Виктор Пронин - Банда 4 Страница 17

— Я буду счастлив сделать это! — зло ответил Пафнутьев, видя, как за его спиной напряженно прислушиваются к разговору. — А теперь я прошу вас осмотреть... — Пафнутьев помялся, не хотелось ему Чувьюрова называть трупом.Осмотрите, пожалуйста, этот объект... Может быть, что-то покажется странным.

Медэксперт осторожно подошел к столу, обошел вокруг, всмотрелся в лицо старика. Потом вынул из чемоданчика халат, резиновые перчатки, надел все это и подошел к трупу уже решительнее. Он расстегнул рубаху, осмотрел грудь, шею, потом перевернул его на живот, обнажил спину и тут же хмыкнул, издал какой-то торжествующий звук.

— Не берусь утверждать окончательно, — сказал он, — но у меня, с вашего позволения, складывается такое впечатление, что этот человек был убит.

— Этого не может быть — воскликнул начальник тюрьмы — молодой, мордатый, с бесконечной уверенностью во всем, что делает и говорит.

— Может, — спокойно ответил эксперт. — Прошу обратить внимание на эту подробность, — он указал резиновым пальцем на небольшое пятнышко ниже лопатки старика. — Мне кажется, что сюда был нанесен удар тонким острым предметом. Удар был направлен в сердце и, по всей видимости, достиг цели.

— Достиг, если уж человек мертв, — проворчал Пафнутьев, рассматривая пятнышко. — Что это могло быть?

— Что угодно... Велосипедная заточенная спица, вязальная спица, длинная стальная игла, тонкая отвертка, которая при обыске всегда может сойти за невинный инструмент... И так далее.

— И каждый может вот так легко и просто убить человека? — почему-то с возмущением спросил мордатый начальник.

— О, нет, человека убить непросто. Жизнь его защищена надежно. И сие есть тайна великая, непознаваемая. Чтобы вот так нанести удар, нужны опыт и сноровка. Я бы, с вашего позволения, назвал убийцу профессионалом. Нужны дополнительные исследования, вскрытие, но если мое предположение верно, то удар пришелся в самое сердце, смерть наступила мгновенно, этот человек не мучился, хотя, конечно, некоторые неприятные ощущения ему пришлось перенести.

— О, Боже! — Пафнутьев с облегчением вздохнул, дождавшись этого затянувшегося предположения.

— Сейчас же проведу обыск в камере! — решительно заявил начальник тюрьмы.Я переверну все! Не то что человека, каждого клопа обыщу!

— Хорошее дело, — согласился Пафнутьев. — Особенно советую заглянуть клопам под мышки.

— А что там может быть? — не понял начальник.

— Запах.

— Какой запах?

— Потеют клопы под мышками. Как и люди... Значит так, мне нужен список всех, кто был в камере этой ночью.

— Видите ли, Павел Николаевич, дело в том, что у нас там кое-кто сменился с утра... Как бы не вышло накладки...

— Обязательно, выйдет, — серьезно произнес Пафнутьев.

— Почему вы так думаете?

— С ваших слов, мил человек, — Пафнутьев невольно закончил разговор словами, которые еще вчера слышал от старика Чувьюрова. Разговаривать с начальником не было никакого смысла, хотя, конечно, список он представит. Может быть, когда-нибудь, когда все прояснится и хоть кто-нибудь останется в живых, вот тогда этот список может и пригодиться. А сейчас... Только очередная страница в уголовном деле и не более того, страница, которую он потом будет пролистывать легко и бездумно, заранее зная, что никаких сведений в ней нет.

Так, пустая бумажка.

Возвращаясь в прокуратуру, Пафнутьев попытался еще раз проговорить самому себе все, что ему стало известно за последние дни. Он отпустил машину с экспертом, а сам пошел пешком.

Весна набирала силу, ручьи становились все более говорливыми, во многих местах появились проталины, запахло корой оттаявших деревьев. Да, наступила весна, все-таки она наступила. Пафнутьев каждый раз всматривался в нее с невольным удивлением. После долгой зимы, после снега и мороза просто не верилось, что деревья снова могут покрыться листвой, что эти корявые, промерзшие, заляпанные городской грязью ветки кустов оживут и вытолкнут из себя клейкие, зеленые побеги. И когда почки показывались из почерневших ветвей, когда они распускались чуть ли не на глазах, он подходил к кустам, касался их пальцами, удивляясь случившемуся чуду...

