Фридрих Незнанский - Борт С-747 приходит по расписанию Страница 19

Андрей примерно представлял, какие мысли проносятся сейчас в головах его противников. Безусловно, меньше всего они мечтают благородно склонить головы перед соперником, признав его безоговорочную победу. Нет, они попытаются отомстить за товарища.

То, что на него набросились трое, Андрею было на руку. Своей несогласованностью они только мешали друг другу. Получалось, что стоило одному размахнуться, как его случайно отталкивали. В результате этой неразберихи один из амбалов с такой силой ударил по голове своего товарища, что тот, пошатываясь, отошел в сторону.

– Ну, ребята, – с отчаянным весельем закричал Корешков нападавшим, – этот вне игры, а из вас я сейчас инвалидов сделаю!

Бандюги почувствовали, что этот хмырь с внешностью интеллигента действительно способен расправиться с ними, и замерли в растерянности. Если этого типа не испугали четверо, то двое ему вообще нипочем. В то же время позора не оберешься, если они вдвоем спасуют перед одним. Оправдание им может быть лишь одно: они решили помочь пострадавшим товарищами.

И в это время издалека, из глубины ночных улиц, донеслась спасительная сирена – приближалась милицейская машина. Она была еще очень далеко, однако все участники потасовки догадались, что милиционеры направляются именно сюда. Амбалы помогли двум выбывшим из игры приятелям забраться в свою машину и, прокричав несколько угроз Корешкову, уехали. Андрея их прощальные завывания «Под асфальт закатаем!» волновали меньше всего. Он ведь тоже не остался после этой потасовки без единой царапины, его несколько раз изрядно съездили по лицу, по спине, лягнули коваными башмаками по ногам…

Из клуба выбежал знакомый охранник:

– Вам помочь?

– Нет, вроде бы ничего страшного, обошлось.

– Я вызвал милицию.

Милицейская сирена звучала значительно громче, чем раньше. А вот на горизонте стали заметны красно-синие вспышки проблескового маячка. Корешкову теперь бы уехать быстрее от этого места.

– Не хочу разбираться с ментами, Паша, – признался он охраннику. – Будь другом, скажи, что задолго до появления их машины все драчуны разбежались.

– А вы сами сейчас справитесь?

– С чем? – не понял Андрей.

– С управлением. Машину вести сможете?

– Запросто. Я уже в полном порядке. Даже лучше, чем был до встречи с четверкой неизвестных. К тому же адреналин пережег весь алкоголь в крови. Сейчас сможешь убедиться в этом собственными глазами.

Корешков завел машину и медленно поехал к воротам. Перед выездом на улицу он остановился, вежливо пропустил въезжавший на стоянку милицейский «жигуленок», после чего отправился домой.

Когда, проснувшись на следующее утро, Андрей вышел в коридор и остановился перед зеркалом, ему едва не сделалось дурно: под каждым глазом красовалось по сине-лиловому «фонарю» необъятных размеров. В таком виде он напоминал какого-нибудь привокзального пьянчужку. Что делать? Сейчас ему нужно ехать в РУБОП к Багрянцеву. Так его же не пропустят, сразу отправят в вытрезвитель.

Он позвонил Сергею и сказал, что вчера попал в серьезную переделку.

– Ну и что с того? Бывает.

– Ты предупреди на вахте, чтобы моему виду не удивлялись. А то чего доброго попытаются задержать.

– Хорошо, – засмеялся Багрянцев, – предупрежу. Только, думаю, они и не таких видали.

– Я-то как раз думаю, что таких не видали.

Андрей сварил кофе покрепче и сделал пару бутербродов с сыром, но жевал их без всякого аппетита. Не потому что с похмелья, а просто не покидало его тревожное ощущение. Чувствовал, поджидают его какие-то скверные новости. Разве можно объяснить, откуда появилась тревога? Подумал, что напрасно дал вчера уйти избившим его хулиганам. Ведь не по доброй воле они на него напали. Очевидно, кто-то дал им задание, вот и надо было разобраться. Хотя бы одного из них задержать и отправить в милицию. Это он спьяну проявил такое великодушие. Совершенно напрасно. Теперь злоумышленники, видя, что первая попытка сорвалась, могут снова напасть на него. И сделать это не так прямолинейно, как вчера, а более изощренным способом, чего доброго, пристрелят из-за угла. Наверняка это действует публика, связанная со страхованием якобы угнанных автомобилей. Ведь другими делами Андрей сейчас не занимается. Только помимо него, здесь задействованы и другие люди. Кто-то может стать свидетелем, поэтому опасность может угрожать не только ему. И Святковская, и Фунтикова, и Вершинин, судя по всему, являются исполнителями чьей-то чужой воли – человека, разработавшего замысловатый план получения больших доходов из воздуха. Скорей всего, Потоцкий тоже является промежуточным звеном этого разветвленного механизма. Каждого из них главный идеолог преступного мероприятия может опасаться, считать потенциальным предателем и распорядится убрать его. К тому же имеются иногородние соучастники. Одним словом, в их стане далеко не все спокойно, и в любой момент могут произойти громкие события, которые коснутся каждого, все будут знать о них.

