Эд Макбейн - Способ убийства Страница 18

– На улице, которая называется Мэзон Авеню. Знаешь такую?

– Нет.

– Это на другом конце. Там можно найти испанских девочек с упругой грудью, стройными ножками и чистыми зубами. – Сэмми кивнул. – Джентльмены, время решать. Который час, Баки, старая перечница?

– Шесть двадцать пять, – ответил Баки, глядя на часы. – И три четверти минуты. Когда услышите звон, будет шесть двадцать шесть. – Он помолчал. – Бом!

– Поздновато, парни, – сказал Сэмми, – позже, чем мы думали, парни. О господи, парни, когда-нибудь нас мобилизуют. Что тогда? Мы отправимся ко всем чертям, парни, проливать собственную кровь на чужой земле.

– О господи! – Баки был полон жалости к себе.

– Ну так что?.. Будем мы ждать, пока мисс Амалио снимет свою блузку, в чем я сильно сомневаюсь? Вряд ли она это сделает, несмотря на упругость своей замечательной груди. Или мы отправимся на тот конец города к дивной улице под названием Мэзон Авеню исследовать неведомые земли, не подвергаясь опасности военных действий? Как вы думаете, парни?

Мальчики молчали, погруженные в раздумье.

– Ну, решайте, – сказал Сэмми. – Это может оказаться лучшим временем в нашей жизни.

– Ну что ж, пойдем переспим с испанскими девочками, – сказал Баки.

Стоя у доски циркуляров, поближе к выключателю, Хейз чертил бессмысленные значки в блокноте, ожидая момента для атаки. Его рука скользнула вниз, к пластиковому выключателю. Наступила темнота, внезапная темнота, заполнившая комнату.

– Что за черт?.. – начала Вирджиния, потом замолчала, и в комнате снова наступила тишина.

“Плащ”, – подумал Хейз.

Быстро!

Его пальцы скользнули по грубому материалу плаща, вниз, к карману, нащупали тяжесть пистолета, он сунул руку в разрез, чтобы схватить револьвер...

И вдруг с невообразимой, ослепительной яркостью зажегся свет.

Глава 12

Хейз чувствовал себя, как ребенок, которого застали в тот момент, когда он запустил руку в коробку с печеньем.

Он не сразу сообразил, что вызвало столь ослепительную иллюминацию, но потом понял, что кто-то зажег свет и что его рука находится в кармане плаща Вирджинии, не доставая нескольких дюймов до пистолета. Удивительно, время словно перестало существовать с тех пор, как стало светло. Он знал, что время течет с небывалой скоростью, и понимал – от того, что он сделает за несколько ближайших секунд, будет зависеть жизнь или смерть всех, кто находится в этой комнате, и все же не мог преодолеть ощущения, что время остановилось.

Прошло, казалось, целых три года, прежде чем он принял решение быстро повернуться к Вирджинии с оружием в руке.

Он сжал пальцы вокруг рукоятки пистолета в темных недрах кармана, и это заняло еще двенадцать лет. Хейз почти выхватил пистолет, когда увидел Артура Брауна, который быстро шел по коридору, удивленно подняв брови. Примерно через сто лет он решил крикнуть:

– Уходи, Артур! Беги!

Но было уже поздно, потому что Артур открыл дверцу барьера и вошел в дежурную комнату. Доставать пистолет тоже было поздно – время вступило в свои права, оно словно вытекло в канализационную трубу. Был только угрожающе холодный голос Вирджинии Додж, который прорезал тишину, установившуюся в комнате.

– Не доставай пушку, рыжий! Я целюсь прямо в бутыль!

Хейз замер. Внезапно он подумал: “А что там, в бутыли? Действительно нитроглицерин?”

Потом эта мысль исчезла так же внезапно, как и появилась. Он не мог рисковать. Разжав пальцы, Хейз повернулся к Вирджинии.

Артур Браун стоял у самой дверцы, раскрыв рот.

– Что?..

– Заткнись! – прервала его Вирджиния. – Входи сюда!

– Что?..

Лицо Брауна выражало безграничное удивление. Просидев весь день в кладовой магазина готового платья, он вернулся в участок и поднялся по металлической лестнице, ведущей на второй этаж, что делал уже тысячу раз с тех пор, как стал работать в 87-м участке. Увидев, что в коридоре нет света, он бессознательно потянулся к выключателю у лестницы и включил свет. Первое, что он увидел, был Коттон Хейз, засунувший руку в карман женского плаща, висевшего на крючке. А потом... женщину с револьвером.

– Ну-ка, подойди сюда, рыжий! – приказала Вирджиния.

Хейз молча подошел к ней.

– Ты очень умный, верно, сволочь?

– Я...

Рука, державшая револьвер, быстро поднялась и с неожиданной силой нанесла удар. Хейз уголком глаза уловил блеск стального дула, почувствовал резкую боль, когда металл врезался ему в щеку, и прикрыл лицо руками, ожидая нового удара. Но его не было. Он отнял руки от щеки и посмотрел на пальцы. Они были в крови.

