Алексей Макеев - Король бьет даму Страница 14

– Альметьев, Сергей Геннадьевич.

– А ваша?

– Головлев, – проговорил Кирилл Дмитриевич и почему-то покраснел. – Я пришел сюда по объявлению – Николай Николаевич искал нового главного бухгалтера. Я боялся, что у меня не будет шанса, потому что на тот момент я как раз только что окончил институт. Правда, у меня красный диплом и дополнительное образование по владению компьютерными технологиями, но все же я… боялся. Но Николай Николаевич лично побеседовал со мной, и на следующий же день мне позвонили и сказали, что я принят! С тех пор я здесь и стараюсь выполнять свою работу хорошо.

– А вам нравится ваша работа?

– Нравится, – искренне признался Головлев. – Хотя у меня не очень большая зарплата, но я доволен. К тому же это отличный опыт. Меня сразу же поставили не рядовым бухгалтером, а главным! Знаете, это очень мобилизует, дисциплинирует.

– А что сейчас делает Сергей Геннадьевич Альметьев?

– Понятия не имею! – завертел головой Головлев. – Я с ним даже незнаком. Николай Николаевич не поддерживает с ним отношений. Правда, он появлялся здесь примерно месяц назад и между ними был какой-то крупный разговор. Я это знаю потому, что как раз находился в кабинете Николая Николаевича, когда вошла секретарша и сказала, что с ним хочет переговорить Альметьев. Николай Николаевич сразу же нахмурился и сказал мне, чтобы я вышел. Они беседовали около получаса, и потом он снова меня позвал. Я видел, что Николай Николаевич взвинчен, даже рассержен, и пытается успокоиться. Он ни словом не обмолвился, о чем они беседовали, да и с какой стати? Но я видел, что этот разговор был обоюдно неприятным.

– Угу, – кивнул Гуров, фиксируя эти данные. Ему было о чем поразмышлять на досуге. – Продолжайте, продолжайте…

Далее Головлев рассказал, что фонд обладает базой данных на многие организации Москвы. Что специалисты ежедневно ее штудируют, оценивают, изучают изменения и потом подают Николаю Николаевичу свои соображения в письменном виде, сопровождая их аргументами. А уже он, проанализировав все, единолично принимает решение, кому и в каком объеме оказать помощь. Назвал ряд организаций, которым эта помощь была оказана за последние месяцы, и Гуров тщательно записал все в свой блокнот. Среди названий организаций фигурировал и их главк. Кроме того, были еще детский дом, больница и небольшая православная церквушка в Подмосковье.

– А скажите мне, пожалуйста, Кирилл Дмитриевич, – задумчиво проговорил Лев, – в чем смысл этой деятельности? Грубо говоря, для чего Николаю Николаевичу транжирить собственные деньги направо и налево? Что он с этого имеет? Только не пытайтесь уверить меня, что им движут исключительно альтруистические соображения. Я отлично понимаю, что здесь какой-то бизнес. И вот суть этого бизнеса я пытаюсь понять.

На этот раз главный бухгалтер стал совсем пунцовым.

«Мальчишка! – невольно раздражаясь, подумал Гуров. – Совершенно не умеет держать себя в руках! В первый момент даже удивишься, что Амосов взял его в главные бухгалтеры! А поразмыслив, понимаешь, что, видимо, он сделал это продуманно. Обжегшись на Альметьеве, который водил его за нос, видимо, решил, что столь неискушенный паренек, может, и будет делать какие-то косяки, но, по крайней мере, не решится на откровенные махинации за спиной своего босса».

«Неискушенный паренек» тем временем промямлил:

– Ну, вы зря так насчет альтруистических соображений… Все-таки это благотворительный фонд…

– Короче, – насмешливо бросил Гуров.

– Ну, во-первых, это отличная реклама, – словно решившись, уже увереннее заговорил главбух, – у Николая Николаевича ведь не только этот фонд, он занимается и другим бизнесом. К примеру, он возглавляет крупную фирму, занимающуюся цветными металлами. И, разумеется, работой в фонде он заслуживает себе хорошую репутацию. Ему доверяют партнеры, к нему тянутся, с ним хотят работать. Во-вторых, наш фонд действует не в одиночку. Многие другие фирмы предлагают сотрудничество.

– То есть у вас есть спонсоры? – уточнил Гуров.

– Есть, – признал Головлев. – К примеру, немецкая компания «Альянс». Они сотрудничают с нами много лет, ссужают средства. А мы за это всячески «подверчиваем», что они нам помогают, то есть повышаем их репутацию. Естественно, доверие к ним тоже растет, они заключают выгодные сделки, потому что другие фирмы охотно вступают в контакт с компанией, понимая, что им можно доверять.

