Алексей Макеев - Эстафета с пистолетом Страница 23

— Да, мне удалось в какой-то момент увидеть, — закивала Наталия. — Правда, всего на пару секунд, но это был Рожков, можете не сомневаться! Я же отлично его знаю!

— Вы долго у него работали?

— Около пяти лет.

— И у вас не было предчувствия, что он вот так кинет фирму? Вы же бухгалтер, наверняка были в курсе всех финансовых операций.

— Разумеется. Но, понимаете… Рожков, конечно, не ангел, и руку в бюджет запускать ему приходилось, — усмехнулась она. — Не стану тоже притворяться святой — мне доставались премии. Рожков никогда не оговаривал, что это мне за то, что я закрываю глаза на некоторые проводки, не соответствующие действительности, на завышенные суммы, превышающие реальные расходы. А я делала вид, что получаю премию просто за хорошую работу. Понимаете, мне не хотелось терять свое место, и я-то ничего не присваивала. — Лапина посмотрела на Гурова широко открытыми глазами. — Поэтому я и хотела, чтобы вначале вы меня выслушали. Мне не хочется неприятностей с полицией. К тому же у нас такая полиция, что… — Наталия не договорила, но Гуров и так понял, что она хочет сказать.

— Какая у Рожкова машина? — спросил он.

— Черная «Ауди». Он купил ее в прошлом году.

— Она исчезла вместе с ним?

— Ну да… Наверное, он на ней и уехал. Но сегодня я не видела машину. Он, наверное, спрятал ее неподалеку. Я слышала только шум мотора.

— Расскажите мне о ситуации в фирме, — попросил Лев. — Мне важен взгляд человека, знающего ее изнутри. А заодно расскажите о Рожкове — что он за человек и каков как руководитель фирмы, как строитель.

— Руководитель он очень даже хороший, — начала с конца Наталия. — Работать с ним было нормально. Он не придирался, зарплату всегда выдавал вовремя. Последний случай — это исключение. Он весьма преуспевал, поэтому жаловаться не приходилось. У него все хорошо зарабатывали. Да и человеком я бы не назвала его плохим.

— Как раньше удавалось решать проблемы с нехваткой средств? Двойная бухгалтерия, приписки — это понятно. Но миллионы так или иначе должны быть израсходованы. То есть Рожкову нужно было предъявлять готовые заказы, построенные объекты, иначе его давно бы прижали, верно?

— Конечно, — согласно кивнула Лапина. — Но дело в том, что — я вам уже начала об этом говорить — раньше Рожков не позволял себе такого… таких откровенных хищений. Ну, оттягивал себе в карман понемногу, но это была мелочь по сравнению с теми суммами, что ему выделялись. Их можно было размазать мелкими брызгами по расходам, и все сходилось. Гонорары за работу он получал большие и мог позволить себе и дорогую машину, и дом.

— Так что же случилось в последний раз? — удивился полковник. — Как он решился на столь дерзкий шаг — ограбить фирму и сбежать, тем более что дела у него шли очень хорошо?

Лапина помолчала, потом горестно вздохнула:

— Ах, это все его долги… Я ведь не раз предупреждала, что до добра это не доведет!

— Что вы имеете в виду? Какие долги, за что?

— Игровые. Он ведь был очень азартным. Когда у нас функционировали казино, он каждый вечер проводил там.

— Но азартные игры запрещены, — заметил Гуров. — И заведения подобного рода упразднены.

— Это по закону они упразднены, а на деле продолжают существовать кое-где. Нелегально, разумеется.

— И что же, у вас в Приморском есть такие заведения?

Наталия отвела взгляд, пробормотав в сторону: «Ох, накличу я на себя беду!»

— Беду накличете, если не будете откровенны, — жестко проговорил Лев. — Уж если вы встали на какую-то позицию, держитесь ее до конца. Вы начали со мной откровенную беседу — продолжайте.

— Ну, хорошо, — вздохнула Наталия. — Есть у нас такой клуб — «Атлантида». Дискотека, бар, стриптиз — все как положено. Но есть и помещения, в которых проводятся азартные игры. Я была там только пару раз и не знаю подробностей, — торопливо добавила она. — Да и, честно говоря, не хочу знать. Заправляет всем этим некий Арсен Саркисов. Он, конечно же, делится с местным ОБЭПом, поэтому его клуб и процветает. Никто его не трогает, хотя о том, что там играют, известно всем. Я имею в виду тем, кого это может интересовать.

— То есть подполковник Орленко в курсе, что происходит в этой «Атлантиде», — констатировал Гуров.

— Орленко? Да он там один из главных завсегдатаев! — засмеялась Наталия.

— А Савичев?

