Аморе Д'Лиссен - Путь III. Зеркало души Страница 22

Юноша, всё ещё ощущая надоедливый звон в ушах, медленно перевёл взгляд на стоявшее напротив него кресло, в котором, удобно развалившись, сидел огромный пушистый белый котяра с горящими зелёными глазами, медленно и размеренно размешивавший серебряной ложечкой сахар в чашке со свежезаваренным кофе…

Взгляд молодого человека в одночасье застыл на этой фигуре, постепенно с трудом фокусируясь на деталях увиденного.

«Здравствуй, Алик!» – медленно произнёс Кот и, обнажив сияющую улыбку острых белоснежных зубов, ликующе добавил – «Долго же, знаешь ли, мне пришлось тебя ждать! Впрочем, я рад, что ты, наконец, таки нашёл время зайти…».

«Не разделяю подобного оптимизма…» – с большим трудом хрипло произнёс юноша, медленно выговаривая каждое слово, словно учась говорить заново.

Потустороннее существо аккуратно положило ложечку на обеденный столик, после чего в наступившей тишине, с упоением сделав глоток горячего напитка и окинув юношу пронизывающим взглядом, медленно продолжило – «Знаешь, а это было не просто – тринадцать долгих лет я провёл в этом доме, ожидая твоего возвращения, чтобы обрести то, что мне пришлось потерять…».

«Сам виноват…» – на этот раз едва заметно улыбнувшись, чуть бодрее ответил Легасов и, тихо прокашлявшись, ещё раз осмотревшись вокруг, всё ещё хриплым голосом рассудительно добавил – «А здесь у тебя ничего не изменилось – всё, как и в прошлый раз…».

«Вижу и ты, Шахматист, не утратил своего чувства юмора…» – добродушно рассмеялся Кот, приветственно пододвигая гостю, поднос с горячим кофейником и ещё одной пустой чашкой, добавив – «Даже удивительно то, как тебе удаётся сохранять подобное хладнокровие и спокойствие, когда ты знаешь, кто я и что я. Знаешь ту участь, что ожидает тебя здесь, за то, что ты сотворил. И знаешь, что всё это реально».

Юноша молча налил себе кофе в чашку из изысканного китайского фарфора.

«Или ты всё ещё веришь, что это всё всего лишь иллюзия? Всего лишь сон или бред?» – широко улыбнувшись, поинтересовался потусторонний субъект.

«Вспоминая слова майора, который довольно эмоционально, но, тем не менее, вполне сносно обрисовал весьма красноречивый фотопортрет некоей кошачьей морды, которую ему довелось увидеть в одном из ночных кошмаров, приходится признать, что всё это, действительно, может быть вполне реально. Реально, хотя бы отчасти…» – несколько отстранённо и задумчиво ответил юноша, с небольшой улыбкой добавив – «Впрочем, Демон, это, ведь ровным счётом ничего не меняет? Разве нет?».

«Видел бы ты только лицо майора Мазаева, когда я предстал перед ним в одном из его снов в первый раз…» – с иронией мечтательно произнёс Котяра, плавно жестикулируя в воздухе мягкой пушистой лапой внушительных размеров, с острыми когтями, выглядывавшими из розовых подушечек. Сделав ещё один глоток кофе, Кот язвительно продолжил – «Да что там говорить – даже одного такого ночного визита хватило, чтобы из этого никчёмного заштатного атеиста сделать по-настоящему глубоко верующего человека! И вроде бы нормальный разумный человек был, этот майор… А теперь вот, видишь, каждую неделю исправно ходит в церковь, молится о своей бедной душе, проданной демону… Эка жалость! Впрочем, невелика и потеря, так ведь?».

«Пошло и низко…» – с явным неудовольствием пожал плечами Легасов, после чего, сделав глоток горячего напитка с насыщенным божественным ароматом, тихо добавил – «Впрочем, майор тоже хорош – нашёл, чьим словам поверить…».

«Сама наивность…» – одобрительно улыбнулся Кот и, подливая себе в чашку кофе из кофейника, продолжил – «Даже удивительно как при таком наивном восприятии окружающей действительности он вообще стал следователем по особо важным или каким там у него делам. Видимо, у них там, в ведомстве, нынче совсем плохо с кадрами…».

Алик медленно сделал очередной глоток горячего напитка, не прерывая монолога своего неординарного собеседника.

«Знаешь, я потерял столько времени с тобой в этот раз, но, не поверишь – ничуть не жалею об этом. В конце концов, веками наблюдая за вами, смертными, мне давно не доводилось видеть ничего более занятного. Стоит отдать тебе должное – ты не заставил меня скучать…» – широко улыбнулась кошачья морда, показав огромные белоснежные зубы, медленно продолжив – «Впрочем, знаешь, я до сих пор не могу взять в толк, зачем ты столь бездарно потратил свою жизнь… Бесценную жизнь, которую в прошлый раз я тебе подарил…».

