Алексей Макеев - Дилемма Страница 13

К третьему балкону ветер сделал свое дело, и зрение у Гурова несколько прояснилось. Он даже успел засечь момент, когда беглец прекратил свои опасные упражнения и юркнул в раскрытую дверь какого-то номера. При желании можно было даже прикинуть, какой это номер, но Гуров сразу же отказался от этой мысли – возвращаться и искать нужную комнату обычным путем было слишком долго. Он продолжил свой путь, стараясь не слишком грохотать, переваливая через балконные перила. В большинстве номеров на его пути свет уже не горел, но из соображений безопасности Гуров пробегал под окнами пригнувшись. Одновременно он старался сделать все быстро, потому что шансы поймать негодяя таяли с каждой секундой.

Но вот наконец Гуров перемахнул на последний балкон – именно здесь беглец скрылся в номере. Гуров подкрался к двери и нажал на нее. Дверь уже заперли изнутри.

Ситуация была щекотливая. Вломись он сейчас в посторонний номер, и может получиться грандиозный скандал. Оставить все как есть вообще глупо – спрашивается, зачем он тогда, как обезьяна, скакал по балконам? Стучаться в закрытую дверь и спрашивать разрешения войти? Ни один из этих способов не был хорош, но первый, по крайней мере, экономил время. Гуров постарался убедить себя, что не ошибся дверью, и совершил то, что на юридическом языке называется проникновением со взломом. Взламывал дверь он без затей – собственным плечом. Хлипкие запоры не выдержали, отвалились сразу, и даже шума было не так много.

Зато едва Гуров ворвался в номер, как его тут же сильно огрели по голове каким-то жестким деревянным предметом, предположительно стулом. Он явственно увидел, как поплыли в темноте брызнувшие из его собственных глаз искры. В ушах затрещало, и Гуров не понял, откуда исходит этот звук – изнутри или снаружи, от рассыпающегося стула. В считаные доли секунды он успел среагировать на еле ощутимое движение слева от себя и, не раздумывая, бросился в ноги нападавшему – вернее, туда, где предполагались эти самые ноги, потому что тьма была кромешная, хотя Гуров не исключал, что так ему казалось, и темно в глазах у него было от молодецкого удара по темени.

Но на этот раз он не опростоволосился. Расчет оказался верен, и Гуров всей своей тяжестью врезался в колени противника. Тот издал короткий вопль и, перекувыркнувшись через Гурова, грянулся об пол, а вместе с ним рухнул еще один деревянный предмет, который раскололся просто с оглушительным треском. На этот грохот немедленно отреагировали в соседних номерах – в стену забухали тяжелые кулаки, и грубые голоса заорали: «Дайте поспать, сволочи, алкаши проклятые!»

Но Гурову пока было совсем не до сна, и, хотя к спиртному он сегодня даже не прикасался, он и дальше повел себя, точно буйный пьяница, которому жизнь не в жизнь без хорошего ночного скандала. Поймав в темноте брыкающуюся ногу невидимого противника, он резко вывернул ее, заставив врага изогнуться в немыслимой позе и зашипеть от боли. Пытаясь вырваться, тот переусердствовал и врезался головой в столик, на котором стоял телевизор. Столик накренился и спустил телевизор на пол – примерно так, как спускают со стапелей корабль. Только этот спуск сразу закончился крушением – телевизор припечатался экраном к полу, и у него треснуло стекло.

«Кому-то мы сегодня сильно удружили, – мелькнула мысль в голове у Гурова. – За разгром, конечно, придется заплатить, и то еще не факт, что суровая администраторша не выселит нас раньше времени. Она как в воду смотрела…»

Противник все еще дергался в объятиях Гурова, но его усилия постепенно сходили на нет – драться он явно был не мастер. А может, все силы у него ушли на путешествие по балконам. Гуров удивлялся, почему он в таком случае не пускает в ход свой ядовитый баллончик, но баллончик, видимо, потерялся во время погони. О чем-то более серьезном речи вообще не шло, хотя сначала Гуров опасался, что неизвестный может быть вооружен.

Наконец, когда он хорошенько вывернул своему сопернику руку, тот ойкнул совсем по-детски и вдруг удивительно знакомым голосом взмолился:

– Ну, ладно-ладно, я все понял! Хорош силу показывать! Ну, сдаюсь, ну все, финиш!

– Оба-на! Это с кем же я тут в темноте обнимаюсь?! – пораженно произнес Гуров, моментально отпуская поверженного соперника и вскакивая на ноги. – Ну-ка, оставайся на месте! Не двигаться, слышишь!

Он встал и на ощупь нашел выключатель. Вспыхнул свет. На полу, щурясь, лежал растерзанный Слава Дудников. Лоб его пересекала багровая полоса, из губы сочилась кровь, рубашка выбилась из брюк, и половины пуговиц на ней не было. Он весь был в грязи, точно только что вылез из какого-то замшелого подземелья. Разбитая в щепки мебель и треснувший телевизор завершали эту печальную картину. Вся злость у Гурова моментально прошла.

