Николай Леонов - Небесный страж Страница 11

В какой-то миг охранник внезапно вскрикнул и, забившись в судорогах, упал на пол. Резко выбросив в его сторону ладони с широко расставленными пальцами, Роно Заратто поводила ими над корчащимся на полу мужчиной, и тот постепенно затих, как бы впав в глубочайший сон. Оглянувшись в сторону посла, она что-то негромко пояснила. Тот, кивнув в ответ, ей ответил, после чего, перейдя на русский, шепотом сообщил:

– Госпожа доктор говорит, что с этим человеком было проведено незаконное смертельное кодирование. Ей пришлось погрузить его в кому, чтобы он не умер. Сейчас он придет в себя…

И в самом деле, минуты через три охранник задвигался и, открыв глаза, самостоятельно поднялся на ноги. Пошатываясь, он подошел к одному из кресел и, рухнув в него, громко вздохнул. Было видно, что он все еще никак не может прийти в себя. Похожая реакция была и у всех других пациентов Роно Заратто.

Когда сеанс «улми» закончился, посол отпустил охранников и долго о чем-то думал.

– Очень жаль, что у нас ничего не вышло… – сокрушенно вздыхая, сказал он. – Негодяй оказался очень предусмотрительным. Я так полагаю, кодирование он производил достаточно давно, поскольку это требует определенного времени. Значит, он заранее знал о том, что «Небесный Лотос» привезут сюда.

Набрав на сотовом номер Зага Ле Ашши, посол попросил того зайти в конференц-зал. Вскоре в дверях появился советник по культуре. Переступив порог, он сложил руки перед собой и церемонно поклонился. На вопрос посла, не говорил ли Зага Ле Ашши о выставке и прибытии в Москву «Небесного Лотоса» Кашпутту, советник категорично заверил в том, что об этом знать могли только они двое. Но, немного помолчав, добавил, что у него есть по этому поводу кое-какие подозрения. По его словам, месяц назад, выйдя из кабинета посла, где они обсуждали варианты обеспечения безопасности национальной реликвии, он внезапно увидел Кашпутту, удаляющегося по коридору. Тогда он и помыслить не мог, что тот, скорее всего, подслушивал их, стоя за дверью.

– Я всегда чувствовал, что за этим человеком таится что-то темное и нечистое… – покачав головой, вздохнул посол. – Но мне его настоятельно рекомендовал первый советник великого властителя. И вот – результат. Хаммато Рути Ашшага уже знает о пропаже, но о его реакции мне пока неведомо. Однако уже то, что пока царит тишина, говорит о многом. Чем дольше затишье, тем сокрушительнее буря…

– Кстати, а по поводу Кашпутту запрос уже сделан? Его родословную кто-нибудь изучает? – поинтересовался Станислав.

– Да, завтра мы должны получить ответ, – кивнул посол. – Информацию вам как лучше передать – позвонить по телефону или сбросить по электронной почте?

– Думаю, сначала сбросить по почте. А потом, если возникнут вопросы, мы с вами созвонимся, – поднимаясь с кресла, предложил Крячко.

– Сделаем все, как вы пожелаете, – тоже поднявшись, склонил голову посол. – Вы с нами не разделите вечернюю трапезу?

– Да, в общем-то, можно бы… Готовят у вас просто изумительно. Особенно понравилась приправа с лунной травой.

Посол подозрительно взглянул на своего советника по культуре и, снова повернувшись к Стасу, осторожно спросил:

– Вам действительно понравилось? Сказать повару, чтобы он вам ее добавил и в эти блюда?

– Нет, нет! – решительно отказался Крячко. – Того, что было, уже достаточно. Кстати, а как долго длится ее действие?

– Примерно около пяти дней… – пояснил посол. – Прошу! – и изобразил широкий, радушный жест.

Покидая гостеприимное посольство уже в вечерних сумерках, Стас с упоением вспоминал салат из морепродуктов с поэтическим названием «Нежная песнь волн» и виноградный напиток «Улыбка летнего сада».

…Прибыв в главк задолго до восьми утра, Лев сразу же включил ноутбук и вышел в Интернет. Вчера вечером дома поработать не удалось. Он планировал, что последнее время им практиковалось довольно часто, поискать на информационных сайтах информацию о международных ОПГ. Но все его планы, что называется, «накрылись медным тазом». Едва он нашел интересный материал о китайских мигрантах, как с работы вернулась его бессменная спутница жизни, ведущая актриса одного из московских театров Мария Строева.

Войдя в гостиную, разрумянившаяся на свежем ветерке и еще больше похорошевшая, Мария замерла на пороге комнаты, удивленно глядя на мужа.

– Лев, привет! А ты чем это наодеколонился? – недоуменно спросила она.

