Димитр Пеев - Седьмая чаша (сборник) Страница 13

VII. ФЛИРТ В ОДИНОКОЙ ЛОДКЕ

Возле деревянных мостков на пляже под вечер обычно царит оживление. Отдыхающие используют последнюю возможность покататься по успокоившемуся, сонному морю, поэтому свободную лодку найти не так-то просто. Несколько пар фланировали по пристани, выбирая между морской прогулкой и пешей. В одной из лодок равнодушно восседал Чиба и курил. Кого-то заметив на пристани, он оживился. Подошла Мишель Ноумен, кокетливо ему помахала, потом спрыгнула в лодку. Но когда Чиба кинулся заводить мотор, гостья схватила его за руку и указала на весла. Парень послушно уселся на скамейку и начал энергично грести.

Вскоре лодка с Чибой и Мишель была далеко от берега. Подступающие сумерки и приличное расстояние не позволяли ясно видеть, что там происходит в лодке, но, судя по всему, парочка флиртовала. Мишель хотела сама погрести, Чиба ее дразнил, не давая весел и щекоча. Оба усиленно жестикулировали. Мишель раскрыла свою сумочку и что-то подала Чибе — видимо, деньги.

Бинокль у оперативника был всего лишь шестикратный, так что подробностей не выявлял. Второй наблюдатель докладывал обстановку по телефону. И тот и другой прятались в дюнах, в конце пляжа.

Весла были опущены на воду, Чиба и Мишель сидели рядышком, обнимаясь. И вдруг что-то случилось. Чиба грубо оттолкнул женщину. Она вроде бы попыталась его ударить, но лодочник откинулся, взмахнул веслами, суденышко рванулось вперед, а Мишель шлепнулась на кормовое сиденье. Чиба бешено греб, словно спасаясь от какой-то невероятной опасности. Он не сбавил хода вплоть до самой пристани, и, едва лодка ткнулась в песок, из нее выскочила Мишель. Обернувшись, она холодным взглядом зыркнула на Чибу и бросилась прочь.

В то же самое время, когда лодочный флирт оборвался столь внезапно, не далее как в километре разыгралась драма с гораздо большим внутренним смыслом для описываемых событий. И если ситуация в лодке сложилась вопреки желанию Чибы, то все же она обеспечила ему преимущество — абсолютное алиби…

Комната супругов Халлиган находилась на первом этаже небольшой гостиницы в предгорье. Покидая номер, они аккуратно запирали дверь и оставляли ключ дежурному. Но регулярно забывали прикрыть дверь на террасу. И вот когда почтенные курортники бродили по аллеям, влекомые слабою надеждой нагулять к ужину аппетит, неизвестный проник в их номер. Наблюдателю опять помешали сумерки: поскольку гость не включал света, трудно было уяснить цель его прихода. Видимо, что-то искал, ибо открывал гардероб и заглядывал под кровать.

Тут послышался возле террасы какой-то подозрительный шум. Неизвестный прислушался и юркнул за портьеру. А в комнату тем временем все через ту же незапертую дверь террасы прокрался Ларри О'Коннор. Он замер, сдерживая дыхание, осмотрелся и, убедившись, что один, начал спокойно обследовать помещение. Открывал и закрывал выдвижные ящики небольшого письменного стола, тщательно перетряхнул содержимое двух чемоданов, затем принялся за гардероб. Случайно бросив взгляд на портьеру (уже зажгли огни на аллеях, и робкий их свет проникал в номер), заметил под ней торчащие носки мужских ботинок. Ларри протянул руку, чтобы отдернуть портьеру. Но это было его последнее движение: страшный удар обрушился ему на голову.

Неизвестный перешагнул через безжизненное тело и через террасу выскользнул на темную аллею.

Не прошло и десяти минут, как явились Халлиганы. Они взяли ключ, ушли к себе, но вскоре мистер Халлиган сломя голову уже мчался по коридору и вопил:

— Господа! Господа! У нас в комнате труп! Убит мистер О'Коннор!

Следом за ним бежала вконец перепуганная миссис Халлиган.

VIII. «ЭТО УБИЙЦА!»

Не слишком рано (как и положено хорошо воспитанным людям), но и не слишком поздно (когда Халлиган был уже на пляже) Ковачев послал к нему Петева с машиной, чтобы самым учтивым образом пригласить на конфиденциальный разговор. Надо было лично познакомиться с одним из действующих лиц и выяснить у него некоторые вопросы. А заодно представлялась прекрасная возможность поупражняться в английском.

Приведя Халлигана, Петев сразу же вышел.

— Прошу вас, мистер Халлиган, — Ковачев поклонился и указал гостю на кресло.