– Ты где успел так изгваздаться? – удивился он. – Вроде по одним балконам лазили, а ты грязнее меня в десять раз!

– Я по одному балкону ползком, – признался Славик. – Показалось, что в окошко кто-то смотрит.

– А я вот как-то не обратил внимания, – сокрушенно сказал Гуров. – Так и пер как танк. Да ты вставай! Чего теперь-то лежать? Я тебе ничего не повредил, часом?

Слава медленно сел и с недоверием ощупал свои руки и ноги.

– А вы здоровый! – сказал он наконец с непонятной интонацией. – А я, дурак, думаю, на кого это я нарвался? Решил уж, что балконом обсчитался.

– Та-а-ак! Кажется, я тебя понял! – вдруг воскликнул Гуров. – Так вот за кем мы следим, понимаешь! А он мне, понимаешь, голову морочил! Уроки брать хотел! Сразу признавайся – ты на фирму «Блэк Флэг» работаешь? На продукцию конкурирующей фирмы глаз положили, пираты!

– Жить-то надо, – рассудительно заметил Славик, поднимаясь. – Только я, знаете, еще не в штате. Я типа стажер. Меня с испытательным сроком взяли. Сказали: выполнишь задание – зачислим в штат. А нет – гуляй, Вася. А если, сказали, засыплешься – ну типа как сейчас, – к нам никакого отношения не имеешь. Так что сами решайте – работаю я на «Блэк Флэг» или нет.

– Ну, тут задачка несложная получается, – хмыкнул Гуров. – Однако работаешь ты или не работаешь, а правонарушение тобой совершено серьезное. Ты ступай умойся, а я пока подумаю, что с тобой делать.

Пока Дудников плескался в ванной, Гуров привел себя в порядок перед зеркалом. Вид у него сейчас тоже был не слишком солидный, и костюм явно нуждался в чистке, хотя Гуров ползком не передвигался. Но хуже всего было то, что на темени у него образовалась внушительных размеров шишка, которая саднила и отравляла ему настроение. «Первый день расследования, – с неудовольствием подумал он, – а уже травмирован весь личный состав. Если так пойдет и дальше, в Москву мы можем просто не вернуться».

Зато вернулся из ванной Славик, мокрый, с необычно прилизанными волосами. Он поменял одежду, и только багровая полоса на лбу свидетельствовала о встряске, которую ему недавно пришлось пережить.

– А что мне светит? – озабоченно спросил он. – Ну, за все эти, как вы сказали, правонарушения?

– Лет пять строгого режима ты себе обеспечил, – не моргнув глазом, заявил Гуров. – Шутка ли, проникновение в чужое жилище с целью грабежа, да еще двойное нападение на сотрудника милиции! Нет, пожалуй, тут и все семь лет можно накинуть.

– Да я же не знал, что это вы, – простодушно объяснил Славик. – Думал, это чмо за мной гонится. Еще удивился, откуда у него такая прыть взялась? А вы как у него в номере-то оказались?

– Много будешь знать – скоро состаришься, – ответил Гуров. – Даже если учесть смягчающие обстоятельства, все равно года три отсидеть придется.

– А если договоримся? – с надеждой спросил Славик. – Я, правда, теперь с работой пролетел, но у меня кое-какие сбережения имеются. Я вам весь ущерб возмещу. Ладно?

– Где же ладно? – удивился Гуров. – Это называется подкуп должностного лица при исполнении служебных обязанностей. Еще года три накинь себе…

– Вы такой несгибаемый, прямо Феликс Дзержинский! – с неудовольствием сказал Дудников. – А я ведь ничего плохого не хотел, сами знаете. Просто роковое стечение обстоятельств.

– Ничего себе стечение! – возмутился Гуров. – Ты бы на себя со стороны посмотрел, как по балконам шпарил!

– А я высоты не боюсь, – равнодушно пояснил Дудников. – С физической подготовкой у меня неважно, а вот высоты не боюсь. Совсем. Мне хоть по балконам, хоть по крышам.

– Завидный талант! – похвалил Гуров. – Что же ты не в монтажники пошел, не в кровельщики, а каким-то аферистом заделался?

– Здоровье у меня слабое, – вздохнул Дудников. – Мне бы головой работать. Вот разведка или, там, контрразведка – это мое.

– Здоровье слабое! – фыркнул Гуров. – А по башке меня приложил будь здоров! Не очень похоже было на работу головой! Как говорится, сила есть – ума не надо.

– Да я испугался просто! – с упреком сказал Дудников. – Я-то думал, этот хмырь спит себе спокойно, я зайду, посмотрю тихонько и выйду… А тут вы как кинетесь!