Николай Леонов - Девять молчащих мужчин Страница 17

– В прошлом судимый?

– Точно. Его пальчики в картотеке были. Большаков Владимир Николаевич. Три судимости. Две кражи и один разбой. Вышел чуть меньше года назад. Но это еще не самое интересное. Он, как и Мерзликин, родом из Самары. И четырнадцать лет назад они оба там проживали. Я проверил. Мерзликин перебрался сюда в 2003 году, Большаков сел в 2001-м. Тянул год, четыре и пять. Кстати, ты сам Ольгу Мерзликину допросил?

– Первым делом я допросил именно ее, пока у нее свежи все воспоминания.

– И что?

– Я надеялся, что она по каким-то признакам узнает в Большакове того, кто напал на нее в прошлый раз. Ничего серьезного или весомого. Захват шеи ей показался похожим, но что может сказать о захватах девушка? Она не профессионал, она просто перепуганная девушка. Сейчас в МУРе проверяют одежду и обувь Большакова на предмет возможного подтверждения нахождения ее на месте трех предыдущих преступлений. Сам Большаков пока без сознания, и допросить его можно будет еще не очень скоро. Нужно лететь в Самару.

– Да, – согласился Крячко. – Я думал об этом же. Какие-то интересные хвосты оттуда тянутся.

– Я к Орлову за командировкой, – поднялся из-за стола Лев, – а ты организуй оперативников МУРа на пристальное наблюдение за Мерзликиным. Бред какой-то! Маньяки, упорно нападающие на одних и тех же девушек повторно… Вообще много тут странного и нелогичного. Так не бывает, Станислав!

В отделе полиции Самары, который занимался делом Владимира Большакова в 2001 году, за эти годы сменился практически весь оперативный состав. Гурову показали уголовное дело, решение суда. Познакомиться с личным делом школьника Большакова не представилось возможным, потому что был парень детдомовским, а детдом уже много лет как перестал существовать. Дела не сохранились, сохранились лишь приказы, но не за все годы.

Гуров третьи сутки в Самаре, он по шестнадцать часов каждый день разыскивал бывших участковых, оперативников уголовного розыска, преподавателей. Последние четырнадцать лет были для местных архивов равносильны татаро-монгольскому нашествию. Почти ничего не осталось. К вечеру третьего дня Лев снова приехал к начальнику уголовного розыска территориального отдела полиции майору Воскобойникову.

Майор усмехался и разводил руками:

– Что делать, товарищ полковник, вспомните, какие это были годы. Говорят, в начале 90-х было еще хуже. А тут только кризис миновал. За время кризиса 1998 года столько всего изменилось, позакрывалось. Какие там архивы! Хорошо хоть уголовные дела сохранились да картотеки уголовников.

– Вы где были в 2001 году? – устало спросил Гуров майора.

– Я был студентом политехнического института, – рассмеялся Воскобойников. – В органах я всего девять лет. Начинал в патрульно-постовой службе, потом участковым. Семь лет в уголовном розыске. Сюда перевели на повышение из старших оперов из Волжского района.

– Скажите, Воскобойников, – вздохнул Гуров, понимая, что информация ему в руки не идет. – Какие самые крупные дела были в городе в период с 2001 по 2003 год?

– Ну, так сразу и не вспомню. Я же говорю, что в те годы отношения к полиции еще не имел. Если это важно, то я завтра к вечеру подготовлю такую информацию. Вам в виде справки?

– Можно в виде справки, – чуть помедлив, согласился Гуров.

Очень неприятно было сознавать, что поездка оказалась пустой. Надо было срочно придумывать, где и как раздобыть информацию. Но какую? Какая именно информация вывела бы его на события тех лет? Мерзликин был предпринимателем. Мелким по нынешним временам. Сохранились документы о регистрации его бизнеса. Потом реорганизация, закрытие, и все… Даже листка убытия Мерзликина с места проживания в Самаре не сохранилось. Теперь еще и прошлое Большакова оказалось туманным.

Оставалась еще надежда, что оперативники по месту жительства Мерзликина соберут что-то о его прошлом. Найдут бывших соседей, сотрудников его фирмы. Он тут, как выяснилось, имел цех по производству фарша (вон откуда у него страсть к мясному производству) и еще занимался производством салатов для розничной сети. Это помимо всякой мелочовки, которой тогда занимались все, – перевозки, ремонт машины, барахло из Турции.

– Хорошо, я подготовлю такую справку, товарищ полковник. Часам к пяти будет нормально? А то в шесть планерка и вам придется ждать. А знаете, какое самое громкое в то время было дело? – вдруг расплылся в мальчишеской улыбке майор.

– Ну? – хмуро спросил Гуров.

