Матвей Ройзман - Волк Страница 10

В семь часов утра они вышли из Покровского-Стрешнева на шоссе проверять провода. Вьюга кончилась, но мороз не спадал, и паренек, несмотря на то что был тепло одет, начал зябнуть. Монтер, чтобы согреть ученика, шутливо толкнул его плечом. Паренек отлетел в сторону и вдруг, запутавшись в чем-то ногами, растянулся на снегу. Когда он встал, монтер увидел в сугробе беличью шубку, к воротнику которой были приколоты кожаные цветочки. Он поднял ее, стал разглядывать и заметил засохшие пятна крови. Свернув шубу, он решил сейчас же идти в милицию, чтобы сдать находку. По обочине шоссе, то отставая, то опережая монтера, бежал ученик и, балуясь, взрывал валенками пушистый снег. Монтер даже прикрикнул на него. Шагов через сто ученик заметил припорошенную снегом какую-то вещь. Он нагнулся и извлек на свет коричневую юбку с двумя накладными кармашками…

— Да вы сами посмотрите. — Монтер положил сверток на стол перед Мозариным.

Капитан развернул сверток.

— Так вы говорите, вышли в семь утра?

— В семь, — подтвердил монтер.

— В восьмом, — промолвил паренек.

— Вот какой точный! — подхватил монтер.

— Еще один вопрос: когда вы шли по шоссе, вы никого не видели?

— Время раннее, мороз. Кто ж пойдет по шоссе? Молочницы? Те норовят пройти на станцию леском.

— А от того места, где вы нашли вещи, до станции далеко? — спросил капитан, вспомнив старика Коробочкина.

— Километра два с лишком будет.

— Дядя Матвей, — вдруг проговорил паренек и покраснел, — мы ж одного человека встретили.

— Так это, когда мы еще к шоссе подходили, в лесочке. С портфелем шел.

— А какой он из себя?

— Шуба хорошая, коричневого сукна. Шапка меховая…

— Полный, краснощекий?

— Да!

— Ростом чуть пониже меня?

— Правильно! А вы его знаете?

— Не совсем! — воскликнул взволнованный офицер. — Но будь я неладен, если я его не узнаю как следует! — и стукнул пресс-папье по столу.

7

Полковник Градов тщательно осмотрел найденные монтерами вещи.

— Чем объяснить, что на большой дороге внезапно появились едва замаскированные вещи Комаровой? Они брошены на обочину шоссе — там, где обычно ходят лыжники… — проговорил он и вопросительно взглянул на Мозарина.

Капитан предположил, что преступник почему-то решил ускорить следствие и заодно сбить его на ложный след. Возможно, что преступление совершено не в Покровском-Стрешневе, а где-то в другом месте. Преступник умышленно подбросил вещи в Покровское, чтобы заставить Уголовный розыск топтаться на одном месте.

Полковник задумался, с сомнением покачал головой.

— Нет… Скорее всего, он решил навести нас на какое-то другое лицо, сфабриковать против кого-то улики. Да, решиться на такой шаг может человек, твердо уверенный в своей безнаказанности.

Капитан выдвинул еще одну версию: не сделал ли это человек, знающий, кто подлинный преступник, и задумавший навести нас на него, но самому остаться в тени?

Градов поднялся, прошелся по кабинету.

— Фантазия, капитан, — сказал он, — иногда нужна в нашем деле, но до известного предела. Ведь это ваше голое умозаключение! Нет ни одной зацепки в его пользу.

Мозарин обратил внимание полковника на батистовый платок с голубой меткой «О. К.» в кармашке коричневой юбки. Этот платок — чистый, разглаженный — не мог сохраниться столько дней под снегом в таком виде. Не положили ли его в кармашек только теперь? Чтобы по инициалам сразу установили фамилию обладательницы вещей.

Градов усмехнулся.

— Да… Убийца весьма невысокого мнения о способностях оперативных работников. Тычет носом в инициалы, как слепых щенят. Значит, он рассчитывает легко перехитрить Уголовный розыск. Что ж, этим мы и воспользуемся…

Согласовав свое решение с Турбаевым, полковник позвонил в питомник служебного собаководства и попросил прислать лейтенанта Воронова с его собакой Громом.

До перевода в питомник Воронов два года работал оперативным сотрудником в отделе Градова. Этот человек с упорным характером, волжанин, был на хорошем счету в Уголовном розыске. Однажды Градов взял его с собой в деревню, где, как подозревали, грабители спрятали у сообщника похищенные вещи.

