Аморе Д'Лиссен - Путь III. Зеркало души Страница 15

Людмила, с удивлением раскрыв рот, посмотрела на чиновника, действительно обрисовавшего совсем иную перспективу происходящего…

«Впрочем, самое занятное это то, что все они – несмотря на свои убеждения и взгляды, становились жертвами экзорцистов. Все без исключения – и те, кто рассчитывал на свои связи здесь, и те, кто вверял свои жизни какой-нибудь израильской разведке, там за границей, и те, кто осознал свою ошибку и просто смиренно ждал своей незавидной участи. В леденящих душу сводках новостей фигурировали все они…» – с горечью в голосе произнёс молодой человек, добавив – «Поняв эту простую истину, как и многие другие, я решил – да чёрт с ними, с этими грязными деньгами, нажитыми на боли и несчастии других людей. Я готов расстаться с восьмьюдесятью процентами, оплатив свой счёт сполна…».

«Андрей, если Вы уже приняли это трудное решение, то в чём же, собственно говоря, проблема?» – с недоумением поинтересовалась Велисарова, искренне добавив – «Я Вас совсем не понимаю…».

С последними словами молодой человек вскочил со стула, эмоционально добавив – «Да в том то всё и дело! Проблема в том, что и я и многие другие готовы оплатить счёт, но никто из нас сейчас не знает, как именно это можно сделать! С кем, к примеру, можно обсудить условия? Куда вообще переводить деньги, чтобы получить прощение? Полтора года тому назад был хотя бы посредник, к которому можно было обратиться с данными вопросами.… А сейчас? А что сейчас? Сейчас нас просто и беспощадно «зачищают» – без уведомления, без предупреждения, без разговора и без права искупить свою вину перед обществом! Возможно, каждый из нас, действительно, виноват и заслуживает должного наказания. Впрочем, ведь все мы – тоже люди! Люди, хотя и допустившие непростительные в своей жизни ошибки, но люди, у которых есть родные, близкие, друзья, которым далеко не всё равно, что с нами будет… Что мне делать?!».

Людмила, потрясённая до глубины души подобной постановкой вопроса, припомнила, что ведь действительно в течение последнего года им самим не попадалось информации о некогда привычных операциях по экспроприации экзорцистами капиталов чиновников, нажитых незаконным путём. Велисарова, как и остальные члены группы, были склонны полагать, что подобные операции экзорцистов продолжались, равно как и прежде, но по вполне понятным причинам не предавались огласке ни экзорцистами, явно не желавшими раскрывать свои финансовые потоки, ни жертвами, опасавшимися как проблем с законом из-за нелегальных источников капиталов, так и возмездия террористов.

«Экзорцисты больше не выходят на контакт даже с самими приговорёнными чиновниками и не предлагают им искупить свою вину перед обществом…» – машинально произнесла Людмила, размышляя над этой весьма странной новостью, добавив – «Что это? Смена концепции? Месть? Или же кара – кара для всех, без исключения, попавших в список? А может они опасаются возможности засветиться, при проведении финансовых операций по отмыванию столь значительных объёмов нелегальных средств за рубежом? Или же это результат того, что нам удалось эффективно перекрыть каналы возврата экспроприированных ими средств обратно в страну? Или же это какой-то новый крестовый поход? Что же всё-таки произошло?!».

«Я понятия не имею, что это и почему…» – сдавшись и сев обратно на стул, произнёс Несветаев, мрачно уточнив – «Я говорил со многими людьми – никто не выходил с ними на контакт. Это просто геноцид – геноцид среди коррумпированных российских чиновников! И в этой связи у меня, а точнее у всех тех, от имени кого я сейчас разговариваю с Вами, есть к Вам большая просьба…».

«Я Вас внимательно слушаю, Андрей…» – задумчиво кивнула Велисарова, всё ещё размышляя о возможных причинах изменения экзорцистами концепции своей работы.

«Мы просим Вас помочь нам выйти с ними на контакт…» – быстро произнёс молодой человек, и, увидев ступор на лице собеседницы, поспешно продолжил – «Ваша группа занимается расследованием этого дела уже второй год. Вполне возможно у Вас есть какие-то соображения или намётки о том, кто мог бы хоть как-то отдалённо быть связан с этим движением. Всё что нам нужно – это всего лишь контакт человека, с которым можно связаться, а далее мы уже сами договоримся с ним о встрече с экзорцистами и дальнейших шагах…».

