Жажда мести - Муни Крис Страница 7

– Телефонные линии перекрыты. Как и электричество.

Бурк напирал.

– Сейчас ноутбук работает от собственного аккумулятора. Когда он сдохнет, заряд может сдетонировать.

– Но ты не знаешь этого наверняка.

– Значит, все дело в оптическом приводе. Сейчас в ноутбук вставлен компакт-диск. Время от времени компьютер начинает его читать. Как все это сложить в кучу, я не знаю. Если вынуть диск, а компьютер начнет его искать, бомба может взорваться. Она может взорваться и тогда, когда диск будет там. В этом и заключается чертова проблема, Джек. Я просто не знаю. Я занимаюсь этой работой плюс-минус тридцать лет, но когда начинаю думать о том, что находится в спальне, мне становится не по себе. Сечешь? Я достаточно медленно и доходчиво выражаюсь?

Джек посмотрел из-за плеча Бурка на стеклянную дверь, убийца вырезал в ней квадратное отверстие, которого оказалось достаточно, чтобы засунуть руку и отпереть дверь. Звонок поступил около двенадцати. На то, что он сделал с семьей, потребовалось время. Он рассчитывал на бомбу, которая должна была уничтожить все улики. Но бомба не сработала, и место преступления осталось нетронутым.

– В прошлом месяце этот парень взорвал дом и убил двух офицеров полиции, – сказал Джек. – Мы позволили газетчикам облазить каждый метр, мы позволили тебе и агентам из оперативно-тактической группировки осмотреть место взрыва. Мы бросаем журналистам версию о взрыве газа, и на этом история заканчивается. Месяц прошел, а у нас нет ни одной улики, Боб. Все, что мы знаем, – это то, что в прошлый раз он использовал инфракрасный луч. И все.

Джек посмотрел на Бурка. Тот жевал сигару и глядел на него твердым взглядом зеленых глаз, напоминавших кусочки холодного мрамора. Поднялся небольшой ветерок. Слышались крики морских чаек.

– Наверху, в спальне, место преступления. Там много улик, которые бомба должна была уничтожить, а ты мне говоришь просто уйти.

– Я предлагаю тебе подумать головой, а не бросаться сдуру вперед, потому что этот парень тебе досадил, – ответил Бурк.

– У него было много возможностей высадить нас в воздух вместе с этим чертовым городишком, но он этого не сделал. Почему? Потому что не может. Бомба дала сбой, и сейчас он кусает себя за локти, обдумывая следующий шаг. Мы с тобой знаем, что это повторится, и когда это произойдет, такого разговора у нас уже не получится. Мы или окажемся мертвы, или будем просеивать обломки в поисках улик и скидывать лопатками куски человеческих тел в полиэтиленовые пакеты. И на нас будет смотреть весь этот треклятый мир. Конец истории.

Бурк смерил его недовольным взглядом.

– Скажи, что я ошибаюсь, и я сниму этот костюм и уйду, – сказал Джек.

Бурк отвернулся и принялся обдумывать мысль, затерявшуюся где-то посреди этого утра.

– Не думай, что в костюме ты в безопасности, – предупредил он. – Если эта крошка взорвется, тебя похоронят в цинковом гробу.

Глава 2

Противовзрывной костюм был производства компании «Мэд-Энг Системз». Бурк говорил, что он лучший. Костюм был зеленого цвета, с толстой набивкой и кучей креплений. Джек чувствовал себя в нем так, словно его обмотали колесными шинами. Шлем и бронещит не пропускали звуков. Когда он проходил мимо зеркала в коридоре на первом этаже, то понял, что похож на помесь Колобка и космонавта из фильма «Космическая одиссея 2001 года».

Поднявшись на второй этаж, он проследовал за Бурком по коридору. Он шел вдоль трека, по которому двигался робот по утилизации бомб, названный ими Джонни Фингерзом. Вернее, не шел, скорее тащился. Его движения были медленными и неуклюжими, словно он только учился ходить. Его дыхание, горячее и отдающее кофе, эхом отдавалось в ушах. Он не переставал облизывать губы. Острый привкус соли был особенно неприятен в пересохшем рту. Пот заливал глаза. Единственное, что он мог сделать, – это смахнуть капли пота ресницами.

