Лиза Гарднер - Другая дочь Страница 20

Дэвид решил, что необходимо провести дополнительные изыскания по делу Стоуксов в офисе. Не то чтобы у него были большие планы на воскресный вечер.

Не то чтобы он смог выбросить из головы образ Мелани Стоукс.

Теперь его двадцатиминутный ежедневный путь на работу и обратно превратился в часовой бостонский марафон. На Сторроу-драйв застыли машины приезжих, сгорбившихся над рулем с нервными взглядами испуганных зайцев. Таксисты со своей стороны подрезали каждого Тома, Дика и Гарри, давили на клаксоны и запутывали четырехполосную пробку в еще больший клубок. Не зря бостонских водителей обзывают последними словами.

Дэвид просто был вынужден снять квартиру в центре города. Агенты получали хорошие деньги, к тому же он не обзавелся женой, двумя шустрыми детишками и черным лабрадором, которых надо содержать. Поэтому и обустроился в солидном районе Бикон-Хилл. Сберег время, требующееся чтобы добраться на работу и обратно – кровавый спорт для большинства водителей Бостона. Получил возможность ходить на работу пешком. В конце концов, он практически безвылазно сидел в офисе.

Ах, да, вот еще почему снял жилье поблизости. Потому что в противном случае переселился бы прямо в штаб-квартиру ФБР на центральной площади города.

Такси, метавшееся по двум полосам, наконец выбрало одну, и все еле-еле потащились вперед. Любителей покататься на роликах пока не видно, бегунов тоже. На пешеходной набережной вдоль Сторроу-драйв мягкие городские огни освещали студентов в обрезанных шортах, которые вечерами перебрасывались летающими тарелками, в то время как степенные яппи в одежде от компании Джей Крю прогуливали золотистых ретриверов.

Дальше протекала Чарльз-ривер, которую оккупировали спортсмены Гарвардского университета и прочие многочисленные загрязнители окружающей среды. Продержавшийся на посту всего год бывший губернатор Уэлд даже нырнул в эту воду во время предвыборной гонки, пытаясь доказать, что все не так плохо, как кажется. Потом его долгие годы проверяли на злокачественные новообразования.

Риггсу потребовалось еще двадцать минут, чтобы преодолеть последние две мили до офиса. Еще один прекрасный вечер, проведенный за вождением по-бостонски.

ФБР оккупировало этажи с четвертого по восьмой здания в центре города. Посетители вынуждены были добираться до середины шестого этажа, чтобы попасть в отдел по борьбе с махинациями в здравоохранении, а потом прямиком направлялись в пентхаус на восьмом. Оттуда открывался весьма недурственный вид.

Дэвид пересек обширное бирюзовое пространство, которое ремонтировали куда дольше, чем ожидали большинство агентов. Городские огни мерцали сквозь стеклянную стену – единственное освещение пустого этажа в темное время суток. Именно сейчас расследование, возможно, заметно двинется, если Дэвид окажется единственным, кто сгорает на работе воскресным вечером.

Наконец он наткнулся на стенную панель, щелкнул верхним светом и по-совиному моргнул. Черные затаившиеся чудища превратились в языкообразные столы, расставленные по периметру. Горбатые спины – в компьютеры на столах. Монстры – в горы и груды повесток и отчетов. Добро пожаловать в мир Дэвида Риггса.

Он направился к своему месту, автоматически избегая дыр в полу, где были демонтированы трубы при очередном расширении ограниченной полезной площади. Бостонское агентство – одно из самых быстрорастущих в Бюро – отказалось от старомодных тесных кабинетов-клетушек в пользу большого, застланного бирюзовым ковром общего зала, где агенты имели возможность открыто и свободно обмениваться идеями. В спокойные дни ФБРовцы забавлялись тем, что бросали монетки в дыры от старых труб и прислушивались к звуку падения.

На автоответчике мигал огонек. Риггс, потирая поясницу, нажал кнопку. После полудня поступило два сообщения.

– Дэвид, это твой отец. Надеялись увидеться с тобой сегодня. Наверное, ты занят на работе. Команда Стивена выступила хорошо, выиграли 4:3, хотя питчеров благодарить не за что. Худшая игра в этом году, Стивен вне себя. Едва высидел до конца… парни явно забыли головы дома… спас этот новичок, Джеймс, у которого отличные руки. В этом году все окупится, конечно, но в долгосрочной перспективе…

Дэвид быстро перемотал пленку, пока не дошел до второго сообщения от Ченни.