— Итак, — пробормотал про себя Пафнутьев, надвинув кепку на глаза и сунув руки в карманы. — Итак... Полторы недели назад в подъезде дома убит амбал из фирмы «Фокус». Некий малиновый пиджак, больше центнера живого веса. Спустя неделю в том же доме, в том же подъезде при попытке убить второго амбала задержан преступник, Чувьюров. Задержан и доставлен в милицию вместе с орудием преступления — штыком, заточенным руками умелыми и старательными. При допросе в кабинете начальника милиции Шаланды вышеупомянутый Чувьюров, проявив пренебрежение к человеческой жизни, в том числе и к своей собственной, закалывает второго, еще одного человека, того самого, который и доставил его в милицию. Кошмарная сцена, Шаланда в истерике, а ты, Павел Николаевич, в состоянии очень близкому к такой же истерике.

— Так, — произнес Пафнутьев и перепрыгнул через лужу, которая показалась ему слишком глубокой, чтобы рискнуть перейти ее вброд. — Так... При обыске в доме убийцы Чувьюрова обнаружена человеческая рука, спрятанная в холодильнике.

Пальцы вышеупомянутой руки, отделенной от туловища с помощью топора, свернуты в кукиш, что по утверждению эксперта есть тайна великая и непознаваемая.

— Так, — на этот раз мысль Пафнутьева прервалась, он вынужден был пропустить мимо мамашу с коляской, в которой отчаянно кричал ребенок. Его пронзительный визг все еще стоял в ушах у Пафнутьева, а он уже излагал события дальше. — Во время допроса Чувьюров над некоторыми тайнами приоткрыл завесу загадочности. Оказывается, существует фирма «Фокус», которая берет у стариков квартиры в обмен на пожизненную заботу о них, в обмен на кормежку, если уж назвать вещи своими именами. И некоторые клюнули. Но потом со стариками стали происходить всякие неприятности, клиенты «Фокуса» начали вымирать. Естественно, оставляя свои квартиры, согласно завещанию, опять же «Фокусу». Чувьюров оказался слишком недоверчив, подозрителен и хитер — квартиру свою завещать кому бы то ни было отказался. Это вызвало недовольство «Фокуса» и старик вскорости ощутил давление. В качестве угрозы ему была подброшена рука его соседа Спиридонова. Узнав руку друга, поняв суть угрозы, Чувьюров не испугался, а наоборот, наточив свой военный штык, вышел на охоту. Охота оказалась удачной, он насмерть заколол двух человек, тех самых, которые, собственно, и пытались его запутать рукой мертвеца...

— Так, — на этот раз Пафнутьев остановился перед красным светофором, и, щурясь на яркое весеннее солнце, терпеливо пережидал поток машин. Когда вспыхнул зеленый свет, он оглянулся и, убедившись, что водители тоже увидели зеленый, двинулся через улицу. — Старик Чувьюров убит в камере предварительного заключения, куда был доставлен по распоряжению одного придурка по фамилии Пафнутьев. Этого придурка люди добрые предупредили, чтобы он пуще глаза берег Чувьюрова, чтобы принял все меры по охране старика от всевозможных случайностей. Однако, врожденная придурковатость Пафнутьева перешла все мыслимые границы. В результате он лишился обвиняемого, обвинителя, свидетеля и единственной своей надежды на то, что удастся распутать дело. Придурок ты, Пафнутьев, и нет тебе другого имени. Истинно, придурок.

Пафнутьев плюнул с досады в ближайшую лужу, его кулаки в карманах куртки побелели от напряжения. За поворотом показалось здание прокуратуры, и он замедлил шаг, чтобы успеть договорить себе все, что ему стало известно.

— Так, — крякнул Пафнутьев, все еще досадуя на самого себя. — При обыске у Чувьюрова найдена фотография странной девицы необыкновенной привлекательности и, не побоимся этого слова, красоты. Фотография сделана в фотоателье, которое взлетело на воздух сразу же, как только там побывал твой человек, Павел Николаевич. А сотрудница фотоателье, вызвавшаяся помочь твоему человеку, с тяжелыми травмами и ожогами доставлена в больницу, откуда выйдет нескоро и далеко не в столь блестящем состоянии, в каком пребывала до этих печальных событий. Как выяснилось в результате тщательного и настойчивого расследования, снимок сделан для рекламы интимных услуг. И тут же стало известно нечто озадачивающее — портрет красавицы заказала фирма «Фокус», следовательно, поместила в газете и оплатила рекламу опять же фирма «Фокус». Не нужно быть слишком уж проницательным, чтобы сообразить — интимные услуги населению оказывает все та же фирма. А если принять к сведению, что всего за несколько дней расследования, Павел Николаевич, ты имеешь двух зарезанных, труп в камере предварительного заключения, взрыв в фотоателье, убийство в кабинете начальника милиции, искреннее предупреждение твоего лучшего друга Халандовского, человека далеко не чужого в криминальном мире города, панический звонок от начальника милиции Шаланды, то возникает вопрос... На кого ты вышел, уважаемый Павел Николаевич? На кого бочку катишь? На кого зуб имеешь? Содрогнись, Павел Николаевич, содрогнись и повесь себе пистолет на одно место, пока не поздно.