– Вы не поверите, – с живостью начал рассказывать Воскобойников. – Была, как говорят, у нас тут банда одна. Ну как банда, группа парней «крышевала», как говорят теперь, свой район на окраине со всем бизнесом, что территориально там находился. Последняя отрыжка экономического кризиса 1998 года.

– Я помню, конкретнее.

– Конкретнее, у них была бригада из нескольких человек. Что-то или восемь, или десять, я точно не знаю, по-разному говорят. И какие-то ухари в один присест положили их, всех до одного. Помню, тогда в народе слух активно бродил, что это ФСБ решила так от них избавиться, потому что улик не хватало, чтобы арестовать и посадить.

– На улице? – удивился Гуров.

– Нет, в кафе на окраине города. Вы бы видели их могилы! – снова рассмеялся майор. – Просто могилы у Кремлевской стены! Все в мраморе, однотипные, в ряд. С фотографиями, вырезанными на мраморе.

– Стоп, стоп, стоп! – Гуров нахмурился и сосредоточенно почесал по привычке бровь. – 2001 год… а ведь припоминаю. Что-то такое проходило по сводкам. Но я тогда работал в МУРе… вот информация и прошла мимо меня. И где это было?

– Да на Южном шоссе. Там где-то на выезде из города кафешка была на трассе.

– Ну хорошо. – Гуров поднялся. – Завтра в пять вечера я у вас.

Посмотрев на часы, Лев подумал, что ужинать все равно где, а пока светло и есть время, почему бы и не взглянуть на это место. Зачем? Ответить на этот вопрос было сложно. Просто интуиция сыщика отправила Гурова в то кафе на выезде, где четырнадцать лет назад было совершено групповое убийство. Скорее всего – результат разборки между уголовными группировками. Никакая ФСБ такими акциями, конечно, не занималась.

Таксист оказался разговорчивым, и когда машина уже подъезжала к кафе на трассе, Гуров как бы невзначай спросил, а не про это ли заведение ходят слухи, что здесь когда-то бандитов перестреляли. Водитель охотно рассказал ту же байку, что и майор Воскобойников. Хорошо, значит, Гуров приехал по адресу. Тут ведь наверняка много такого рода кафе. Повезло с первого раза.

Отпустив такси, он осмотрелся. Кафе как кафе – одноэтажное кирпичное здание с синей крышей из теголы. Аляповатая вывеска «У Рубена», сбоку большой мангал. Искусственная ограда из врытых в землю березовых стволов до уровня колена. Навес с дровами для мангала. Несколько легковушек на парковке, и две фуры чуть подальше. Обычная картина. Придорожное кафе, вид которого не менялся десятилетиями. Ну, может, окна появились пластиковые да кондиционеры внутри. И то если есть электричество от линии электропередачи, а не от генератора в сарае. Здесь, например, электроснабжение нормальное. Да и поселок окраинный совсем рядом, пешком минут за десять можно дойти. Почти черта города.

Гуров вошел в небольшой зал. Всего несколько столиков вдоль глухой стены и окно кухни. Барная стойка с бутылками напитков, в углу умывальник. Интересно, если планировку не меняли, то вошедшему человеку виден весь зал. Внимание Гурова привлекли двое мужчин. Один поднимался из-за стола и громогласно прощался со вторым. Идея разговорить кого-то из водителей, которые тут ездят не один год, пришла в голову неожиданно. Вон тот подойдет; судя по репликам, которыми он обменялся со вторым, ушедшим, они дальнобойщики. Надо купить какого-нибудь сока и пару бутербродов для правдоподобности

– Здорово… Можно? – кивнул Лев на соседний стул.

– Сидай, – кивнул уминавший пельмени водитель. – Место не куплено.

Гуров сел, налил в стакан сока и принялся за несвежий бутерброд. Черт, куда контролирующие органы смотрят, так же и отравиться недолго!

– Слушай, ты водитель? – жуя, спросил он.

– Ну, – кивнул мужчина. – Че, помочь надо?

– Давно по этой трассе ездишь? – неторопливо продолжал задавать вопросы Гуров.

– Да лет двадцать. А че?

– Я груз сопровождаю, только машина сломалась, – неопределенно кивнул головой в сторону шоссе Лев. – Если сами не справимся, придется вызывать из конторы подмену. Или тут можно поймать пустую фуру?

– Можно. Особенно если под вечер, когда они порожняками возвращаются. Только не тормози иномарки, наши, «КамАЗы» тормози. Эти на близкое расстояние ходят, часто с грузом в один конец. А мужиков на перегрузку вон в поселке запросто найдешь. Возле строительного рынка. За час фуру перекидают. У тебя что за груз?

– Строительные материалы, – ответил Гуров, радуясь словоохотливости водителя. Теперь надо сворачивать с правдоподобной истории на прошлое. Разговор завязан, ничего необычного не будет в вопросе. – А тут, говорят, несколько лет назад целую банду перестреляли.