Выйдя на шоссе из автомобиля, офицеры пошли по глинистой непроезжей дороге в сельский Совет. Из проулка на них набросилась стая свирепых собак и преградила путь. Градов уже схватил было валявшийся на земле кол, но лейтенант Воронов пощелкал языком, посвистел, спокойно подошел к бурому псу, вожаку стаи, и погладил его по голове. Через минуту почти вся стая разбежалась. Несколько собак, ласково ворча, последовали за Вороновым.

Покончив со служебными делами, Градов, к своему удивлению, увидел, что лейтенант, купив в сельпо буханку ржаного хлеба, сидит на пороге избы, отрезает от буханки толстые ломти и угощает собак.

— Не лезь, куцый, — приговаривал он, — свое слопал, дай другим! Эй, Белка, что хватаешь не свой кусок? Пойди сюда, кутенок. Да поди сюда! На, держи, никому не отдавай!..

Через несколько дней Градов отправился в питомник служебного собаководства и как бы невзначай взял с собой Воронова. Когда лейтенант увидел в светлых, просторных клетках могучих волкоподобных овчарок, он в восхищении остановился, несмотря на то что они свирепо кидались на него, сотрясая сетки и отчаянно лая. Когда же ему показали щенков, которых в питомнике выращивают и обучают, он присел на корточки, чтобы разглядеть их получше.

— Мне бы щенка… — мечтательно сказал он в машине Градову. — Я бы из него сделал такую служебную собаку, такого золотого пса!..

— Для этого, Алексей Григорьевич, надо серьезно учиться.

— За мной дело не станет! — живо подхватил Воронов.

— Ладно. Поговорю с комиссаром.

Осенью начальник Управления подписал приказ о направлении Воронова в Школу служебного собаководства…

Получив приказание начальника питомника выехать с Громом в распоряжение Градова, Воронов уже через десять минут мчался на Петровку.

Гром — серебристый стройный пес с могучей грудью — сидел в ногах Воронова и ловил прозрачными серыми глазами взгляд своего воспитателя. Лейтенант ласково опустил руку на голову овчарки. И она положила свою длинную морду к нему на колени.

Оставив сержанта-шофера в машине, Воронов поднялся в Уголовный розыск и вошел с Громом в комнату секретаря Градова.

— Здравия желаю, товарищ Клава! — сказал он и, спустив овчарку с поводка, приказал: — Лежать!

Собака растянулась в углу.

— Какой волчище! — с восхищением воскликнула Клава.

— Он теперь у нас миллионер! — сообщил лейтенант, улыбнувшись.

— То есть это как?

— Вчера подводили итог работы наших собак. Ну, подсчитали, что за свою короткую жизнь Гром вернул государству на миллион рублей похищенного добра.

— Вижу, вы довольны, товарищ лейтенант?

— Мало сказать — доволен! С тех пор как работаю в питомнике, будто чистым кислородом дышу. Уж какие мне интересные службы ни предлагали, ни на что не променяю! А вы все на канцелярской работе?

— Нет. Второй раз ходила по заданию полковника с работниками на операцию. Интересно!

— Еще бы!.. Товарищ полковник свободен?

— Да. Только что проводил политинформацию. Можете зайти!

Воронов еще раз приказал Грому лежать и, постучав в дверь, вошел в кабинет. Градов пожурил его за то, что давно не заходил, спросил о здоровье Грома. Потом вкратце рассказал суть дела и велел о деталях потолковать с Мозариным.

— Задание нелегкое, — добавил Градов, прощаясь с Вороновым. — Надеюсь на вас, товарищ лейтенант!

— Постараюсь, товарищ полковник!

Воронов и Мозарин — градовские птенцы, как их окрестили товарищи по работе, — встретились радостно. Старые друзья!

Ознакомившись с подробностями дела, лейтенант задал Мозарину несколько вопросов и тут же отправился на место находки вещей Ольги Комаровой. В милицейский пикап сели и монтер со своим учеником. Вначале Вася восхищенно-боязливо посматривал на Грома, а потом, осмелев, забросал лейтенанта десятками вопросов.

Мозарин вышел из-за стола навстречу тетке Комаровой и Анне Ильиничне. Их срочно вызвали: опознание вещей надо было оформить протоколом. Марья Максимовна бросилась к беличьей шубке, гладила рукой кожаные цветочки.

— Голубушка моя! — причитала она. — Что сделали с тобой, злодеи!..

Она пошатнулась, Мозарин поддержал ее. Анна Ильинична тоже плакала. Ведь это она сама, своими руками, пришивала к беличьей шубке букетик, а к кармашкам юбки — темно-красные пуговицы.

— Я и мои товарищи, — тихо сказал капитан, — очень жалеем Олю Комарову. Но сейчас наступил такой момент, когда ваше волнение может пойти на пользу преступнику. Неужели вы этого хотите?