Алексей Макеев - Король бьет даму Страница 22

Он полулежал на шконке, глядя на Гурова подозрительным и наглым взглядом, и даже не приподнялся при его появлении, лишь презрительно отвернулся в сторону.

– Здравствуйте, Игорь Юрьевич, – негромко произнес Гуров, проходя внутрь.

Коршун не соизволил повернуть голову в его сторону. Ничуть не смутившись, Лев присел на шконку и продолжил:

– Вы меня, конечно, не помните, да это и неважно. Вы поверните голову-то, поверните, разговор у нас с вами долгий предстоит. Сразу скажу – я не по поводу сегодняшнего м-м-м… эпизода. Точнее, не совсем. Меня интересует один человек. Никита Маринов.

Коршуну при этом имени не удалось скрыть своих чувств, он слегка вздрогнул, медленно повернулся к полковнику и, криво усмехнувшись, проговорил, растягивая слоги:

– А-а-а, Никитушка? Гад ползучий!

Дальше последовала длинная матерная тирада, которую Гуров, спокойно выслушав, проигнорировал, и сказал:

– Я так понимаю, у вас с ним произошли какие-то разногласия?

– Дак это же он, гаденыш сопливый, меня вложил! – со злобой выговорил Коршун и сплюнул на пол. – Иначе бы вы хрен меня взяли!

– Почему вы в этом так уверены? – приподнял брови Гуров.

– Потому! – огрызнулся Коршун.

– Потому что он исчез?

– И поэтому тоже! И еще потому, что он с самого начала мозги мне пудрить начал! Думал, я ему прощу все его долги! Да я на него за эти два месяца столько потратил, что ему не отвертеться было! Ах, какой я дурак! Чувствовал же, что он соскочить решил! Но разве же мог предположить, что он меня сдаст? Да за это ему по жизни гулять недолго осталось!

– Я вам советую рассказать мне все как было с самого начала. Использовать против вас я этого не стану, зато постараюсь, чтобы это вам зачлось в чистосердечное, – чуть подумав, пообещал Гуров.

– Да плевал я на ваши чистосердечные! – выговорил Коршун и для выразительности еще раз сплюнул на пол.

– Нет, вам не наплевать, – ровным тоном продолжал Лева, стараясь сохранять спокойствие. – Вы рецидивист, и на сей раз преступление совершили серьезное. Срок вам светит большой, и вы будете рады скостить хоть немного. Вы сейчас взбешены и вместо того, чтобы включить мозги и думать о смягчении собственной участи, портите все еще больше, сыплете угрозами, хотя понимаете, что это явно вам не в плюс. А ведь мы могли бы друг другу пригодиться.

– А вам что за радость меня выручать? – криво усмехнулся Коршун.

– Скрывать не стану – не благородные мотивы мною движут и не жалость к вашей искалеченной судьбе, – в тон ему усмехнулся и Гуров, – у меня свой интерес, а у вас свой. Мы можем сделать, чтобы они пересеклись. Для этого вам нужно всего лишь откровенно рассказать, что за дела связывали вас с Мариновым.

Хотя Коршун по-прежнему сидел полуотвернувшись, Гуров заметил в уголках его глаз явный интерес. Он, конечно, хорохорился, но явно не хотел за решетку на несколько долгих лет. Разумеется, Гуров не собирался отмазывать его от заслуженного наказания, не имея на это ни малейшего желания, ни возможностей, но все же поступил честно – за откровения Коршуна он готов был пойти на некоторую его защиту в виде смягчающих обстоятельств. Это, конечно, капля в море, но арестованный и тому должен быть рад.

– Сколько скостят, если расскажу? – в упор спросил Коршун.

– О! Голос не мальчика, но мужа! – улыбнулся полковник.

– Ты мне мозги не пудри! Конкретно спрашиваю – сколько?

– Конкретно отвечаю – не знаю, – честно ответил Гуров. – Видите, я с вами полностью откровенен. Как человек, вы мне глубоко несимпатичны, и мне, в принципе, безразлична ваша судьба. Если бы меня не интересовало мое дело, я бы и пальцем не пошевелил ради вас. И вы не в том положении, чтобы ставить мне какие-то условия. Диктовать буду я, а вы решайте. Никаких конкретных обещаний дать не могу, кроме того, что постараюсь сделать максимум возможного для вас. Но этот максимум не столь велик, на многое не рассчитывайте.

Несколько секунд они, не мигая, смотрели друг другу в глаза, после чего Коршун со вздохом откинулся на шконке и проговорил:

– Я его присмотрел, когда он с девкой одной встречаться начал…

– С Даной Амосовой? – уточнил Гуров.

– Да… Вернее, не я присмотрел, а кое-кто из моих пацанов. У меня пацаны шустрят, следят, выискивают подходящий объект.

– У вас прямо целая агентурная сеть, – не удержавшись, съязвил Гуров.

