Алексей Макеев - Ментовская крыша Страница 17

Гуров неторопливо обернулся. К их столику направлялся невысокий, но очень элегантный мужчина в белом костюме. На его бритом пухловатом лице словно навеки застыло скучающее и отчасти высокомерное выражение. Однако глаза, холодные и настороженные, поглядывали по сторонам с отчетливым беспокойством и даже страхом. Он был похож на водевильного актера, исполняющего роль богатого наследника, прожигателя жизни и фанфарона – только тросточки в руках не хватало.

Следовало, однако, отдать ему должное – владел собой Ролан в совершенстве. Узрев оперативников, он тотчас расплылся в широкой и, казалось, искренней улыбке, а подойдя ближе, с достоинством раскланялся.

– Сколько лет, сколько зим! – изрек он, присаживаясь на свободное место и глядя на Крячко почти влюбленным взглядом. – Я по-настоящему волнуюсь. В сердце сразу оживают воспоминания… Как поживаете, господин полковник? Или, может быть, начальство оценило ваш талант новым званием? – с деланым беспокойством осведомился он.

– Не валяй ваньку, Ролан! – с досадой сказал Крячко. – Ты отлично знаешь, что скорее тебя выберут римским папой, чем меня сделают генералом. Еще одна такая шутка, и я поинтересуюсь, чем ты зарабатываешь себе на жизнь…

Ролан быстро вскинул вверх ладони и с раскаянием сказал:

– Все! Все, господин полковник! Честное слово, даже в мыслях не держал вас обидеть! Просто я плохо разбираюсь во всех этих регалиях и служебных лестницах… Чтобы и дальше не совершить никакой ошибки, может быть, представите мне своего коллегу? Как мне следует его называть?

– А никак не следует, – ответил Крячко. – Твое дело вообще помалкивать и отвечать на вопросы. Мы с тобой действительно слишком давно не виделись, и ты, по-моему, распустился, Ролан! Но материальчик на тебя у меня так и лежит – в сейфе лежит, в укромной папочке, ждет своего часа…

– Не будем о грустном, господин полковник! – предложил Ролан. – Я всегда готов к сотрудничеству – вы же знаете. И никогда, кстати, вас не подводил. От меня вы всегда уходили с самой свежей и самой проверенной информацией – разве не так?

– Не надо вспоминать былые заслуги, – строго сказал Крячко. – Мы с тобой как художники – каждый раз начинаем все заново.

– Я готов, – преданно сказал Ролан.

– Тебе что-нибудь известно о фирме "Индиго"? – спросил Гуров, сверля Ролана строгим взглядом. – Грузовые перевозки, автопарк, хозяин – Передреев Валентин Борисович…

Ролан бросил быстрый взгляд по сторонам, потом закатил глаза к потолку, наморщил лоб и забормотал, шевеля губами:

– Постойте-постойте, "Индиго"… Что-то знакомое… Никак не припомню… "Индиго"… Так это не у них офис в Лефортове, не к ночи оно будь помянуто?

– Именно, – сказал Гуров.

– А, ну как же! – хитро блестя глазом, воскликнул Ролан. – "Индиго"! Передреев Валентин Борисович! Отлично помню! Я его еще с тех пор помню, как он под кличкой Передок ходил. Ну, с тех пор он хорошо поднялся! Теперь к нему не подходи – олигарх почти! Ну что сказать – солидная контора, и бизнес надежный. Грузы всегда были, всегда будут. А раз грузы есть, значит, кто-то возить их должен, верно? Это как у гробовщиков – те тоже без работы не останутся. Тут одна проблема – под зеленый свет попасть. Колес-то вокруг много…

– А что – были проблемы? – спросил Гуров. – С зеленым светом?

– Это у "Индиго"-то? – уточнил Ролан. – А куда же без проблем? Сейчас без проблем никто не живет. Жизнь невероятно усложнилась! Я вот читал – Билл Гейтс, богатейший человек, монополист, капиталистическая акула, можно сказать, а тоже чуть под суд не попал! Он полмира скупить может, а его под суд – как шнифера какого-нибудь, представляете? Билл Гейтс – это который по компьютерам, чтобы вы знали. Пентиумы там всякие…

– Ты нас не просвещай тут! – сердито оборвал его Крячко. – Пентиумы вспомнил! Ты про дело говори!

– А я про что? – обиделся Ролан. – Я просто образно, чтобы суть показать. А проблемы у "Индиго" были, конечно. Они по-настоящему раскрутились года три-четыре назад. Бабки хорошие пошли, реклама, то-се… Не знаю уж как Передок до сих пор эти дела решал, а только года три назад на него наехали. И хорошо наехали!

Гуров обменялся взглядом с Крячко и спросил:

– Кто наехал?

