Лиза Гарднер - Другая дочь Страница 27

– Записку? Какую записку?

– Я… не знаю. Мало что услышала.

– Уильям не сказал, что украли? – наседал Дэвид. – Он и правда жаловался на большой проигрыш?

Мелани честно постаралась вспомнить. Но она действительно не слишком прислушивалась.

– Кажется, он все отрицал, похвастался вчерашним выигрышем, но отец не поверил и заявил, что его репутация говорит сама за себя.

– А что про записку?

– Мельком упомянул, ну, что-то вроде: «Если это кредитор, то почему, черт возьми, он оставил записку? Кредиторы забирают деньги, а не пишут посланий». – И, помолчав, добавила: – В общем, Уильям был расстроен, отец пытался его успокоить. Конец истории.

Дэвид все еще хмурился, но наконец отпустил ее руку.

– Хотелось бы знать, что в ней написано.

– Зачем? Что там может быть такого важного?

– Ты получишь по заслугам, – процитировал Дэвид. – Разве не это сказал Диггеру аноним?

– О…

Мелани и забыла об этом моменте. На миг задумалась, потом покачала головой.

– Уильям не имеет к нам отношения, он просто сотрудник отца. У него достаточно своих проблем.

Дэвид перестал допрашивать, и оба пустились в путь.

Утро выдалось ярким и солнечным, на небе ни облачка, на засаженной деревьями улице ни единого туриста. Мужчины в двубортных пиджаках – любители поглазеть в витрины Армани, студентки колледжей с проколотыми пупками вливались в кафе и бутики Энн Тейлор. Они с Дэвидом пробирались сквозь толпу. До отеля всего пятнадцать минут ходьбы.

Мелани, наконец, посмотрела на своего молчаливого компаньона. Дэвид оделся по такому случаю в черные брюки и спортивную куртку. «Брукс Бразерс», предположила она. Хорошо выглядит. Даже отлично.

Они прошли четыре квартала вниз по Ньюбери без единого слова, нервы Мелани не выдержали.

– Вчера приятно провели вечер?

– Как денди.

– Сегодня вы меньше хромаете.

– Повезло.

– Вы не слишком разговорчивы, да?

– Вырос среди мужчин. Даже за едой все молча жевали.

– Бьюсь об заклад. А что случилось с вашей матерью?

– Рак.

– Сожалею.

– Она стоила любых сожалений.

– Итак, у вас есть отец и… – не отставала Мелани.

– Один брат. Младший. Стивен. Сейчас уже женат, двое детей, тренер по бейсболу в Амхерсте. Хороший питчер. Так лучше?

– Достаточно длинная речь, – заверила она и подумала, что спутник мог бы и улыбнуться.

Они пересекли Бойл-стрит, прошли мимо торгового центра, где отоваривались все Стоуксы, потом повернули к кинотеатру «Шари», где Мелани в один день просмотрела трилогию «Звездные войны». В поле зрения появился отель.

– Надеюсь, вы не звонили Диггеру? – справился Дэвид.

– Разумеется, нет…

– Хорошо. Хочу поймать его врасплох, прежде чем он получит возможность приукрасить свою историю. А ваши родители? Что вы им сказали?

– Ничего…

– А ваш брат? От него больше нет вестей?

– Нет.

– Он даже не позвонил? – удивился Дэвид. – Странно для старшего брата-защитника.

– Брайан из тех, кому требуется личное пространство. Он позвонит, когда будет готов. Обязательно.

– Вечная дипломатка, да?

– Не вам меня осуждать, – сверкнула глазами Мелани.

– Туше, – признал он. – Туше.

Они дошли до Первой церкви Христовой, всего в квартале от отеля. Мелани полюбовалась на плескающихся и взвизгивающих детей в длинном плавательном бассейне. Боже, какой прекрасный день.

Через минуту они с Дэвидом вошли в отель «Мидтаун».

* * *

В вестибюле было немноголюдно. Мужчина в углу уткнулся в газету, измученная мамаша пыталась обуздать двоих носящихся туда-сюда отпрысков. За стойкой маячила бойкая рыжая девица, глаза у нее загорелись при виде Дэвида. Она позвонила в номер Ларри Диггера, одновременно беспардонно строя глазки Риггсу.

Мелани решила, что ей очень не нравится крашеная нахалка.

А вот Дэвид, казалось, заигрываний просто не замечал. Войдя в отель, он немедленно сосредоточился. Лицо непроницаемое, настороженные глаза сканируют помещение. Даже встал по-другому, опершись на пятки для равновесия. «Да он на боевом задании, – наконец осенило Мелани. – Изучает вестибюль, посетителей, выходы. Готовится к встрече с Ларри Диггером».

Рыжая закончила разговор по телефону с Диггером и махнула в коридор, одарив Дэвида последней многообещающей гримасой. Риггс отвернулся и, не оглядываясь, пошел вперед.

Диггер с самодовольной физиономией уже маячил у двери своего номера, но увидев Дэвида, тут же насторожился.

– Кто ты, черт возьми?

– Обслуживающий персонал.

