Кровавый отпуск - Кнут Виктор Страница 26

А потому не нравится мне все это. Но делать нечего, пора вылезать.

Я выбралась из угла, оставив измученного страхом за свою судьбу Игоря сидеть без сил на полу, прижала к себе почтальоншу Лену и взгромоздила на нас грязный брезент: Он оказался не таким уж и тяжелым, как я ожидала. Вот только слишком уж грязным.

— Придется сегодня тебе топить баню, — заметила я заложнице. — Ты не бойся, Ален, я не выстрелю, даже если что и случится.

— А они?

— А они тем более. Шансов на успех ни каких даже у снайпера, а под суд никто идти не захочет. — Маленьким ножиком для резки бумаги я, чтобы не сбиться с пути, проковыряла в брезенте дырочку. — Пошли, что ли. — И мы в обнимку, укрытые жестким брезентом, как колпаком, двинулись к выходу. И были при этом, наверное, похожи на какое-нибудь инопланетное чудо, какими их воображали советские киношники эпохи застоя.

Белая «семерка» с тонированными стеклами была поставлена впритык к крыльцу. Задняя дверца распахнута. За рулем сосредоточенный до невозможности Джамал. Движок работает. Все пока идет как по маслу. И как же мне это не нравится! Так не бывает даже в фильмах и книжках. Какая-нибудь мерзость должна обязательно таиться где-нибудь рядом. Только я ее не замечаю…

Прижавшись вплотную к машине, я выбралась из-под брезента и юркнула в заднюю дверцу. Потянула следом за собой Лену. Она запуталась в длинном брезенте и чуть не упала, но все же благополучно оказалась на заднем сиденье рядом со мной.

— Захлопни дверь! — крикнула я и ткнула в спину Джамала. — Погнали, братишка! Черт, и как, же мне теперь с вами за все расплачиваться…

«Семерка», скрипнув по асфальту резиной, сорвалась с места и резво начала набирать скорость. Лена облегченно вздохнула. Я обернулась назад. Из-за угла «Почты — Аптеки» уже высунул морду джип с синей «мигалкой» на крыше, поколебался секунду и, врубив дальний свет, устремился за нами.

— Я не знаю, куда, — пожаловался Джамал. — Лена?

— Прямо! Пока прямо!

Прямо так прямо… Там начиналась довольно широкая для этих мест улица, застроенная сплошь желтыми, как и в Пялицах, избами, укрывшимися за жидкими палисадами. Совершенно пустынная улица, если не считать кур и собак. Все жители сидели сейчас по домам, осторожно приникнув к щелочкам, оставленным в неплотно задвинутых ситцевых занавесках.

— А дальше? — Джамал даже не думал жалеть чужую «семерку», и ее на скорости в семьдесят километров подбрасывало вверх на ямах и кочках, словно багги.

— Все прямо. — Лена вцепилась в спинку водительского кресла. — Улица перейдет в шоссе. А дальше… Тут есть дорога на Липецк. Хорошая, асфальтированная. И есть бетонка военная. А еще можно доехать до Московского шоссе… Осторожнее!

Зря я беспокоилась, что Джамал не умеет водить. Умел, да еще как! «Ментам, чтобы контролировать нас, придется основательно попотеть, — решила я. — Хотя у них есть вертолет. И то преимущество, что не надо ломать голову, куда ехать. Сиди у нас на хвосте, и все тут, тогда как мы должны выбирать дорогу. Совершенно не зная здешних мест. И не имея при себе даже простенькой карты».

— Где твой рюкзак? — спросила я Джамала.

— У ментов. Где же еще?

— О задница! И хавчик, и карта… И сигареты?! — ужаснулась я.

— Конечно. Будем бросать курить.

Мы выехали за пределы поселка, и дорога, как ни странно, стала ровнее. «Пятерка» разогналась до 120 км/ч. За нами клубилось облако, настолько густое и непроницаемое, что определить, далеко ли от нас погоня, и что это за погоня, было совершенно немыслимо. Впрочем, в том, что вся ментовская свора сидит сейчас у нас на хвосте, я даже не сомневалась. И вертолет, наверное, уже подняли.

«Странно, — подумала я. — А почему молчит рация? Только небольшой треск, но никаких переговоров наших преследователей. Или мы на другой волне? Или это они перешли на запасную?»

Только подумала и — пожалуйста! Сразу из переговорника прорвался к нам голос Те-рехина.

— Марина, дочка, ты слышишь? — проскрипел он из динамика, — Отожми клавишу и ответь.