Андрей решил позвонить Святковской. Десять утра, уже можно. Правда, неработающая публика способна валяться в постели и до двенадцати, однако большого риска нет. Спит так спит, извинится и позвонит позже.

Трубку сняла Василиса Аристарховна, и по ее голосу Корешков понял, что женщина сильно удручена. Когда он попросил к телефону Надежду, бабушка с надрывом ответила:

– Нет больше моей Наденьки. Ночью она погибла.

– Как? Что? – разволновался Андрей. – При каких обстоятельствах?

– В автомобильной катастрофе. На девятнадцатом километре Дмитровского шоссе. На большой скорости врезалась в поливальную машину.

– Вам-то кто об этом сообщил?

– Из милиции позвонили, точнее, из ГАИ. Выяснять что-либо еще Корешков не стал. Он выразил сочувствие горю Василисы Аристарховны, спросил, чем может помочь.

– Спасибо, пока ничего не нужно, – ответила старушка. – Но если понадобится, я позвоню. Скажите мне свой телефон.

Андрей дал номер мобильника. После разговора со Святковской он не мешкая поехал в РУБОП к Багрянцеву. Увидев друга в солнцезащитных очках с большими стеклами, тот удивился:

– Что означает эта красота? У нас вроде не Майами, к тому же день пасмурный.

Вместо ответа Корешков просто снял очки, продемонстрировав «фонари» под глазами. Сергей Константинович присвистнул:

– Как говорится в фильме «Ликвидация», картина маслом. Кто тебя так разрисовал?

– Лучше спроси, кто заказчик картины.

– Догадываюсь. Молотобойцев прислали наши заклятые друзья из автосалона «Меркурий-сервис»?

– Скорей всего. Только это еще не все. Главное – сегодня ночью в автомобильной катастрофе погибла Надежда Святковская. На бешеной скорости врезалась в поливальную машину. Представляешь?

– Ну сволочи! – вырвалось у Багрянцева.

– Вот и я про то же. Именно сволочи. Не одна сволочь, а несколько. Думаю, кто-то искусно подстроил эту аварию. Больно нужно ей кончать жизнь самоубийством и ехать для этого за тридевять земель.

– Да. Что-то тут не то. Надо будет выяснить, для чего она поехала за город. Возможно, вызвал кто-то.

– Теперь ты понимаешь, с кем мы имеем дело! Это не мелкие аферисты, а настоящая банда, говоря официальным языком, организованная преступная группировка.

– Двух мнений быть не может, – согласился Сергей. – Сейчас надо будет разобраться с автомобильной катастрофой. Кто сообщил о ней в милицию, что представляет из себя ночной поливальщик, в общем, все вокруг. Я дам своим задание.

– Отчасти я виноват в гибели Святковской! – в сердцах сказал Андрей. – Не уберег молодую женщину. Ее нужно было вытащить из паутины этих прожженных мерзавцев, всяких Вершининых и Потоцких. Я же промедлил, недооценил их. Но уж теперь, Сергей, я не остановлюсь. Война объявлена, буду биться до полного уничтожения этой швали.

Глава 11 Дальнее зарубежье

Фрау Маргарита Лангман, интеллигентная женщина среднего возраста, направлялась на юг, в небольшую деревеньку, где когда-то жил известный русский художник Кандинский. Об этом ее попросил знакомый российский искусствовед – нужно было для книги сфотографировать сам дом, мемориальную доску на нем и сделать несколько видовых снимков деревни. Там действительно есть чем полюбоваться.

Фрау Маргарита знала эту дорогу как свои пять пальцев. Она часто возила сюда из Нюрнберга многих знакомых. Места здесь на редкость живописны даже на общем фоне Германии, где много красивеньких деревень и городков. Перед выездом она кое-что уточнила по схеме, в частности, где находятся бензоколонки. Посмотрела, сколько бензина осталось в баке, прикинула, когда он кончится. У фрау Лангман была привычка заправляться, израсходовав содержимое бака до последней капли.

Остановившись у колонки на второстепенной дороге, женщина вышла из машины и приветливо улыбнулась молодому заправщику-турку: