кардинальное изменение жизненных ситуаций.

Сытый образ жизни оставлял много времени для исследовательской деятельности. Обследование окружающей среды, знание ландшафтов берегов, глубин водоёмов, структуры дна позволяли затем и хорошо прятаться от врагов и находить достаточно пищи. То есть исследовательская деятельность была в корне отлична от поиска пищи, а в силу природного любопытства они отыскивали новые раздражители и досконально их исследовали*

В начале фильма Стэнли Кубрика «Космическая одиссея» было дано превосходное и гениальное по краткости, символическая сцена человеческой эволюции. Обезьяночеловек (такой, каким его представлял режиссёр) смотрит на кость, которой он только что убил себе подобного и вдруг понимает, что это орудие. Он в восторге подбрасывает кость вверх, и она на взлёте превращается в космический корабль. Очень впечатляюще и верно.

Все знают как активны приматы в познании окружающих предметов, обстановки и явлений. В своей основе интерес, как форма познавательной потребности выработался в процессе эволюции нервной деятельности, для ориентации в окружающем мире и ознакомлением с какими-либо новыми факторами и сторонами обыденной жизни. Это в свою очередь тренирует внимательность вообще. В связи с этим понимание ситуации через интерес к ней помогал выжить в жестоком мире природы.

 В принципе только у высших приматов и ранних форм гоминид, интерес, является непосредственным процессом, вызываемым привлекательностью какого-то предмета, и явления на данный момент времени. Он у них входит в жизнедеятельность как сила, побуждающая к исследовательской деятельности в возникшей и до конца не понятой ситуации; знакомого предмета, проявившего незнакомые свойства, и т.д. Всё это направлено на получение жизненно важной информации о ситуации, предметном окружении, новых объектах и изменениях происшедших в привычной, хорошо известной обстановке. Это обеспечивает адаптационную корректировку или совершенствование общего интеллектуального поведения.

Интерес как познавательный процесс у гоминид начинает обогащаться таким понятием как склонность - это проявление психически направленной потребности или желаний в осуществлении какой-либо деятельности или достижения определённой цели. Например, пошарил на дне чуткими пальчиками, нашёл несколько крупных раковин. Что с ними делать? Ну, во первых, необходимо на берегу или притопленном дереве найти укромное место, что бы никто не видел из окружающих сородичей и хищников, для того, чтобы их съесть одному, да и самому при этом не быть съеденным. Во - вторых, это место должно быть удобным для раскалывания раковин с помощью ударных предметов которые так же должны быть где-то рядом. Если их нет, то нужно спрятать раковины, проанализировать, где можно найти такой «инструмент» сходить за ним и принести к своей добыче. Как видите задача не так уж и проста, и современной человекообразной обезьяне такой пакет проблем решить довольно трудно, а некоторые его компоненты просто невозможно.