Желание убивать. Как мыслят и действуют самые жестокие люди - Энн Уолберт Бёрджесс Страница 17

причине впоследствии он проявил интерес и ко мне. Ресслер понял, что вопросы, поставленные в моем исследовании об изнасилованиях, имеют целью выявление внутренней мотивации преступника. На него произвело впечатление то, каким образом я умудрилась перевести невероятно сложную человеческую тему травмы на язык количественной информации и обоснованных научных данных. Он верил, что у меня получится применить аналогичные методы для понимания на первый взгляд иррационального мышления серийных убийц. И, что еще более важно, он верил в меня.

* * *

Мы с Ресслером сразу же поладили, а затем прониклись взаимным уважением друг к другу. Я высоко ценила его видение криминального профайлинга, а он ценил мою дотошность в исследовательской работе, результаты которой ложились в основу всех аспектов профайлинга.

Мы решили разбить нашу работу на три этапа, каждый из которых строился на результатах предыдущего. А поскольку никто и никогда не пытался разобраться в психологии серийных убийц, нам следовало сделать так, чтобы каждый этап имел самостоятельную ценность.

Первый этап был продолжением усилий Ресслера и Дугласа в области анализа безмотивных преступлений. Впрочем, мы достаточно быстро убедились, что эти преступления были отнюдь не безмотивными. Обычно в них присутствовала сексуальная подоплека, часто остававшаяся незамеченной в ходе первоначального расследования. Наша цель состояла в создании некоего каталога типов преступников с тем, чтобы можно было сопоставлять их схожести и различия.

На втором этапе рассматривались серийные убийцы. Он был ориентирован на анализ информации из архивов полиции, судебных дел и, самое главное, из интервью с тридцатью шестью осужденными убийцами, в преступлениях которых присутствовали элементы сексуального насилия. Задача второго этапа состояла в том, чтобы проникнуть в глубины сознания преступников и увидеть их истинную сущность, определяемую моделями поведения и поступками.

Третий этап предусматривал развитие собственно криминального профайлинга. Это была своего рода квинтэссенция знаний, почерпнутых в ходе первого и второго этапов. Понимая устройство сознания убийцы в виде набора основных составляющих психики, поведения, фантазий и интенций[17], мы сможем использовать эти сведения в процессе создания психологического портрета преступника. Мы понимали свою задачу именно так, поскольку, по сути своей, серийные убийцы следуют определенной модели поведения. И при ближайшем рассмотрении становятся понятными даже их самые иррациональные действия.

Еще в самом начале первого этапа работы мы пришли к выводу о том, что в картине преступления обычно присутствуют закономерности, позволяющие определить его принадлежность к одному из трех типов. Это организованные (спланированные и продуманные), дезорганизованные (незапланированные и спонтанные) или смешанные (сочетающие в себе особенности как организованных, так и дезорганизованных) преступления. Различия между ними связаны с появлением и развитием фантазий об убийстве.

Организованный убийца всегда имеет четкий план и выслеживает или поджидает подходящую жертву. Импульсивную агрессию дезорганизованного убийцы провоцирует некое событие. А убийца смешанного типа обычно действует по заранее намеченному плану, но если происходит «сбой», то преступник мгновенно превращается в дезорганизованного.

Эта классификация не только стала основополагающим элементом нашего способа определения типа личности и модели поведения, но и позволяла правоохранительным органам более четко описывать и понимать различные виды насильственных преступлений.

Приняв эту классификацию, мы распределили тридцать шесть осужденных убийц на организованных и дезорганизованных, чтобы более детально описать модели поведения и личностные особенности, присущие каждой из этих групп. При этом обнаружились удивительные закономерности.

Так, организованные преступники обычно имели средний или выше среднего уровень интеллектуального развития, но отдавали предпочтение неквалифицированному и низкооплачиваемому труду. Обычно они росли в достаточно стабильных семьях, были общительными, социально адаптированными и сексуально грамотными людьми. В том, что касалось их преступлений, они были более методичными и уделяли особое внимание тому, чтобы избежать ареста. Как правило, их нападения можно было связать со стрессом или провоцирующим событием, но они были достаточно осторожны в выборе жертв — практически всегда это были одиноко живущие женщины. Кроме того, в большинстве своем организованные преступники имели привычку брать «сувениры» в память о жертве. Часто они хранили газетные вырезки и другие реликвии, помогавшие продлевать удовольствие от совершенного преступления. В большинстве случаев чем дольше им удавалось избегать поимки, тем агрессивнее и регулярнее становились их нападения.

В свою очередь, дезорганизованные преступники, как правило, обладали умственными способностями ниже среднего, росли в нестабильных семьях, работали от случая к случаю и обычно жили одни или с родителями. Они не адаптировались социально, имели прирожденную склонность к обсессиям[18] и могли не испытывать полового удовольствия или питать отвращение к половым сношениям. Свои преступления дезорганизованные убийцы совершали импульсивно, практически не задумываясь о возможности поимки. Часто их жертвами были знакомые. Они бывали крайне жестоки как в способах нападения, так и в последующем изувечивании тел. Благодаря неподготовленности преступлений и уликам, присутствовавшим в постпреступном поведении, таких убийц было легче поймать.

Наличие двух разных типов преступников и тридцати шести уникальных примеров убийц с полной информацией об их преступлениях и фактурой, собранной в ходе следственных действий, относились к существу первого и второго этапов исследования криминальной личности. При этом они давали нам базовый шаблон психологического портрета, который можно было использовать в работе по нераскрытым делам.

Теперь проблема состояла в интерпретации этой информации применительно к задачам третьего этапа. Нам предстояло найти подход, при котором уже существующие знания о преступниках в сочетании с материалами следствия позволяли бы точно установить мотивы и характерные особенности лица, совершившего преступление.

Глава 5

Убийца женского рода

Даже в середине 1980-х годов в ФБР все еще сохранялось ошибочное мнение о том, что профайлинг в большей степени интуиция, а не совокупность технических приемов. Мне было трудно понять это упорное нежелание признать роль науки в разработке этого новаторского метода следственной работы. Высшее руководство Бюро оставалось безучастным и к нашей исследовательской деятельности, и к профайлингу как таковому.

А тем временем молва об успешности нашего метода стала стремительно распространяться, и нас буквально завалили настоятельными просьбами помочь региональным правоохранительным органам в работе по их самым сложным делам.

В январе 1984 года руководство Бюро наконец-то вняло страстным мольбам нашего начальника Депью и утвердило увеличение штата отдела на четыре единицы. Однако новые сотрудники приходили из совершенно иной сферы деятельности и нуждались в обучении. В начале лета я прервала свою научную деятельность, чтобы полностью сосредоточиться на совместной работе с коллегами из Куонтико.

Мне выделили закуток в конференц-зале на пересечении двух коридоров. Большую часть помещения занимали шесть громадных архивных шкафов, набитых разложенными в хронологическом порядке папками с материалами дел ОПА. Для меня это была идеальная обстановка. Казалось, я нахожусь в самом центре событий,