– Ммм… Ну-у… – напряженно наморщил лоб Гуров. – Понимаешь… В общем, сегодня нам со Стасом довелось пообедать в одном восточном посольстве. И вот приправа с так называемой лунной травой создала этот необычный эффект. Это мы уже потом узнали о ней… А тебя такое амбре сильно раздражает?

– Да где уж раздражает? – рассмеялась Мария. – Наоборот, ощущения как у кошки, нанюхавшейся валерьянки. Да-а, я так понимаю, женщины на вас реагировали неслабо. Ой, а Стас ведь теперь и на работе может не появиться. Он теперь, поди, всех напропалую будет шерстить. Слушай, а давай-ка сходим в ресторан? – В ее голосе зазвучали какие-то веселые, бесшабашные и даже хулиганистые нотки.

Лев окинул жену удивленным взглядом и неуверенно пожал плечами:

– Так ты же с работы! Устала, наверное? Вон, неделю назад я тебя сколько уговаривал пойти хотя бы на полчаса, и то не уломал. Слушай, ты это серьезно – насчет ресторана? – прищурившись, уточнил он.

– Лева! Если не хочешь – так и скажи! – всплеснула руками Мария.

Гуров тут же поднялся из-за стола.

– Почему же это – не хочу?! Очень даже хочу! Только, если женщины будут ко мне липнуть, не заревнуешь?

– А это смотря как ты будешь на них реагировать, – насмешливо проговорила она. – Вообще, надо сказать, мне очень хочется ощутить себя обладательницей изысканного лакомства, недосягаемого для ресторанного бабья.

– Что ж это ты так о них сурово-то? Вроде раньше за женщин сама всегда была горой… А тут – «бабье»…

– За женщин я и сейчас готова заступиться. А вот ресторанные хабалки – прости за жаргонное слово – для меня не женщины, а бабье. Завистливое, неумное и хамоватое. Представляешь, сегодня ко мне одна в вестибюле подваливает и уведомляет: «Что-то фы, Мария Леонидоффна, последнее ффремя начали сдаффать… Я и то лучше сыграла бы Марию Стюарт!..» Ну, я ей и сказала, что, пару раз задрав ноги в ресторанном варьете, еще не означает стать актрисой. Даже второго плана. Видела я ее когда-то в «Эйфелевой башне», где она «пленяла искусством свет», даже не догадываясь, сколь пошло выглядело подобное действо. Кстати! Вот, туда мы с тобой и поедем, в «Эйфелеву башню»!

– Как скажешь… – Смеясь, Гуров закрыл ноутбук и пошел собираться.

Выйдя в прихожую, он набрал номер ресторана «Эйфелева башня» и заказал столик на двоих, заодно вызвал и такси – уж кутить так кутить!

Их посиделки в ресторане затянулись до полуночи. Ожидания Марии оправдались в полной мере. Этот вечер смело можно было назвать «персональным вечером четы Гуров – Строева». Как Мария и предполагала, все внимание было даровано только им. Собственно говоря, мужчины, как и всегда, вниманием ее не обделяли, независимо от ситуации. А вот с учетом некоторых особых моментов, внимание дам к ее мужу носило порой навязчивый, даже агрессивно-истеричный характер.

Но самым большим подарком для Марии стало присутствие за одним из столиков той самой «хабалки», которая появилась в сопровождении толстячка средних лет в дорогущем костюме. Когда незримые волны неотразимой притягательности, сгенерированные лунной травой, дошли и до нее, она обернулась в сторону их источника. И почти сразу же встретилась взглядом с Марией, которая в этот миг выглядела настоящей королевой, гордой и величественной.

«Ну и что? – безмолвно уведомила ее незадачливая варьетистка. – Зато у моего кавалера на счету полста миллионов рубликов. Завидуй!»

«Тьфу, на все эти миллионы! – столь же безмолвно известил победительный взгляд Марии. – Со мной – настоящий Мужчина, до которого твоему ходячему кошельку не дорасти ни за что и никогда. Умойся!..»

Судя по всему, это был настоящий нокаут. Варьетистка, еще с полчаса просидев за столом как на иголках, время от времени искоса поглядывая в сторону Льва и Марии, в конце концов, закатила скандал официанткам и покинула ресторан, сопровождаемая семенящим за ней «кошельком».

…С трудом сдержав зевок, Гуров набрал в поисковом окне «деятельность китайских триад на территории России» и, увидев массу статей по этой теме, открыл самую первую. В ней рассказывалось о триадах как таковых, о том, как более двух с половиной тысяч лет назад на побережьях Юго-Восточной Азии в эпоху правления императора Цинь Ши-хуанди образовался первый «профсоюз» морских разбойников-пиратов и работорговцев, названный ими «Тень лотоса». Прочитав это название, Лев про себя не мог не отметить: «Ну, блин, какое это у них популярное слово! Куда ни ткни – всюду лотос…»