«Признаться честно, это очень и очень сложный вопрос, на который, боюсь, у меня нет сейчас ответа…» – медленно произнесла руководитель группы, с удивлением для самой себя, отметив, что среди всей массы людей, так или иначе проходивших по делу, действительно, не было, пожалуй, ни одного человека, способного выйти с ними на контакт.

«Людмила Валерьевна, я, понимаю, что на всё это нужно определённое время, поэтому не прошу Вашего ответа здесь и сейчас…» – поспешно продолжил Несветаев, опасаясь услышать окончательный отказ. После чего, протянув свою аккуратную визитку собеседнице, Андрей со слабой улыбкой добавил – «Всё, о чём я прошу Вас – это просто подумать в этом направлении, поскольку для меня и моих коллег по несчастью, Вы, пожалуй, единственный шанс – шанс чтобы выжить…».

«Я постараюсь…» – с пересохшим горлом с трудом произнесла Велисарова, пожав протянутую руку и проводив взглядом уходившего молодого человека…

Свидетель

(26.04.2013, Москва, 09–30)

Сергей, с грустью смотрел в окно на стремительно приближавшуюся взлётно-посадочную полосу столичного аэропорта Домодедово, в первые в жизни не испытывая ни чувства радости, ни ностальгии по возвращении в некогда родной и близкий ему город. Гнетущие мысли о прошлом и будущем преследовали его весь перелёт, не дав возможности ни отдохнуть, ни хорошенько выспаться…

Самолёт наконец-то коснулся полосы, под шумные аплодисменты пассажиров, совершив посадку в аэропорту, и менее чем через десять минут, встал на стоянку поодаль от терминалов.

«Готов, майор?» – раздался позади бодрый голос Следова, по всей видимости, отлично выспавшегося в процессе своеобразного конвоирования своего ценного подопечного. Его чуть более уставший от перелёта, коллега, приветственно кивнул Мазаеву, любезно показывая в сторону выхода.

Через минуту в сопровождении двух сотрудников федеральной службы безопасности, Сергей медленно сошёл по поданному к самолёту трапу где, с грустью взглянув на автобус, в который радостно загружались все остальные пассажиры данного рейса, с явной неохотой пошёл в сторону служебного автомобиля, стоявшего неподалёку.

Сергей почти завершил свой путь, не дойдя несколько шагов до машины, в тот момент, как из автомобиля вылез высокого роста худощавый мужчина с черными короткими волосами в аккуратных очках и тёмном костюме, со словами – «Мазаев, сколько лет!».

Сердце майора предательски ойкнуло, после чего он впервые за долгое время широко улыбнулся, узнав в незнакомце своего коллегу по межведомственной оперативно-следственной группе, с которым его связывали тёплые, хотя и весьма неоднозначные воспоминания о целом ряде рискованных мероприятий проведённых, под руководством независимого консультанта.

«Александр Трошин, полковник федеральной службы безопасности…» – сухо кивнул Александр коллегам, сопровождавшим Мазаева, поинтересовавшись – «А зачем сопровождать-то было? Достаточно же было просто посадить майора на самолёт…».

«Боялись, мало ли чего он там, на борту, один выкинет – всё-таки репутация у него что надо…» – резонно пожал плечами Следов, с улыбкой добавив – «А у нас приказ под грифом – обеспечить срочное прибытие майора в Москву любой ценой. Вот и подстраховались…».

«Ладно, нам пора…» – кивнул Василий, после чего, обменявшись ещё парой кратких реплик, сопровождавшие Мазаева сотрудники федеральной службы безопасности, оперативно проследовали в здание аэропорта.

Сергей быстро без дополнительных указаний сел на заднее сидение в машину, которая медленно направилась к выезду с территории аэропорта и уже через несколько, минут вырвавшись на трассу, несла их к Москве.

«Шеф, времени мало – поднажми…» – попросил водителя Трошин, сидевший рядом с майором на заднем сидении машины, достав сотовый телефон и сделав несколько звонков.

«Слушай это ведь всё из-за него?» – несколько отстранённо поинтересовался Мазаев, после чего заметив удивление в глазах старого приятеля, добавил – «Всё из-за этого недавнего инцидента с прессой?».

Александр сухо кивнул, по всей видимости, не особо желая развивать данную тему и думая о чём-то отвлечённом…

«Да ведь мы же его даже пальцем не тронули! Честно!» – продолжил каяться Сергей, которому не терпелось рассказать своему другу истинный вариант истории, по всей видимости, впоследствии сильно искажённой словоохотливым представителем свободной прессы, продолжив – «Мы же к его дому подъехали, в дверь позвонили и только представились, а он, даже не открывая двери, взял да и выпрыгнул прямо в окно…».