— А кто это? — искренне удивилась она.

— Понятно, — усмехнулся Гуров. — И что же, Рожков был должен деньги этому Арсену?

— Да. Он несколько раз там проигрывал, брал деньги из кассы, чтобы расплатиться, а мне говорил, чтобы я оформила это как какие-то посторонние расходы. Но недавно он проиграл слишком много… Где-то с месяц назад он пришел в фирму мрачнее тучи. Под глазами мешки, вид ужасный. Я сразу поняла, что он всю ночь не спал. И заговорил со мной о том, как можно оформить хотя бы пять миллионов рублей. Я сразу сказала, что это нереально, потому что сумма слишком большая. Ее в мешке не утаишь, что называется. Рожков еще несколько раз подходил ко мне, но я ответила, что если он хочет взять деньги, то это без меня. Потом он от меня отстал, но, конечно же, мысль, где взять деньги, не выходила у него из головы. Арсен наверняка угрожал ему и требовал долг: я несколько раз слышала, как ему звонили, и Рожков разговаривал, оправдываясь, обещал отдать деньги. А тут мы как раз выиграли тендер, и ожидался крупный перевод. Рожков, с одной стороны, вроде бы приободрился, с другой — был очень нервным.

Лапина и сама нервничала. Она почти непрерывно курила, прикуривая одну сигарету от другой. Пепельница в салоне «Фольксвагена» быстро наполнилась окурками.

— Я не понимала истинных причин этого, — продолжала Наталия. — Мне и в голову не могло прийти, что задумал Рожков. Я полагала, что он просто хочет с удвоенной энергией взяться за строительство, чтобы быстрее получить новый заказ. Ну и полную оплату нынешнего. Разве могла я предположить, что он решится на такой шаг?

— Расскажите все о том дне, когда Рожков сбежал, — попросил Гуров.

— Собственно, о том дне особо и рассказывать нечего, — пожала плечами Наталия. — Накануне вечером Рожков сказал, что собирается завтра обналичить счет, после чего приедет в фирму. И не приехал…

— А для чего он говорил об этом вслух? Зачем светил эту информацию? Ведь он не обязан был ни перед кем отчитываться!

— Не совсем так, — заметила Лапина. — По документам, он мог получить деньги только в случае, если бы стояли подписи всех соучредителей «Примстроя».

— А разве он не один был его владельцем? — удивился Лев. В материалах дела, касающихся персоны Рожкова, этот пункт не был указан.

— Нет, есть еще трое акционеров. Рожков — главный держатель пакета акций, у него пятьдесят один процент. Остальные разделены между еще тремя людьми. Я лично возила документы им на подпись. Они вообще-то в фирме почти не появляются, только когда требуется решить какие-то организационные вопросы. Но в тот день — я имею в виду день бегства Рожкова — они приехали. Это естественно, все-таки должна быть получена большая сумма. Ждали, ждали, но так и не дождались. Звонили, разумеется; Рожков не отвечал, потом даже съездили к нему домой…

— А почему они доверили ему одному обналичивать счет? — Гурова особенно волновало это обстоятельство, с самого начала показавшееся ему более чем странным. — Такую огромную сумму доверить везти одному человеку? Это же чистое безумие!

— Ну, об этом, наверное, нужно не меня спрашивать, — ответила Лапина. — Я рассказываю то, что знаю.

— Назовите мне фамилии этих троих. — Гуров раскрыл блокнот.

— Кравчук, Измайлов и Субботин.

— Так, а где их найти?

— Понятия не имею! С момента побега Рожкова мы не виделись. Фирма распалась, и чем они сейчас занимаются, я не знаю. Да и не думаю, что они скажут вам что-то полезное. Они тоже не в курсе.

Гуров промолчал, решив, что сам разберется, с кем ему беседовать, а с кем нет. Полные данные на соучредителей он рассчитывал получить не от Лапиной.

— А чего же хотел от вас Рожков? — этот вопрос тоже очень интересовал Гурова.

— Сама не понимаю! — развела руками Лапина. — Он был словно безумный! Никогда раньше не видела его в таком состоянии! Я даже подумала — может быть, у него от страха крыша поехала?

— От какого страха? Перед вами? — усмехнулся Гуров.

— Я просто хочу сказать, что раз он скрывается, значит, боится! Боится полиции, боится Арсена… Кто знает, где он провел все это время? Может, и повредился немного в уме…

— Но зачем-то он назначал вам встречу? Подумайте, Наталия! Может быть, он хотел вас убить? Возможно, вам известно что-то, о чем вы сами не подозреваете… Знаете, так бывает. Человек располагает информацией, сам не предполагая, насколько она важная. И опасная, — подчеркнул Гуров.