Максим Есаулов - Старший оборотень по особо важным делам

Максим Есаулов, Андрей Романов

Старший оборотень по особо важным делам

(Ментовские войны - 1)

«Храни меня господь от друзей, а с врагами я разберусь сам».

Когда менты преступают закон - они не щадят ни своих, ни чужих. В этой войне нет перемирий и правил. Охотники становятся дичью, а враги превращаются в друзей. И когда майора Шилова обвиняют в связях с криминальным миром и в убийстве, у него остается только один способ сохранить себе жизнь и честь - победить любой ценой. Даже если она слишком высока.

Шилов не любил убийц. Эта холодная ненависть ослепила его еще в детстве, когда пацаны позвали посмотреть на повешенную одним из них кошку. Шилов посмотрел, развернулся и ударил ухмылявшегося убийцу. Тот был старше и сильнее, но отступил под бешеным напором. Шилов бил его каждый день. Парень боялся пожаловаться родителям, прятался, но Шилов терпеливо ждал. Семья парня, в конце концов, вынуждена была переехать. Кошек во дворе больше никто не обижал.

Много позже Шилов где-то вычитал, что лицейский «дядька» Пушкина, в свободное время промышлял разбоем на дорогах и загубил немало душ. Когда за ним пришли жандармы, он повалился в ноги лицеистам, просил пожалеть. «Как же тебя жалеть? - спросил юный Кюхельбекер. - Ты людей убивал…»

Шилов не любил убийц. А в городе убивали. И самое гнусное, убивали умело. Будто кто-то невидимый поставил дело на поток.

- Ты это читал? - Начальник Главного управления внутренних дел поднял стопку лежавших перед ним газет, взвесил их на руке так, словно весом определялась их главная ценность, и бросил на длинный стол для совещаний, сбоку от которого стоял начальник УУР.(Управление уголовного розыска.)

Газеты скользнули по полировке и легли веером. Громов методично подровнял их, выхватывая глазами заголовки и обрывки текста. Потом ответил с незаметной усмешкой:

- Некогда. Работаю.

- Некогда? А у меня каждое утро начинается со звонка из министерства. Двенадцать резонансных убийств за полгода! И все на контроле в Москве!

Генерал раздраженно бросил очки и поднялся. Сунул руки в карманы форменных брюк с широкими лампасами, прошелся по кабинету. Громов, не сходя с места и продолжая выравнивать пачку газет, следил за ним взглядом. Три шага вправо, три шага влево. Три шага вправо, три шага влево. Три шага вправо… Генерал остановился и, глядя на Громова так, будто видел его чуть ли не в первый раз, почти спокойно спросил:

- Когда раскрывать начнешь?

- Работаем…

- Работай, Юрий Сергеич, работай. Пока нас с тобой не послали, - генерал на секунду задумался, подбирая, видимо, место, куда их с Громовым могут послать, и закончил довольно-таки неожиданно: - машины мыть! 2

Мощная струя воды окатила капот ярко-красной «Альфа-ромео».

Девушка лет шестнадцати, в бейсболке, синем комбинезоне и резиновых сапогах ловко управлялась с тяжелым упругим шлангом.

Стоя с чашечкой кофе в руках, Роман Шилов наблюдал за ее работой через большое окно конторки.

Шилов обернулся к хозяину мойки:

- Что, Жора, детей начал эксплуатировать?

Хозяин тоже пил кофе, только не у окна, а за высокой стойкой с кассовым аппаратом, и его расплывшаяся фигура занимала там почти все свободное место.

- У этого ребенка уже своих двое. Если бы не я, они бы орали от голода.

- Благодетель, значит.

- Чего не помочь, если просят?

Опустив шланг, девушка оценила результаты своей работы, заметила непорядок и, подойдя ближе, окатила водой большую треугольную эмблему на морде машины. Выключила воду, повесила шланг. Взяла тряпку и Т-образный скребок и стала протирать лобовое стекло. Потом обратила внимание на висящий внутри салона на зеркале талисман, замедлила движения и улыбнулась. Добродушный толстенький Будда в обнимку с автоматным патроном раскачивался на блестящих золотых ниточках и, казалось, подмигивал ей в ответ.

Шилов отошел от окна:

- А мне по старой дружбе поможешь?

Жора мгновенно отозвался:

- Для тебя все, что хочешь.

За спиной Жоры были застекленные полки с мелкими запчастями и автохимией. Глядя в свое отражение, Шилов поправил галстук и, ставя пустую чашку на стойку, сказал:

- Патроны для «беретты».

- Ром, ты же знаешь, я от дел отошел!

- Ну, ты отошел, а люди остались.

Опустив глаза, Жора принялся задумчиво мешать ложечкой в своей чашке. Шилов наблюдал за ним с легкой усмешкой. Когда молчание затянулось, он сказал:

- Да ладно, не парься! Да - да, нет - нет.