Дэвид пропустил Мелани внутрь, захлопнул дверь ногой и встал у выхода, скрестив руки на груди.

– Черт, да это же тот официант, – вспомнил Диггер и набросился на Мелани. – За каким дьяволом вы его с собой притащили? Это дельце касается только нас двоих.

– Предъявляйте ваши доказательства, мистер Диггер. Мистер Риггс предложил меня сопроводить. Так что – будем разговаривать или мне уйти?

Мелани присела на край стула, давая понять, что готова подняться в любой момент.

– Не мог бы ты хотя бы обождать в коридоре? – уныло спросил Ларри у Риггса.

– Нет, – отрезал тот, опережая Мелани.

Диггер сдался и заметался по тесному номеру. Он был одет в те же брюки, что и прошлой ночью, но сменил рубашку. Никаких признаков чемодана, только потрепанный рюкзак и куча блокнотов на тумбочке. В центре кровати расположился магнитофон, крышка открыта, словно алчная пасть.

– Ну же, вперед, – подтолкнула Мелани, – если конечно вам есть, что сказать.

Диггер остановился и кинул на нее воинственный взгляд.

– О, нет, мы сыграем по моим правилам. Сначала вы должны ответить на мои вопросы. Вот так-то.

– С какой стати? В данный момент я по-прежнему сомневаюсь, что вы говорите правду. Может, просто навыдумывали чепухи ради денег.

– Тоже мне грех! Господи, да что вы понимаете? Живете в городском особняке, все с вами носятся, каждое желание исполняется, а что вы для этого сделали, дорогуша? Или не сделали, чтобы заслужить подобную жизнь?

Мелани сжала губы, комментарии ударили слишком близко к цели.

– Мне просто повезло, – сухо процедила она. – И пока что я гораздо счастливее, чем вы можете даже мечтать.

– Пусть так, разве это делает вас особенной? Да к вашему сведению, мне ничего конкретно от вас и не нужно. Я побеседовал с интерном, который обнаружил вас в больнице. Связался с социальными работниками, занимавшимися вашим случаем…

– Как насчет Харпера и Патриции Стоукс? – с порога напал Дэвид. – С ними ты тоже связывался?

– Пока нет, но если Мелани откажется сотрудничать…

Ларри нарочито пожал плечами, но взгляд стал проницательным. Прислонился к бюро и посмотрел на них обоих.

– Полагаю, что закончу статью до конца недели, – заявил он. – Продам за самую высокую цену, с цитатами мисс Холм или без них. Добро пожаловать в журналистику девяностых.

– Стало быть, речь о деньгах. И всю эту чушь вы наплели ради наживы. Что ж, вы ответили на мой вопрос. Прощайте, мистер Диггер, и скатертью дорога.

Мелани с отвращением покачала головой и поднялась со стула.

Диггер схватил ее за руку. Большая ошибка. Дэвид немедленно встал рядом и угрожающе процедил:

– Ты что себе позволяешь, убогий?

У Мелани волосы встопорщились на затылке. Дэвид Риггс разозлился, буквально рассвирепел, мигом превратившись в крайне опасного человека. В этот момент Мелани не сомневалась, что он вполне способен ударить и при необходимости нанести небольшие или серьезные увечья противнику.

Журналист все же не был совсем тупым, поэтому очень медленно поднял руки.

– Эй, эй, эй, мы все немного выбиты из колеи. А ведь хотим одного и того же. Уверен, мы договоримся.

Дэвид чуть расслабился, но взгляд пылал угрозой. Диггер попытался умилостивить Мелани.

– Речь не о деньгах, – мрачно заявил он. – Это не так.

– Разумеется, это так.

– Черт побери! А вам не приходило в голову, что я сыт по горло собачьим дерьмом бульварной журналистики? У меня в руках настоящая бомба, Мелани Стоукс, взорвет она ваш драгоценный маленький мирок или нет. И я намерен написать реальную историю, нравится вам это или нет.

– Правду, – коротко скомандовала Мелани. – Хоть что-нибудь убедительное.

Диггер подошел к тумбочке и взял несколько помятых листов.

– Вот здесь ваша правда. Это история Рассела Ли Холмса и женщины, родившей от него ребенка.

– Откуда вы знаете? – наседала Мелани. – Откуда?

Диггер на минуту замолчал, словно обдумывая варианты. Возможно, жадность воевала с естественной гордостью за хорошо проделанную работу. Возможно, просто прикидывал, как убедительнее представить факты. Потом заговорил.

– У Рассела Ли Холмса была татуировка на плече. Задокументирована после его ареста. «Дрянь любит Ангела». Дрянь – прозвище Рассела Ли. Холмс не открыл, кто такая Ангел, только процедил, что он не какой-то гребаный девственник. Но к сожалению для него, Рассел Ли иногда говорил во сне. Часто шептал имя Ангел. А иногда вел коротенькие беседы с ребенком, со своим родным ребенком. Еще до того, как его усадили на электрический стул, я начал разыскивать его жену и отпрыска. Хотел разузнать – каково это быть замужем за Расселом Ли. Вам что-нибудь известно о растлителях детей, мисс Стоукс?