— Добрый день, сэр, — улыбнулся пожилой господин и начал поудобнее устраиваться в кресле, словно предстояла долгая дружеская беседа.

— Я пригласил вас, чтобы с вашей помощью выяснить некоторые вопросы.

— Очень рад. И я искал встречи с представителями болгарской полиции, но мне все время препятствовала супруга.

«У этой женщины здравый рассудок», — подумал Ковачев, а вслух сказал:

— Интересно. Надеюсь, вы сообщите, зачем хотели встретиться с нами… но сначала позвольте выяснить обстоятельства, связанные со вчерашним инцидентом в вашем номере.

— С величайшим удовольствием. Надеюсь, вы понимаете наше состояние, когда, войдя в номер, мы увидели на полу мистера О'Коннора, адвоката из Нью-Йорка, с которым нас недавно познакомила покойная миссис Мелвилл…

— Посещал вас раньше мистер О'Коннор?

— Да, раз-другой.

— А вчера вы условились о свидании с ним?

— Нет. Но потом уже я узнал у портье, что он разыскивал нас, пока мы гуляли.

— Вас мог разыскивать и кто-нибудь другой. Или вы все же назначали встречу?

— Это исключено! Если бы назначил, мы не отправились бы на прогулку.

— Резонно. Как тогда объяснить присутствие О'Коннора в вашем номере?

— Ну… вошел через дверь на террасу. Это не так уж и трудно — мы ведь на первом этаже…

— И все-таки странно. Без приглашения, через террасу… Согласитесь, это слишком смело даже для не очень хорошо воспитанного американца. Согласитесь также, что первый этаж не может служить оправданием для поступка О'Коннора. А что вы думаете о другом лице?

— О ком это?

— Надеюсь, вы не предполагаете, что О'Коннор сам себе раскроил голову? Значит…

— Значит… другой мужчина мог залезть тоже с террасы.

— Мог. И это выявляет единственную альтернативу!

— Или вошел в номер из коридора, — как бы машинально добавил Халлиган.

— До или после прихода О'Коннора?

— Что вы хотите этим сказать, сэр?

— Я объясняю суть альтернативы. Не верится, что они могли пожаловать к вам вдвоем.

— Исключено. Могу вас заверить, что мы застали в комнате только О'Коннора.

— И что вы ему сказали, когда застали?

— Что вы себе позволяете, сэр?! Разве с убитыми разговаривают?

— Вы абсолютно уверены, что О'Коннор убит?

— Но он лежал без признаков жизни. Неужели он жив…

— Позвольте вернуться к вопросу о присутствии О'Коннора в вашем номере. Зачем он проник к вам с террасы?

— Может быть, хотел нас подождать…

— В темноте? У нас, например, так поступать не принято, за исключением определенной среды, с которой мы чаще всего имеем дело. Неужели О'Коннор, нью-йоркский адвокат, из подобной среды?

— Нет, не допускаю. Впрочем, кто его знает, мы познакомились не так давно. Эти американцы…

— Стало быть, все же допускаете. Тогда скажите, с какой целью залез он в номер в ваше отсутствие?

— Не знаю, ей-богу не знаю. Или… спросите у него, если он жив. Зачем он влез, кто его ударил — не ведаю.

— Не думаете ли вы, что человек, ударивший О'Коннора, проник в ваш номер с той же целью?

— С какой?

— Надеюсь, вы сами ответите. С какой целью тайно проникают в дом?

— Украсть что-нибудь… Проверить что-либо… Или оставить.

— Логично. И что вы установили?

— Ничего не взято и не оставлено. Непонятно, что могло его интересовать.

— «Их», мистер Халлиган, «их», а не «его». Значит, проведенная вами тщательная проверка оказалась безрезультатной. Не так ли? А что, если то, за чем оба к вам явились, они не смогли украсть… поскольку не успели найти?

— Вы правы, выходит, так. Хотя ума не приложу, что их привело. Эти господа, вероятно, ошибочно полагали, что у нас что-то находится…

— Один из них мог и ошибиться, допускаю. Но оба? Нет, случайно на столь рискованные предприятия не решаются одновременно двое. Значит, вы утверждаете, что у вас нет ничего, что могло бы привлечь внимание этих господ?

— Не так уж мы и богаты. И ценностей с собой не возим.

— А почему вы думаете, что оба проникших в номер были мужчины?

— Я… когда я это говорил?

— Во-первых, вы сказали «другой мужчина мог залезть тоже с террасы». Во-вторых, «эти господа».

— Странно. Один О'Коннор. А другой… Хотя вряд ли женщина может нанести такой удар.

— Разные бывают женщины, мистер Халлиган. Но оставим эту тему. Поскольку у вас нет особых ценностей, возможно ли, чтобы эти господа искали у вас… ценности чужие?