Жора отозвался со вздохом:

- Попробую.

Доставая бумажник и отсчитывая купюры, Шилов пояснил:

- Я б тебя не грузил, да у меня канал накрылся, человечек подсел. А мне на этом рынке, сам знаешь, светиться ни к чему.

- А мне «к чему», да? - возмущение Жоры было формальным; на самом деле он уже начал прикидывать, какими ходами воспользоваться, чтобы выполнить просьбу, и с какой ответной просьбой можно будет потом обратиться.

Шилов выложил на стойку несколько пятидесяти- и стодолларовых купюр:

- Десять пачек.

- Сколько?!

- Руку надо держать в тонусе.

- Красиво живешь, - Жора убрал деньги в нагрудный карман потертой спецовки.

- Стараюсь.

- Сейчас, небось, на свиданку покатишь?

- С чего ты решил?

Жора усмехнулся. По его мнению, светлый костюм и черная рубашка с элегантно приспущенным галстуком однозначно свидетельствовали о том, что человек настроился отдохнуть, а не заняться работой. Как отдыхает Шилов, ему было известно.

- Завидуешь? - Роман с улыбкой потянулся за сотовым телефоном, пропевшим сигнал приема SMS-сообщения.

- Радуюсь, за хорошего человека.

Шилов нажал кнопочки, вывел на экран текст сообщения: «Извини, все отменяется. Мой вернулся». Прочитав, тут же стер текст и раздосадованно посмотрел на Жору:

- Сглазил, черт бородатый!

- Что, обломала? Это бывает…

Не отвечая, Шилов одной рукой запрятал мобильник в карман, а другой потянулся к обычному аппарату, стоящему на стойке рядом с кассой. Жора подтолкнул телефон в его сторону, вздохнул и, тяжело неся впереди себя огромный колыхающийся живот, покинул конторку, чтобы посмотреть, как его работница справилась с «Альфа-ромео».

Шилов позвонил Сереге Соловьеву. Как всегда, тот сорвал трубку на первом гудке и энергично ответил:

- Внимательно!

- Серый, у меня тут свиданка сорвалась. Шары покатаем?

- Извини, Рома, халтура. АЗС на Блюхера. Если что, приезжай, я заправлю.

- Девчонки там симпатичные?

- Еще не видел, я там первый раз. Посмотрю - отзвонюсь.

- Договорились.

Соловьев что-то ответил, но его заглушил какой-то треск и истошное кошачье мяуканье. Роман усмехнулся, подумав, что опять Серегин Рыжий проказничает, мешая хозяину готовиться к ночному дежурству. Шилов ненадолго задумался, перебирая в уме, кому бы еще позвонить. Набрал номер Стаса Скрябина:

- Это я. Как насчет локального загула?

- Спасибо, я уже по уши в загуле. Мать со Светкой снова сцепились.

- А если тихо слинять?

Стас, видимо, развернул свою трубку, и Шилов услышал женские голоса, доносившиеся очень отчетливо, несмотря на то что - Шилов это знал - телефонный аппарат висит на стене коридора квартиры, а все разборки между женской частью скрябинской семьи происходят в дальней комнате матери, где она уже больше года лежит полупарализованная.

Реплики напоминали обмен ударами, которыми обе стороны обменивались по инерции и никак не могли остановиться.

- Потерпи, потерпи, недолго осталось. Помру - отдохнете!

Реплики напоминали обмен ударами, которыми обе стороны обменивались по инерции и никак не могли остановиться.

- Господи, да ничего я вам такого не говорила! Имейте же вы совесть!

- Ты мою совесть не трожь! Я в жизни никому зла не сделала!

М-да, лучше бы не звонил…

- Алло, ты меня слышишь? - спросил Стас. - Так что миротворческие войска выводить из зоны конфликта нельзя, иначе будет полный звездец. Извини!

- Ну, тогда удачи!

Шилов отодвинул от себя телефон, пробарабанил пальцами по стойке. Скрипнула открывающаяся дверь и в конторку вошел Жора:

- Готова твоя зверюга.

Шилов спрыгнул с высокого табурета, на котором устроился, пока звонил, и, доставая бумажник, подошел к хозяину мойки:

- Сколько с меня?

- Ты что, с дуба рухнул?

- Ну, тогда спасибо! - Шилов пожал ему руку и вышел из конторки.

Девушка-мойщица приводила в порядок свой инвентарь и на появление клиента внимания не обратила. Шилов протянул ей купюру:

- Держи! Как твоих короедов зовут?

- Сашка и Машка. - Девушка поправила челку, выбивающуюся из-под шапочки.

- Купи им конфет. Побольше и покрасивее.

- Спасибо…

Шилов подмигнул ей, сел в машину и задним ходом выехал из моечного бокса. Эффектно развернулся и уже собирался дать по газам, но замер, вглядываясь сквозь лобовое стекло.