Борис Акунин - Планета Вода (сборник с иллюстрациями) Страница 8

– Да, у меня при себе служебное удостоверение Финча. Вот. Здесь не видно, но волосы темно-рыжие. И особая примета: под правым глазом звездчатый шрам.

– Это след от пули. Странно, что он выжил, – заметил Фандорин, рассмотрев фотографию.

– Да, Финч был тяжело ранен, но выполнил задание.

– Что это было за задание?

Инспектор потянул себя за ус.

– …Задержание очень опасной шайки.

– Какой именно? – с интересом спросил Эраст Петрович, знавший все серьезные английские шайки.

– Давайте не будем отвлекаться. – Торнтон строго кашлянул. – Вам следует знать, что Финч – лучший из наших полевых агентов. С этим человеком не может произойти несчастного случая. И никому еще не удавалось застать его врасплох. Он способен проникнуть повсюду и всегда возвращается. Если даже Финч пропал, то уж вам-то тем более не следует идти аналогичным путем. Сделайте то, о чем мы договорились. Транспортировка вашей субмарины обошлась короне в немалые деньги.

Фандорин пожал плечами и промолчал. Выражение «уж вам-то тем более» ему не понравилось, но хозяин – барин. Была бы честь предложена. К тому же инспектор что-то слишком уж часто стал хвататься за ус.

– …Кроме того, Кранка на острове вы вряд ли встретите, – продолжил инспектор. – Мои агенты успели присмотреться к обитателям Сен-Константена. Профессора они нигде не видели. Если он и там, то прячется. Возможно, работает в лаборатории концерна и не высовывает носа.

– Расскажите мне о концерне «Океания» поподробнее, – попросил Эраст Петрович, у которого при слове «лаборатория» начала формироваться версия, способная разъяснить все эти загадки и недомолвки.

– Извольте. Это транснациональное акционерное общество, являющееся монополистом или, во всяком случае, безусловным лидером по технологическому использованию богатств мирового океана. Из традиционных морских промыслов они, пожалуй, занимаются только добычей жемчуга и поставляют на рынки камни самого высшего качества. Рыбной ловли и китобойного промысла не ведут, но владеют несколькими большими рыбоконсервными заводами в Америке. Главный доход, впрочем, концерн получает от совершенно новой отрасли индустрии: производит парфюмерию, косметику и лекарства на основе морепродуктов. Здесь у «Океании» нет конкурентов. Данные по прибыли и дивидендам не разглашаются, поскольку в свободную продажу акции концерна давно уже не поступали, однако по нашим сведениям, речь идет о суммах по меньшей мере с семью нулями. В фунтах стерлингов! – значительно присовокупил Торнтон и поднял палец, подчеркивая, что речь идет не каких-то там жалких долларах или, упаси боже, франках.

Затем он углубился в подробности географической и организационной структуры концерна: в каких странах у него есть филиалы, в каких городах представительства, как мудрёно «Океания» управляется через сложную систему профильных правлений и экспертных комиссий.

За полтора месяца, прошедшие после того, как Фандорин впервые услышал об острове Сен-Константен, он, разумеется, провел собственные изыскания и всё это отлично знал. Его интересовало не то, что расскажет инспектор, а то, о чем он умолчит.

Кажется, картина прояснилась.

– Ну вот что, Торнтон, – сказал Эраст Петрович, когда британец закончил. – Вы довольно поморочили мне голову. Или рассказывайте всё начистоту, без в-вранья, или я возвращаюсь на Арубу. Введя меня в заблуждение относительно ваших целей, вы нарушили условия нашего соглашения.

Инспектор молчал, растерянно хлопая светлыми ресницами. Такого оборота дела он, кажется, не ожидал.

– Разве сэр Винсент не объяснил вам, что использовать меня вслепую не получится? Или он, глава британской криминальной п-полиции, тоже не посвящен в ваши дела?

Ответа снова не последовало. Быстротой реакции Торнтон не отличался.

– Хорошо, – вздохнул Фандорин. – Можете молчать. Мне и так всё ясно. Вы не работаете у сэра Винсента. Инспектора уголовной полиции не одеваются у дорогих портных и не говорят, как выпускники Итона. Это раз. Если вы и служите в Скотленд-Ярде, то в Special Branch, автономном управлении, занимающемся г-государственными и военными секретами. Это два. Вы упомянули о том, что лаборатория, где работал профессор Кранк, находилась в Портсмуте, а там главная база британского военного флота. Уверен, вам отлично известно, какой именно работой занимался Кранк. В этой работе всё и дело. Это три. Вас интересует не охота на маньяка. Вам нужно найти беглого ученого и похищенную им секретную документацию. Это ч-четыре… Погодите, – резко сказал Эраст Петрович, видя, что Торнтон снова хватается за ус. – Вы опять собираетесь лгать. Ради бога, пройдите курс по физиогномистике, для вашего ремесла это полезно. По крайней мере узнаете, что хватание за ус является признаком скрытности и желания обмануть собеседника. А пунктов у меня еще много.