– Можно я закурю? – попросил Ролан и, не дожидаясь согласия, зажег сигарету. Задумчиво выпустив к потолку струю дыма, он глубокомысленно сказал. – Вопрос, конечно, интересный… Но я, господа, там за углом не стоял и за достоверность информации отвечать не могу. Но мне говорили осведомленные люди, что наехала на "Индиго" банда Геры – припоминаете такого?

– Ну, допустим, припоминаем, – сказал Гуров. – Был такой отморозок. Пытался взять под контроль чуть ли не всю восточную часть столицы. Но ведь он очень недолго царствовал. Надорвался. По-моему, его даже наши в перестрелке убили?

– Совершенно верно изволили заметить! – подхватил Ролан. – Так и было. И слово очень точное нашли – именно надорвался. Договариваться Гера ни с кем не умел, оттого и погорел, бедняга. На него многие зуб имели, и там не только ваши люди поработали. Но самого Геру и штаб его – это точно менты положили. Короче, ничего от него не осталось. Если и есть еще в Москве те, кто с Герой шустрил, то они предпочитают насчет этого помалкивать. Заново биографию пишут, как говорится…

– Ну и что же получается? – иронически поинтересовался Крячко. – Говоришь – проблемы у "Индиго", а, выходит, единственную проблему и ту сразу же порешили!

Ролан развел руками.

– А я, господин полковник, говорю только что знаю! Вы спросили, кто наезжал, – я ответил. Наезжал Гера, и круто наезжал. Чуть ли не переписать на себя фирму хотел. А потом, когда его замочили, все улеглось. С кем уж там потом Передок договаривался – я не знаю. Конечно, вряд ли он без "крыши", но дальше все тихо решалось, полюбовно, напоказ никто не работал.

– Так-так, – сказал Гуров. – Это все интересно, конечно. А посвежее никаких новостей об "Индиго" у тебя нет?

– Откуда? – удивился Ролан. – Мне, если честно, от этого "Индиго" ни холодно, ни жарко, господа начальники. Моя специфика деликатная, полнейшего доверия требует, а какое же может быть доверие между мной и, допустим, Передком, когда мы друг друга как облупленных знаем?

– Ты одного Передка знаешь? Или еще кого-то? – поинтересовался Крячко. – Вот зам у него есть – Елисеев, в которого в начале лета стреляли.

– Опять началось, значит? – сделал большие глаза Ролан и сокрушенно вздохнул: – Слышал я, слышал, что снова передел собственности затевается! Неймется людям!.. Большие деньги, они голову сильно туманят – похуже "дури" всякой! Вам, государевым людям, этого, может быть, и не понять, а тот, кто понюхал большие деньги…

– Опять культпросвет разводишь! – перебил его Крячко. – Ты конкретно по списку. Елисеева знаешь?

– Этого нет, – сказал Ролан. – Я всю Москву знать не могу. Всю Москву даже Лужков не знает.

– И про новый наезд на "Индиго" ничего не слышал? – недоверчиво спросил Гуров.

– А точно был наезд? – озабоченно поинтересовался Ролан, перебрасывая сигарету из одного угла рта в другой.

– Значит, так, – ласково проговорил Крячко, протягивая руку и ловко выдергивая дымящуюся сигарету из губ Ролана. – Можешь и дальше ломать комедию – мы с удовольствием посмеемся… – Он старательно раздавил окурок в пепельнице и отряхнул пальцы. – Посмеемся, а потом все вместе поедем на Петровку…

– Стоп, господин полковник! – быстро сказал Ролан. – Комедия – не мой жанр. Вы меня не так поняли. К сожалению, люди больше всего страдают от взаимонепонимания, а, казалось бы, так просто сделать шаг навстречу друг другу… Я готов сделать этот шаг. Просто иногда меня подводит память – возраст, ничего не поделаешь… И потом, я сейчас веду не такую активную жизнь, меньше встречаюсь с людьми, многое просто проходит мимо меня. Но я постараюсь навести справки, господин полковник. Честное слово! Вы же понимаете, что про такие дела не кричат на каждом углу.

– Когда ждать звонка? – строго спросил Крячко.

– Я не стану тянуть ни одной минуты! – заверил Ролан. – Только уж вы позвольте не связывать себя жесткими сроками, господин полковник, – дело, сами понимаете, тонкое. Но, как только у меня в руках окажется достоверная информация, я тут же свяжусь с вами, клянусь горячо любимой мамой! Надеюсь, вам не приходится платить за входящие звонки? – заботливо закончил он.

– Ты слышал этого артиста? – обратился к Гурову Крячко. – Его наши денежки волнуют! Лучше бы подумал о своем будущем!

– С тех пор как мы с вами познакомились, господин полковник, – льстиво сказал Ролан, – я ни о чем другом уже и не думаю. Вы заставили меня взглянуть на жизнь другими глазами. Я нисколько не преувеличиваю. Вы открыли мне эти самые глаза!

– Я тебе их и закрою, – пообещал Крячко. – Если ты не сообщишь мне, кто положил глаз на "Индиго".