«Это был не дар…» – с улыбкой поправил собеседника Алик, спокойно продолжив – «Демон, ты её проиграл. Проиграл вместе с обязательством оставаться в этом облике в этом доме до моего возвращения. Оставаться здесь, не предпринимая никаких действий, которые прямо или косвенно могли бы причинить мне вред…».

«Да, что-то подобное припоминаю. Впрочем, так ли важна нам сейчас точность терминологии и формулировок?» – коварно улыбнулся Кот, мягко поинтересовавшись – «Давно хотел тебя спросить, Шахматист – зачем тебе всё это было нужно? Чего ты хотел? Что ты вообще пытался доказать себе и другим? Неужели ты и вправду думал, что сможешь изменить этот бренный, грязный и пошлый мир?».

«Прошу не принимай на свой счёт, Демон, но вряд ли ты в полной мере сможешь меня понять…» – внимательно рассматривая изящный фарфор кофейной чашечки, медленно и несколько отстранено произнёс юноша, тихо добавив – «В конце концов, для этого тебе нужно стать человеком. Обычным смертным человеком со своими страхами, сомнениями и чаяниями…».

«А я очень постараюсь…» – мягко и самодовольно с прежней улыбкой белоснежных острых зубов произнесла кошачья морда, напротив, язвительно уточнив – «Знаешь, Алик, за все те годы, что я правлю этим проклятым Богом миром, в этом кресле, в котором сейчас сидишь ты, побывало великое множество людей. Простые крестьяне и обыватели, сапожники и мастеровые, возвышенные поэты и художники, учёные и богословы, нищие и правители, банкиры и офисные клерки, наёмные убийцы и президенты, ярые протестанты и смиренные католики, верующие и атеисты… Я видел чувства, страхи, надежды и устремления их всех. Душа каждого из них представала передо мной словно грязная и замусоленная до дыр, прочитанная книга, изливающая свою никчёмную и старую как весь этот мир историю слабости человека, падшего духом перед соблазнами убить, украсть, изменить, солгать, сбить с истинного пути ближнего своего и многими другими. А всё, спрашивается, зачем? Да всё ради банальной жажды денег, бренного имущества и материальных благ! Ради мнимой славы и величия, новых звёздочек на погонах, удовлетворения собственных низменных желаний и прочей ерунды. И, представь себе, каждый из них – каждый, без исключения, рыдал на коленях, моля меня о прощении смертных грехов, что привели их сюда, моля о прощении своей бессмертной души, о которой им там, в обычной жизни, не было ровным счётом никакого дела. И после всего этого ты, Шахматист, всё ещё думаешь, что я не смогу тебя понять?!».

Юноша внимательно оценивающе посмотрел в огромные зелёные глаза потустороннего создания, в которых отражались отблески пламени, горевшего в камине, после чего медленно произнёс – «Я не раскаиваюсь в том, что сделал и мне не о чем тебя просить, Демон, ибо я с пользой потратил драгоценное время, отведённое мне судьбой. И всё что не успел сделать я, сделают за меня другие…».

«Знаешь, Алик, ты не перестаёшь меня удивлять…» – с улыбкой, нехотя покачав головой, произнёс Кот, развалившись в кресле и аккуратно подперев морду своей белоснежной лапой, после чего понимающе кивнув, продолжил – «Надеюсь, ты не думаешь, что за твои далеко идущие деяния тебе полагается индульгенция? Что тебя спасёт твоя меценатская деятельность? Что кровь убитого человека, а хотя бы и чиновника и казнокрада, можно смыть, просто раздав его деньги людям, их страждущим?».

Легасов, отрицательно покачав головой, медленно сделал глоток кофе, дожидаясь продолжения монолога.

«Вот и правильно – ибо за то, что сделал ты и за деяния всех людей, которых ты повёл собой, тебе уготовано место в моём царстве – царстве тьмы, и вы все предстанете передо мной за свои грехи…» – с леденящей душу улыбкой произнесла пушистая бестия. Выждав момент, Кот поучительно продолжил – «Если же, ты, Шахматист, и, вправду думал, что можно пожертвовать одним человеком, чтобы спасти сотни и тысячи людей, то спешу тебя расстроить. Если бы ты только знал, сколько новых душ принесла мне эта, случайно пророненная кем-то, идея об общем благе! Сколько людской крови было пролито во имя и ради этой мифической цели! Ради спасения веры и праведников одни убивали еретиков и неверных… Ради избавления от напастей другие сжигали на кострах колдунов и ведьм… Ради поддержания шаткого правопорядка третьи без разбора уничтожали и уничтожают инакомыслящих… Впрочем, все вы, несчастные, забыли, что Бог не умеет считать, и для него жизнь одного равноценна жизни тысяч и миллионов других! И вы все будете гореть в аду за отнятые вами жизни людей…».