– Больше никаких фокусов, рыжий, понятно? – ледяным тоном сказала Вирджиния.

– Понятно.

– А теперь убирайся. Туда, на ту сторону. А ты, – повернулась она к Брауну, – входи. Быстро!

Браун прошел дальше. Он уже понял ситуацию и больше не удивлялся.

Вирджиния, держа в левой руке бутыль с нитроглицерином, а в правой – револьвер, направилась к вешалке. Она шла быстро, спотыкаясь, плечи нервно дергались, движения бедер и ног были резкими и лишенными всякой женственности, словно кто-то толкал ее сзади. Глядя, как Вирджиния пересекает комнату, Хейз все больше убеждался в том, что жидкость в ее левой руке вовсе не нитроглицерин, как она утверждала. Правда, нитроглицерин – капризная штука. Иногда он взрывается. Другой раз...

Он размышлял: “Нитро? Или вода?”

Вирджиния быстро достала пистолет Бернса из кармана своего плаща, вернулась к столу, поставила на него бутыль, открыла ящик стола и бросила пистолет в ящик.

– Так, а теперь ты, – обратилась она к Брауну, – давай сюда пушку.

Браун не пошевелился.

– В этой бутылке на столе нитроглицерин, – спокойно сказала Вирджиния. – Давай сюда револьвер.

Браун посмотрел на Бернса.

– Отдай, Арти, – посоветовал Бернс. – Здесь она командует.

– Во что она играет? – поинтересовался Браун.

– Во что я играю, это не твое дело, – резко сказала Вирджиния. – Закрой рот и давай свою пушку.

– Да, суровая дама. – Браун подошел к столу, внимательно глядя на Вирджинию. Он не отрывал от нее глаз, когда на ощупь отстегивал кобуру, пытаясь понять, какие чувства она к нему испытывает. Браун обычно умел распознавать ненависть за тысячу шагов и мгновенно ощущал, в каком случае цвет его кожи определит характер отношений между ним и тем человеком, на которого смотрит и с которым говорит. Артур Браун был негром. Он был также очень нетерпеливым человеком. Ему пришлось довольно рано убедиться в том, что случайное совпадение цвета его кожи с фамилией Браун-Коричневый лишь увеличивает его бремя, “бремя черного человека”. Он всегда с нетерпением ожидал неизбежной оговорки, неосторожного выражения, и сейчас его нетерпение достигло предела. Но на лице Вирджинии Додж нельзя было прочесть никаких чувств. Она положила револьвер Брауна в ящик стола.

– Ну, а теперь пройди туда, на ту сторону комнаты.

– Можно сначала доложить лейтенанту? – спросил Браун.

– Лейтенант, – позвала Вирджиния, – идите сюда!

Бернс подошел к столу.

– Он хочет что-то доложить. Докладывайте здесь, мистер, чтобы я могла вас слышать.

– Ну, как там? – спросил Бернс.

– Полный ноль. Из этого ничего не выйдет, Пит.

– Почему не выйдет?

– Я вышел оттуда, потом заглянул в лавку купить пачку сигарет.

– Ну?

– Мы поговорили с хозяином. В их районе было много краж. Больше всего в магазинах готового платья.

– Ну?

– Но он сказал мне, что кражи скоро прекратятся. Знаете, почему?

– Почему?

– Потому что в том магазине через улицу сидит в кладовой легавый и ждет, пока туда сунется грабитель. Вот что мне сказал тот парень в лавке.

– Понятно.

– Если он знает, то это известно каждому молочному торговцу на этой улице. А если знают лавочники, то в курсе и все покупатели. Можешь не сомневаться, вор тоже все знает. Из этого ничего не выйдет. Пит. Нам нужно придумать что-нибудь другое.

– Вы кончили?

– Кончили.

– Хорошо. Теперь перейдите на другой конец комнаты.

Бернс отошел от стола. Браун стоял в нерешительности.

– Ты слышишь меня?

– Слышу.

– Тогда иди!

– Для чего вам револьвер и нитро, мадам? – спросил Браун. – Мне хочется узнать, что вам здесь нужно? Для чего все это?

– Я пришла сюда, чтобы убить Стива Кареллу.

– Бутылкой с супчиком?

– Нет, выстрелом из револьвера. Нитро – это моя страховка.

Браун кивнул.

– Нитроглицерин настоящий?

– Настоящий.

– Как это проверить?

– Никак. Или хочешь попытаться привязать колокольчик на хвост коту, чтобы мыши слышали, как он идет? Из них не нашлось ни одного храбреца, готового пожертвовать собой. – Вирджиния улыбнулась.

Браун улыбнулся в ответ.

– Нет, спасибо, мадам. Я просто спросил. Убьете Стива? Почему, что он вам сделал? Оштрафовал за стоянку в неположенном месте?