Евгений Сартинов - Гороскопы всегда врут [СИ]

Евгений Сартинов

Гороскопы всегда врут

ГЛАВА 1

Когда во входную дверь негромко, но требовательно постучали, Геннадий Нечаев, прежде всего, посмотрел на настенные часы. Электронное табло высвечивало двадцать три сорок, по времени это должен был быть Рыдя, но, на всякий случай, прикрыв газеткой то, что лежало на журнальном столике, Геннадий подошел к двери и спросил:- Кто?

— Свои, — донесся в ответ хорошо знакомый, хрипловатый голос.

Нечай, так все звали хозяина дома, открыл дверь и впустил в квартиру высокого мощного мужчину с большой круглой головой. Светло-русые волосы Рыди резко контрастировали с чуть раскосыми черными глазами, а маленький приплюснутый нос, свернутый на сторону, и большой шрам на губе указывали на бурное прошлое гостя. Хозяин дома сильно проигрывал ему и в комплекции, и в росте. Чуть выше среднего роста, худощавый, с черными, как будто давно не мытыми волосами, с впалыми щеками, к тому же словно изъеденными оспой, Нечай казался гораздо моложе своего гостя, хотя разница в возрасте составляла всего два года.

— Ну что, поедем? — спросил Рыдя, поигрывая по привычке большой связкой ключей.

— Посиди немного, я сейчас закончу с этим, а потом и прокатимся, — попросил Нечай.

Рыдя уселся в кресло и, вертя в руках свои разнокалиберные ключи, стал наблюдать за действиями Геннадия. А тот откинул в сторону газету, под ней на старом вафельном полотенце лежали три пистолета Макарова. Два были в обычном виде, третий — в разобранном состоянии. Над ним и склонился Нечай. Судя по толстому слою солидола, оружие раньше находилось на консервации. Снятием излишков смазки и занимался Нечай до прихода гостя. Делал он это очень аккуратно, даже на руках у него были надеты тонкие нитяные перчатки. Собрав пистолет, Геннадий передернул затвор, поднял дуло вверх и нажал на спуск. Услышав отчетливый щелчок бойка, Нечай удовлетворенно кивнул головой и вставил во все три пистолета обоймы с патронами. Чуть поколебавшись, отложил один пистолет в сторону, а оставшиеся два завернул в то же полотенце и спрятал сверток в одно из отделений стенки. Снимая перчатки, он повернулся к Рыде и заявил:- Ну, вот теперь поехали, прокатимся, на ночь глядя.

Накинув на легкую тенниску джинсовую куртку, Нечай аккуратно прикрыл пистолет носовым платком и, завернув в него оружие, спрятал его в боковой карман. Уже у двери, выпустив из квартиры гостя, Нечай вспомнил еще кое-что, досадливо поморщился, зайдя на кухню, он вернулся с небольшим полиэтиленовым пакетом.

— Чуть самое главное не забыл, — бросил он поджидавшему на улице здоровяку, — вот бы уехали.

Стояла летняя ночь. Нагретый за день июльский воздух и ночью продолжал обволакивать тело приятной теплотой, небо сияло невероятным количеством звезд и, хотя луны не было, но казалось, что и от них достаточно светло. Но и Рыдя, и Нечай мало обращали внимание на все великолепие ночной картины. Промчавшись по улицам города, их красная «Нива» въехала в лес. Деревья и кустарники, казавшиеся неестественными в свете фар, замелькали по обе стороны дороги. Ехали они не слишком долго, вскоре Рыдя свернул с шоссе, и машина, проехав метров двадцать по густой траве, остановилась.

Оставив автомобиль, Нечай и Рыдя пошли в глубь леса. Здесь было особенно темно и, несмотря на то, что они старались идти осторожно, все-таки временами то один, то другой натыкались на ветки или стволы деревьев, вполголоса чертыхаясь. Минут через пять они подошли к высокому деревянному забору, откуда раздался заливистый лай небольшой белой собачонки. Вскоре из сторожки рядом с воротами показался высокий, мощного сложения человек и прикрикнул на собаку.

— Ну, чего разлаялась, пустобрёшка?! Опять, поди, ёжика учуяла?!

Охранник долго вглядывался в смотровое окошко калитки, стараясь рассмотреть, что же обеспокоило собаку. Но что можно рассмотреть в лесу в безлунную ночь? На всякий случай он обошел с фонарем не очень большую, соток десять, усадьбу, проверил окна и двери одноэтажного дома в глубине участка. Убедившись, что все в порядке, охранник ещё раз выругал собачонку и скрылся в своей сторожке.