— Где эта клавиша? — Я перегнулась вперед и взяла переговорник.

— А тебе она так нужна? — спросил Джамал, лихо закладывая руль и посылая машину в занос перед крутым поворотом. — Зачем тебе вообще с ним разговаривать?

— А чтобы не волновался. Зачем старика лишний раз беспокоить? Мы от этого проиграем, и только. — Я нажала на что-то сбоку переговорника и спросила: — Слышите, Вадим Леонидович?

— Да, хорошо. — Проскрипел комитетчик. — Марина, девочка, к чему это ралли. Нет никакого смысла, поверь. Добьетесь только того, что угодите в аварию. А от нас все равно не оторветесь. В любом месте мы можем перекрыть вам дорогу. У нас вертолет, наконец. Не поленись, посмотри вверх, чуть позади вас…

Не поленилась. Сразу же обернулась и бросила взгляд назад. Действительно кружится, подлец.

— …Так что я вас вижу просто отлично, — продолжал Терехин. — И никуда вы не денетесь. А поэтому сбросьте скорость.

— Хорошо, — покорилась я. — Джамал, езжай медленнее. Не гони.

Он бросил удивленный взгляд в панорамное зеркало.

— Не надо их настораживать. — Я снова выжала клавишу и спросила: — Вадим Леонидович, нам выезжать на московскую трассу?

— Нет, дочка, лучше не надо. — Судя по голосу, полковник был доволен, что я изволю спрашивать у него совета. — Здесь полно приличных дорог областного значения. Если хочешь, я буду вас направлять.

— Попробуйте, — позволила я. — Отбой. — И похвасталась: — Нам теперь будут советовать, куда ехать.

Следующие десять минут, пока мы, основательно сбросив скорость, полати до шоссе, по которому я два дня назад приехала в Пя-лицы, мы с Леной посвятили тщательному обыску сидений и обшивки салона. Искали «жучки», хотя у ментов не было ни времени на их установку, ни спецов, которые знакомы с подобной работой, ни самих «жучков», думаю, тоже. Но все же… Я перебралась на переднее сиденье, влезла в «бардачок» и вытряхнула оттуда ворох каких-то квитанций, пакет с бутербродами, термос, под завязку заправленную зажигалку и-две пачки сигарет «Союз-Аполлон».

— Живем! — радостно пискнула Лена и потянулась к пакету. — А там не отрава?

— Навряд ли, — ответила я и начала обшаривать «торпеду». — Они не успели бы.

Никаких «жучков» я не обнаружила. Был бы детектор — не было бы проблем, а так, руками…

Я снова перебралась назад и распечатала пачку «Магны». Мы уже почти добрались до перекрестка с главной, асфальтированной дорогой, которая одним концом упиралась в трассу Воронеж — Москва, а другим концом — в Пялицы.

— Марина, девочка, — проскрипел из переговорника полковник Терехин. — Сейчас на асфальте сворачивайте направо. Как поняла?

— Поняла, — недовольно буркнула я и продублировала указание свыше Джамалу. — Направо сейчас.

— В сторону Пялиц? — удивился он.

— Не знаю, — пожала плечами я. — Ты же сам слышал, что нам сказали.

— Тут скоро, — вмешалась Лена, — будет поворот на бетонку. Раньше по ней нельзя было ездить. Только военные ездили. А теперь все, кто захочет.

— И куда она нас приведет?

— Не знаю. Куда-нибудь приведет.

«Мудрая мысль, — подумала я. — Куда-нибудь… Только бы не на тот свет. И когда же менты устроят мне какую-нибудь пакость?»

Но они пока лишь тащились следом за нами на джипе и двух «Жигулях», выдерживая расстояние в сто метров. Вертолет куда-то пропал. Возможно, висел прямо над нами так, что я его не могла разглядеть. Хотя шума его винта я тоже не слышала. Интере-е-есно…

— Вадим Леонидович. — Я отжала клавишу на переговорнике. — Где вы?

— Я рядом. Следом за вами, — проскрипел из динамика голос полковника. — Случилось что-нибудь, девочка?

Проклятие! Сначала я у него была «дочкой», а теперь «девочка». Вот уже в третий раз.

— Ничего не случилось. Тут мы нашли в «бардачке» бутерброды. Можно есть? Не отравимся?

— Да ешьте, конечно! — радостно взвизгнул динамик. — Какая отрава?!

— Спасибо. — Я усмехнулась над тем, как Лена сразу же с жадностью вцепилась в термос и начала отвинчивать крышку. — Вадим Леонидович, а где вертолет?