– Называй как хочешь! – не смутившись, махнул рукой Коршун. – Короче, как только Никитка стал появляться в «Якорьке», ребята мои сразу его «срисовали». Понаблюдали, сделали выводы и показали мне. Ну а у меня глаз наметанный. Мне одного разговора хватило, чтобы понять, что передо мной полный лох, которого одним пальцем возьмешь за рупь двадцать.

– Зачем он вам понадобился? Нет, я понимаю, что из-за Даны, точнее, из-за денег ее отца. Но чем он вам мог пригодиться?

Коршун немного помолчал, потом продолжил свои откровения:

– Он должен был выяснить, как поступают бабки в офис ее папаши, и потом мне сообщить – по каким дням, в какое время…

– То есть вы заранее планировали ограбление Амосова?

– Начальник! – в голосе Коршуна слышалось явное изумление. – Ты о чем? Конечно! Мне же нужно на что-то жить.

«Да уж», – подумал Гуров, но вслух ничего не стал комментировать, поскольку никакого практического смысла это не имело.

– И что же Маринов вам сообщил?

– Да ни хрена он не сообщил! – опять начал заводиться Коршун. – Как пиво халявное хлестать – так он тут как тут! А как расплачиваться – в кусты! Халявщиков до чертовой матери развелось, как я их ненавижу! – Коршун снова заматерился, и несколько секунд Гуров сидел молча. А когда тот исчерпал запас матерных слов, уточнил:

– То есть Маринов отказался вам помогать.

– Точно, в отказ пошел. Но я и без него тему пробил!

– Каким образом?

– Начальник, слишком много знать – хуже спать. Хватит с тебя того, что я говорю.

– А зачем вы решили убить Дану Амосову? Чем она мешала? – резко спросил полковник.

От неожиданности Коршун даже приоткрыл рот.

– Че-го? – медленно произнес он. – Кого еще убить? Ты мне мокрое дело решил пришить? Во-он чего! А я-то думаю, с чего он такой добрый да ласковый?

– Врете вы, никакой я не добрый и уж тем более не ласковый, – возразил Гуров.

– А с чего тогда ко мне подкатил? – вскинулся Коршун. – Думаешь, мозги мне запудришь и я на себя все твои «глухари» возьму? Не выйдет! Дураков в соседней камере ищи! А на мне сроду мокрых дел не было!

– Именно поэтому вы взяли с собой сегодня оружие, – заметил Гуров.

– Да это так, на всякий случай! – отмахнулся Коршун. – Я бы сроду ствол в ход не пустил, если бы ваши не понаехали!

– То есть вы не давали указаний Маринову убивать Дану Амосову?

– Да на хрена она мне сдалась? Что я с этого имею?

Гуров молчал, переваривая услышанное. Действительно, в свете сказанного Коршуном, ему не было никакого резона убивать девушку. Но зачем это было делать Маринову? Ему-то какой интерес? Пожалуй, ответ на этот вопрос мог дать только Никита. И пока он не найден, вопрос этот повисает в воздухе. Оставалось надеяться на то, что тут ему поможет Коршун. Собственно, ради этого Гуров и затеял беседу с ним.

– Вы пытались искать Маринова? Хотя не отвечайте, и так понятно, что пытались. Скажите лучше где, чтобы мне не тратить время и не объезжать места, где его точно нет.

– У друзей нет, у мамаши в деревне нет, – принялся загибать пальцы Коршун. – Всякие гостиницы даже проверять не стали – у него бабок все равно ноль. Был, правда, вариант, что он в Балашиху подался, – один из его приятелей трепанул, что тот вроде там работенку какую-то нашел. Но туда просто не успели смотаться, к тому же и инфы маловато было. Где его там искать? Ну а больше шерстить негде было, да и время поджимало, вот и пришлось без него действовать. Но я его, сопляка мерзкого, все равно нашел бы, если бы не влетел! Вот поверь на слово!

– Верю, верю. – Гурову совершенно не хотелось спорить с этим человеком.

Собственно, разговор можно было заканчивать – полковник узнал все, что хотел, и больше Коршунов был ему неинтересен. Он поднялся и двинулся к двери.

– Полковник! – раздалось вслед. – Ты обещал мне помочь!

– Я помню, что обещал, – не оборачиваясь, произнес Гуров и вышел из камеры.

Сидя в своем автомобиле, Лев размышлял над следующим шагом. Потом достал телефон и набрал номер Крячко. Судя по голосу друга, тот явно скучал.

– Станислав, дело есть. Давай-ка собирайся и дуй в Балашиху. Может быть, там найдется наш беглый Никитушка.

– Что, в натуре? – удивился Крячко.

– Я сейчас вышел от Коршуна, и знаешь, у меня такое впечатление, будто я еще там, – с сарказмом в голосе произнес Гуров. – Во всяком случае, язык у вас очень похож!

– Да ладно, не цепляйся! – Крячко явно был рад, что ему нашлось какое-то дело. – А где его там искать?

– Если бы я точно знал адрес, не поленился и съездил бы сам! – раздраженно проговорил Гуров. – Стас, ну сориентируйся на месте, по ситуации! Что я тебя, учить должен?