Пособие по мимике

Англичанин отдернул руку и побагровел.

– Пятый вот какой. Вы следили за сбежавшим Кранком, чтобы установить, кому именно он намерен передать свои секреты. И когда ученый утопился посреди моря, это повергло вас в совершенный с-ступор. Однако вскоре вы узнали про отправленную бандероль и заинтересовались сначала островом Тенерифе, а затем Сен-Константеном и концерном «Океания». Это шесть. У вас возникло подозрение, что предполагаемое самоубийство было спланированной инсценировкой, операцией по изъятию профессора из-под вашего наблюдения. Это семь. И я знаю, кто эту операцию разработал…

– В самом деле? – спросил Торнтон, глядя на собеседника так, будто видел его впервые. – Послушаю. Интересно.

– Да ничего особенно интересного. Всё очень п-предсказуемо. Рассказывая о концерне, вы умолчали о том, что первоначально акционерное общество было создано на деньги немецкого банкирского дома «Зюсс». «Зюсс» – не вполне обычная финансовая корпорация. Она много лет тесно связана с прусским (теперь общегерманским) правительством. Например, незадолго до войны 1870 года произошел крупный скандал: на пике напряженности между Берлином и Парижем вдруг выяснилось, что один из кузенов Наполеона Третьего тесно связан с Зюссами и, вероятно, выдает им военные секреты. Принца не то изгнали за пределы Франции, не то он бежал сам, но с тех пор истинное лицо банка «Зюсс» перестало быть тайной. Вы так старательно обошли тему германского происхождения концерна «Океания», что окончательно подтвердили мои предположения. Германия пытается оспорить британское господство на море и быстрыми темпами наращивает свой военный флот. Под вывеской частного предприятия немцы приобрели остров, расположенный в стратегически важном пункте Атлантики, и устроили на нем секретную б-базу. Переманили у вас Кранка, занимающегося какими-то важными исследованиями, и переправили его на Сен-Константен. Никаких убитых девочек, равно как и «Лилиевого маньяка», вероятно не существует. Вы придумали эту историю – отдаю должное, очень ловко, – чтобы заручиться моей помощью. А на идею вас натолкнула реклама туберкулезного детского санатория. Вам действительно ни к чему мой детективный опыт. Вам нужно выяснить, чем занимаются германцы на отмелях близ острова Сен-Константен. Это была дедукция. Теперь перехожу к резюме. Оно будет коротким.

Сложив руки на груди, Эраст Петрович прошелестел (он всегда говорил тихо, когда злился):

– Разбирайтесь со своими военными секретами сами. Я российский подданный, и мне что вы, что немцы – всё едино. Мы уезжаем. Лицензию от голландской королевы я оставляю себе в уплату за доставленное б-беспокойство.

Старший инспектор – или кем он там был на самом деле – вскочил со стула в сильнейшем волнении.

– Подождите! Дайте мне объясниться… Сэр Винсент предупреждал, что с вами нужно в открытую. Моя вина, не послушался… Но он настоял, чтобы на этот случай я взял еще одно письмо. Запечатанное. Я даже не знаю, что в нем…

Порывшись во вместительных карманах своего сэвилроуского пиджака, Торнтон выудил оттуда конверт с точно такой же монограммой, как на первом рекомендательном письме. И почерк был тот же, только текст длиннее и написан менее аккуратно – в некоторых местах от пера разлетались чернильные брызги.

«Дорогой мистер Фандорин, если Вы читаете это письмо, значит, аргументы мистера Торнтона на Вас не подействовали, либо же он неправильно себя с Вами повел. Я хочу обратиться к Вам как к человеку, для которого борьба со Злом не пустой звук. Не знаю, в чем именно заключается ценность профессора Кранка и его секретов для мистера Торнтона и его начальников и, признаться, меня это занимает меньше, чем пристало бы подданному Империи и должностному лицу. Но я видел мертвых девочек, из которых по капле вытекла вся их детская кровь. Эти белые лица снятся мне чуть не каждую ночь. И мне не будет покоя до тех пор, пока убийца не получит воздаяния за свои злодейства.