– Я в лаборатории. Спецы подозревают, что направление на судебно-медицинскую экспертизу левое, и бухтят, что мы наверняка загрязнили улики. Но я их переубедил. Эй, придется наверстать упущенное. Меня чертовски смущает это всплывшее дело. Кроме того, докладываю о результатах утренней слежки. По вашему распоряжению я караулил Шеффилда у больницы, но он, судя по виду, подхватил грипп. Потом я заметил, как Харпер вышел из больницы вместе с Джейми О'Доннеллом… Пытался до вас дозвониться, Риггс, но вы никогда не включаете свой пейджер. Так что я звякнул в офис, нравится вам это или нет. Свяжитесь со мной при первой возможности.

Дерьмо. Дэвид готов был поклясться, что Ченни в охотку ринулся наблюдать за Харпером и Джейми О'Доннеллом, что куда интереснее, чем сидеть у дома якобы больного Шеффилда. Малышу еще многое предстоит узнать о том, что представляет собой настоящая работа. Это не гламурные погони, Ченни. Это стабильный результат.

Дэвид набрал номер мобильного Ченни. Нет ответа. Оставил сообщение с приказом встретиться с ним в Массачусетской стрелковой ассоциации в десять вечера. Есть полтора часа, чтобы заняться давним убийством.

Риггс запросил копию дела Меган Стоукс в хьюстонском Бюро и тамошнем полицейском управлении, поскольку они являлись первой инстанцией. ФБР, как правило, основное внимание уделяло классифицируемым аспектам похищения и всевозможным профилям. А полицейское досье содержало скучные дотошные подробности, в том числе доказательства и улики. Первым делом Дэвид решил выяснить, нашли ли тогда красную лошадку Меган, и углубился в документы. Пока невозможно определить истинную ценность клочка синей ткани, но Риггс не стал сообщать об этом Мелани и Брайану. Сначала нужно самому все обмозговать.

Отправился вниз в научно-исследовательский центр Бюро и загрузил машину. Прошло несколько минут, прежде чем компьютер ожил. За это время Дэвид неловко уложил ногу на стол, потом наклонился вперед и осторожно спустил обратно. В Бюро имелись сотрудники, занимающиеся изысканиями, которые способны раскопать что угодно в записях детективов, но Дэвид любил все делать сам. Просмотр материалов дела, фиксация ключевых моментов заставляли задуматься. А иногда полезная информация в конце концов обнаруживалась совсем не там, где он ожидал.

Риггс начал с Мелани Стоукс. Сентябрь 1977 стал для нее волшебным. «Бостон Глоуб» опубликовал небольшую, по-человечески интересную историю о девятилетней девочке, которая таинственным образом появилась в отделении скорой помощи Центральной городской больницы, отравленная наркотиком и с аллергией на морфин. На тот момент никто на нее не притязал.

Неделю спустя еще одна статья. Пациентке, которая называла себя просто Папина Девочка, выдали чистое карантинное свидетельство и передали ее в социальную службу. Подкидыш в хорошем физическом состоянии, никаких травм и свидетельств насилия не обнаружено. Однако она потеряла память, и даже широкая огласка этого случая не привела к опознанию. Рядом с текстом поместили черно-белую фотографию. Юная Мелани Стоукс выглядела пухлой, волосы прямые и пушистые, черты лица ничем не примечательные. «Конечно, не самая красивая девочка в мире, но что-то такое есть в ее лице… что-то тоскливое», – подумал Дэвид.

Через несколько месяцев «Бостон Глоуб» разразилась историей гораздо более объемной «Современная сиротка Энни обрела папу-миллионера», где повествовалось о беспамятной Папиной Девочке, взятой в дом доктора Харпера Стоукса и его жены Патриции, которые начали юридическую процедуру удочерения. Социальный работник сообщил, что Патриция дала Папиной Девочке новое имя.

Малышка спросила у миссис Стоукс, почему у нее нет имени. Та ответила: «Разумеется, у тебя было имя, просто надо его вспомнить». Тогда наша крошка попросила миссис Стоукс дать ей новое имя. Миссис Стоукс залилась слезами. Это было очень трогательно. Патриция предложила: «Как насчет Мелани? Это самое красивое из всех известных мне имен, а ты самая красивая девочка из всех». С тех пор Папина Девочка откликается только на Мелани, так ее и назвали. Это действительно здорово, что бедняжка, наконец, обрела имя. Как и следовало ожидать, сейчас дитя просит назначить ей день рождения.

Другой источник, пожелавший остаться неизвестным, не согласился, что Мелани такое уж распрекрасное имя для найденыша. «По моему мнению, здесь кроется что-то нездоровое. В том смысле, что слишком похоже на Меган. Сомневаюсь, что такое совпадение полезно для них всех».