Переждав немного, Нечай перекинул через забор большой кусок свежей печёнки. Он упал совсем рядом с кудлатой дворнягой, и та мгновенно проглотила невиданный деликатес. Следующий кусок собачьего лакомства Нечай бросил метрах в десяти от первого, третий еще дальше, и так потихоньку увел собаку от сторожки. Последний кусок собака получила уже за домом, с противоположной от ворот стороны. Доев его, мохнатая побрехушка еще несколько минут стояла, задрав голову и повиливая хвостом в ожидании продолжения банкета, но затем жалобно заскулила, упала на бок, и вскоре уже билась в агонии. Услышав ее последний хрип, Нечай с помощью напарника легко вскочил на забор, спрыгнул вниз, подхватил лежащее на земле вытянутое тельце дворняги и перекинул его через забор. После этого он пошел к дому, ко второму, запасному выходу. Нечай подошел к двери, подсвечивая себе небольшим фонариком, быстро подобрал ключи, открыл замок и проскользнул внутрь дома. Вернулся он минут через десять, снова запер дверь, отделив ключ от общей связки, положил в нагрудный карман куртки. После этого Геннадий перелез обратно через забор, кивнул поджидавшему его напарнику и двинулся к машине.

Только в «Ниве» Нечай позволил себе расслабиться, закурил сигарету и откинулся на спинку сиденья. Некоторое время он молчал, затем повернулся к застывшему в ожидании Рыде и сказал:

— Завтра провернем это дело.

Потом глянул на часы с подсветкой на приборной панели автомобиля и поправил себя:

- Вообще-то не завтра, а уже сегодня.

ГЛАВА 2

Июльское солнце палило нещадно, небо устойчиво улыбалось своей выцветшей голубизной, и это мало радовало лейтенанта Ремизова, второй час муштрующего свою роту на гарнизонном плацу. Одетый в камуфляж, Алексей, мощного сложения высокий парень с круглым лицом, на котором еще играл розоватый молодецкий румянец, от души проклинал хитроумных руководителей провинциального города Кривова, решивших устроить в очередной юбилей города что-то вроде небольшого парада. Выбор пал на его роту, и начальство не волновало то, что сама воинская часть мало подходила для этих целей. Это подразделение охраняло военные заводы внутри города и многочисленные склады с боеприпасами вокруг него. Контингент сюда набирался соответственный — присылали солдат как бы второго сорта, как в известном анекдоте: косых, кривых, горбатых. Ни один из солдат не достигал плеча своего рослого командира, служили они чуть больше двух месяцев, и строевой шаг у них больше походил на чечетку.

— Рота, стой! — вполголоса гаркнул лейтенант, и пока эта толпа в зеленой форме тормозила и успокаивалась, он, сняв пилотку, долго вытирал пот с шеи и коротко стриженой головы. Ему эта прическа шла, она подчеркивала мощную линию шеи и затылка и придавала простоватому, курносому лицу офицера выражение некоей свирепости. Впрочем, сейчас эту свирепость его подчиненные ощущали вполне явственно.

— Что за сброд, а! Стадо тараканов легче выдрессировать, чем вас.

Он устало мотнул головой и попробовал еще раз.

— Рота смирно! Шагом марш!

Людское стадо в однообразной зеленой форме уныло затопало по раскаленному асфальту.

— Стой! — устало выдохнул лейтенант. Ремизов только в прошлом году вышел из училища и еще не забыл мощного шага парадных курсантских колонн.

— Напра-во! — скомандовал Алексей и даже прикрыл глаза, увидев что-то похожее на движение смешивающих лопаток в миксере его жены. Наконец солдаты разобрались, что повернуться надо к нему лицом.

Его страдания прервал дежурный по гарнизону, по пояс, высунувшийся из окна и крикнувший:- Ремизов, тебя к телефону!

— Вольно, разойтись! Десять минут перекур, — скомандовал лейтенант и быстрым, легким шагом пошел в здание штаба. Трубка телефона ждала его рядом с аппаратом на столе.

— Ремизов слушает, — пробасил он и услышал в ответ, после небольшой паузы, далекий глуховатый голос, выговаривающий слова с ленцой, словно нехотя.

— Слышь, лейтенант, пока ты у себя там, в войнушку играешься, твою жену сейчас господин мэр трахает. Понял, нет?

Ремизов несколько секунд молчал. Сначала он не понял смысла сказанных слов, затем до него дошло, и сразу пульс застучал в висках, стало трудно дышать.

— Врешь! — наконец выговорил он, правой рукой машинально раздирая ворот униформы.

— Ну не веришь, сам съезди, посмотри. Дорогу на озеро Ильмень знаешь?

— Да.

— На пятом километре, вслед за знаком сужения дороги, есть съезд направо. А там, чуть поодаль, небольшой домик за деревянным забором. Да ты только загляни за забор, она же на твоей машине приехала!