– Словом, все эти спонсоры примазываются к репутации Амосова и фонда «Надежда», повышая собственный рейтинг и зарабатывая на этом. Отдавая вам копейку, они потом рассчитывают получить золотой рубль, – прокомментировал полковник.

– Ну, вы так это странно формулируете, – смущенно поежился Кирилл Дмитриевич.

– Да бросьте вы! – поморщился Гуров. – Говорю открытым текстом как оно есть. Я в бескорыстную благотворительность не верю, уж простите.

– А вы циничный человек, – заметил Головлев.

– Что выросло, то выросло, – парировал Гуров. – Нормальный бизнес, все в порядке, не парьтесь. Я благодарен вам за откровенность. Если бы вы сейчас принялись меня уверять, что работаете здесь исключительно ради морального удовлетворения, я бы рассмеялся и просто прекратил с вами дальнейшую беседу.

– А вы не за зарплату работаете? – с вызовом спросил главбух.

– За зарплату, – согласился Гуров. – Именно поэтому я и не поверю, что кто-то работает просто так. Что ж, думаю, для первого раза вы мне рассказали достаточно о работе фонда. Теперь давайте перейдем непосредственно к Дане Амосовой. Вы же ее знаете, наверное, с первого дня своей службы здесь?

– Знать-то знаю, но… – осторожно проговорил Головлев, – не очень близко. Мы и сидели-то в разных кабинетах, у нее был свой, ей выделил отец. К тому же тогда Дана еще училась, она не всегда была здесь целыми днями. Бывало, что приезжала на пару часов, и все.

– Вы с ней дружили?

– Боюсь, что нет, – задумавшись, наконец признался Кирилл Дмитриевич.

– Почему? Вы близки по возрасту, привлекательный молодой человек… Она – приятная молодая девушка, примерно вашего круга. Неужели у вас не было общих интересов?

Говоря это, Гуров внимательнейшим образом следил за лицом Головлева, на котором отражались все эмоции. Сейчас Кирилл Дмитриевич был явно смущен и сразу как-то занервничал, словно пытаясь что-то скрыть. Он начал лепетать о том, что на работе думает только о работе и что Дана, конечно, была очень милой, но он никогда и ни за что не позволил бы себе ничего такого, к тому же она дочь босса. Чем окончательно убедил Гурова в том, что говорит сейчас неискренне.

«Ладно, спрашивать в лоб бесполезно. Он уйдет в себя и будет бубнить одно и то же, – сделал вывод Лев. – Попытаемся определить, что за этим стоит, окольными путями. И не через Головлева».

Он спросил, известно ли Головлеву о личной жизни Даны, и получил ответ, что у нее был какой-то парень, которого он, Кирилл Дмитриевич, никогда не видел и о котором Дана не любила распространяться. Что она была девушкой серьезной и больше интересовалась работой, чем противоположным полом. И что ее родителям, кажется, не слишком нравился ее друг, потому что Николай Николаевич хмурился, когда Дана разговаривала с ним по телефону. Что касается матери, то она в фонде не появляется почти никогда, и тут Кириллу Дмитриевичу добавить нечего.

– Скажите, Кирилл Дмитриевич, а где вы были сами вчера вечером? – в упор спросил Гуров.

Головлев вспыхнул, но ответил быстро и уверенно:

– Здесь, в фонде. Николай Николаевич уехал к себе за город, а меня попросил доделать кое-какие документы, вот я и задержался. Уехал уже в десятом часу, это может подтвердить Наталия Владимировна – ей тоже пришлось задержаться.

– Вы поехали сразу к себе?

– Да, – твердо ответил Головлев.

– На своей машине?

– Да.

– Какая у вас машина? – Гуров бросал вопрос за вопросом, не сводя взгляда с главбуха. Тот даже не успевал отвечать, но это было на руку полковнику: Головлеву просто некогда было выдумывать подходящий ответ.

– Серебристый «Опель Астра».

– Где вы живете?

– На проспекте Мира, возле метро «Рижская».

– Здорово устроились, – похвалил полковник.

– Я там просто снимаю квартиру, – смущенно пояснил Головлев. – На собственное жилье, увы, пока не накопил.

– Ну, у вас еще все впереди, – успокоил его Гуров. – Вы поехали один? Без Наталии Владимировны?

Головлев, вспотевший и красный, быстро сказал, что поехал один, а Наталия Владимировна отправилась к себе своим ходом, на своей «Дэу», что живет она совсем в другой стороне и вообще они никогда не пересекаются после работы.

– А вы живете один?

– Один, – подтвердил Головлев. – Если вы о моей личной жизни, то у меня на нее просто нет времени. И я считаю, что сейчас у меня такой период, когда нужно нарабатывать опыт и делать карьеру. А жениться и завести семью я еще успею – мне только двадцать пять лет.