Дверь в спальню была уже открыта. Через плечо Бурка Джек видел окно с поднятой синей римской шторой. Справа от него, в углу, слегка скрытый тенью, был высокий сосновый шкаф, в котором стояли телевизор, видеоплеер и несколько кассет. Его взгляд переместился на паркетный пол, и он заметил тонкую красную полоску крови возле левого ботинка Бурка.

Случай в доме Роса застал его врасплох. У него не было возможности создать психологический барьер. На этот раз все было иначе. На этот раз он знал, чего ожидать. За те часы, что он дожидался звонка от Бурка, ему удалось укрепить слабую, нетвердую защиту и очень осторожно создать установку, оставшуюся еще с тех времен, когда он был консультантом в ФБР. Она позволяла воспринимать страшные картины, которые ожидали его в спальне, не более как куски плоти, разорванные и истекающие чем-то красным. Пока он будет держаться в рамках этой установки, вопли, мольбы, крики о помощи и боль, впитавшиеся в эти стены, никак на него не подействуют, и он сможет ходить по спальне, не опасаясь, что воображение заведет его в темный тупик.

Но ему следовало быть осторожным. Установка может заставить его окунуться в черную дыру, где обменяет его рассудок на воображение. Он не мог позволить, чтобы такое случилось.

Бурк вошел в спальню первым и скрылся за дверью, которая открывалась налево. Джек по-прежнему стоял в коридоре и смотрел на кровь, ожидая, что что-то случится: появится дрожь, участится сердцебиение… Да что угодно. Но ничего не произошло. Более того, он ощутил уверенность, как капитан корабля, который вот-вот удачно выйдет из шторма.

Джек оперся рукой, затянутой в перчатку, на косяк и вошел в комнату. Он сделал это очень осторожно, чтобы не выпачкаться в крови. Потом поднял взгляд и познакомился с Доланами.

Яркие красные линии, перекрещивающиеся и угловатые, густой сеткой покрывали стены и потолок. Матрас был сброшен на пол, там же лежало тело женщины, Вероники Долан. Уголком глаза Джек заметил слева от кровати маленькую ярко-красную фигуру, привязанную к стулу. Голова наклонена, невидящий взгляд упирается в отца. Джеку не надо было присматриваться, чтобы понять, что горло мальчика перерезано. В полутора метрах от кровати лежал Патрик Долан. На нем были лишь нейлоновые фиолетовые шорты. Его рот был залеплен лентой.

Сердце начало стучать быстрее.

«Спокойно… спокойно…» – сказал внутренний голос.

Джек глубоко вздохнул.

«Начни с отца».

Патрик Долан лежал на правом боку в блестящей красной луже крови с перерезанным горлом и привязанными изолентой и веревкой к стулу руками и ногами. Это был высокий мужчина, ростом выше среднего, с внушительной комплекцией профессионального бодибилдера. Его ладони распухли. Он как будто пытался скрюченными пальцами схватить монеты, ручку и водительские права, лежащие в крови всего в десятке сантиметров от него. Веревка перерезала кожу на запястьях и лодыжках, когда Долан пытался освободиться. На мертвом бледном лице мужчины застыло отчаяние. Лента навсегда запечатала последние слова, которые он хотел сказать жене и сыну.

Снова вернулись воспоминания, и Джек почувствовал, как на запястьях заныли шрамы от веревки. Он усилием воли заставил себя успокоиться, как это делают все, когда хотят оказаться подальше после ужасного происшествия.

«Думай и анализируй, сложи все фрагменты мозаики».

Патрик Долан был не из тех людей, которые безропотно пойдут под нож. С его-то силой он мог с легкостью скрутить убийцу. Он рискнул бы даже в том случае, если бы на него было направлено дуло пистолета или к горлу приставлен нож. Он бы пожертвовал жизнью, если бы это означало спасение для жены и сына.

Но он, похоже, не сопротивлялся. Ни на руках, ни на лице не было никаких следов или порезов.

И Долан не позволил бы привязать себя к стулу, если бы на карту была поставлена жизнь близких.

«Если только его не усыпили чем-нибудь, например хлороформом».

Да, это имело смысл.

«А кого бы ты усыпил первым?» – спросил внутренний голос.

Начинать с мальчика опасно. Даже с хлороформом ребенок может внезапно проснуться, заплакать или перевернуть лампу. Эти звуки разбудят родителей, которые немедленно придут в детскую. Стрелять в них он не собирался, убийце они нужны были живыми. Он хотел, чтобы их сковали страх и ужас, чтобы они сыграли свою роль в его исцелении и преображении.