Алексей Макеев - Должники Страница 23

– Боюсь, что если вы отстегиваете этой конторе приличный процент, – в тон ему сказал Гуров, – то грань они могли перешагнуть вполне. Ведь тогда получается, что неплательщики как бы зажимают и их деньги, а это уже дело личное.

– Нет-нет, не могу в это поверить, тут какое-то недоразумение, – с огорчением сказал Никита Львович. – Мне приходилось вступать в контакт с агентством, получать от них информацию, и все сотрудники произвели на меня самое благоприятное впечатление.

– Не буду спорить, – кивнул Гуров. – Возможно, так оно и есть. Очень бы хотелось лично взглянуть на этих замечательных людей. Нет-нет, созваниваться не надо, просто дайте мне адресок…

Никита Львович несколько раз стукнул пальцем по клавишам компьютера, стоявшего на рабочем столе, и из принтера вылезла полоска белоснежной бумаги, с отпечатанным на ней адресом. Гуров свернул листок вчетверо, положил в карман и встал.

– Ну-с, разрешите, как говорится, откланяться, – сказал он. – Беседа наша была короткой. Следователь наверняка будет куда дотошнее. Но я, как было сказано, только ищу, вынюхиваю след… Кстати, Никита Львович! В Москве, насколько мне известно, существует уже немало коллекторских агентств. Почему вы выбрали именно «Шпору»? Из-за названия? Действительно, когда все идет ни шатко ни валко, хочется пришпорить хорошенько коней, а? Как сказано у поэта – клячу истории загоним?

Никита Львович развел руками.

– «Шпора» предлагала более выгодные условия, – сказал он. – И коэффициент полезной деятельности у них был самый высокий. Они доказали эффективность своей работы.

Сказав это, Никита Львович бросил на Гурова тревожный взгляд, сообразив, что его фраза прозвучала достаточно двусмысленно.

– Но окончательное решение по выбору коллекторского агентства лежало, конечно, на руководстве банка, – поспешно добавил он.

Гурова действительно так и подмывало отпустить ироническое замечание по поводу эффективности некоторых методов работы, но он не стал палить из пушки по воробьям. Свои соображения он выложил полковнику Крячко, который дожидался его в машине.

– Обстановка потихоньку начинает вырисовываться, – сообщил он. – Как я и предполагал, вряд ли эти чистюли из банка сами будут пачкать себе руки. Они даже и слышать ничего не хотят о насилии! Начальник отдела кредитов долго ломался и закатывал глаза, пока наконец не признался с натугой, что банк их пользуется услугами коллекторского агентства «Шпора»… Мы сейчас едем туда.

– Коллекторского агентства? – удивился Крячко.

– Ну да, появился такой вид деятельности: выбивание долгов из недобросовестных клиентов. Снаружи все обставлено официально и солидно – и работают в таких агентствах люди, уже имеющие соответствующий опыт, – бывшие наши коллеги, бывшие военные и так далее, и так далее… Знание юридических тонкостей, человеческой психологии, основ сыска, конспирации, ну, и еще кое-каких особенностей. Не хочу обобщать, но, когда тебе платят процент от возврата, невольно хочется вернуть как можно больше и как можно быстрее, не так ли?

– И ты полагаешь, что с Пчелинцевым поработали сотрудники именно такого агентства?

– А что остается полагать? – пожал плечами Гуров. – Только не все так просто. Не сомневаюсь, что снаружи у этих деятелей будет все чисто.

– А твои партнеры по бейсболу? – ухмыльнулся Крячко. – Если они опознают кого-то в этом агентстве?

– А если не опознают? Сам видел, что за контингент. Если даже и опознают, вряд ли в суде отнесутся с большим доверием к такого рода показаниям. Особенно при хорошем адвокате.

– Как же ты собираешься их прищучить?

– Только через потерпевших, – заявил Гуров. – Хотя с этим у нас пока тоже не густо. Калинин еще в тяжелом состоянии, Дементьев здесь сбоку припека. Один Пчелинцев остался. Но думаю, что если мы присмотримся к работе этого агентства попристальнее, то обязательно обнаружим что-нибудь интересное.

– Ты забыл про Марию, – осторожно подсказал Крячко.

Гуров помрачнел.

– Да ничего я не забыл! – сказал он с досадой. – Ей и так досталось сверх меры. Не хочу я больше ее тревожить. Даже упоминать про этих скотов не хочу. Справимся и без нее. Пчелинцеву откровенно угрожали, требовали продать квартиру. Он даже дал некоему неопознанному лицу согласие подписать все бумаги. Вот от этого и будем танцевать. Вышеупомянутое лицо, как нам известно, раскатывает на темно-синем «Ниссане» и время от времени прибегает к помощи лиц с откровенно криминальными наклонностями.

– Тоже, кстати, до сих пор неопознанными, – недовольно проворчал Крячко. – Один сбежал, а другой вообще помер.

– Зато у нас есть отпечатки пальцев, – сказал Гуров. – Причем обоих. Будем надеяться, что в агентстве «Шпора» они тоже есть.

Как оказалось, коллекторское агентство «Шпора» занимало всего две комнаты на шестом этаже многоэтажного здания, которое прежде принадлежало какому-то заводу, а теперь сдавалось под офисы. Причем обе комнаты находились в разных концах длиннющего холодного коридора. Одна комната была отведена под кабинет начальника, в другой размещались рядовые сотрудники. Чтобы не терять времени и поскорее получить максимально возможную информацию, Гуров принял решение разделиться. Крячко отправился беседовать с рядовым составом, сам Гуров начал с руководства.

Неизвестно, нарушил ли Никита Львович данное Гурову слово или нет, но у того сразу сложилось впечатление, что в «Шпоре» его уже ждали. Во всяком случае, человек, сидевший в кабинете начальника агентства, нисколько не удивился визиту. «Не удивился» не означало, что он был гостеприимен – напротив, встретил Гурова очень неласково.

– Каким органом санкционирована проверка? – строго спросил он у Гурова, как только тот представился и намекнул о целях своего визита. – Если это ваша личная инициатива, полковник, то боюсь, что ничем не могу быть вам полезен. Наша работа слишком специфична и касается весьма конфиденциальной информации. Без соответствующей санкции разглашать эту информацию я не могу.

Начальнику было около пятидесяти лет, он был поджар, жилист, имел военную выправку и стального цвета глаза. «Крепкий орешек, – подумал Гуров. – Вдобавок с шипами. Такого голыми руками не возьмешь. Но попробовать можно».

– Ну, по крайней мере, имя-то свое вы можете сказать? – улыбаясь, спросил Гуров. – Или это тоже секрет?

– Виноват. Действительно не представился, – сказал начальник. – Александр Григорьевич Тишков. Руководитель агентства.

«А не представился потому, что весь был сосредоточен на том, как бы отшить меня сразу и бесповоротно, – подумал про себя Гуров. – Выходит, не такой уж ты, брат, и стальной, каким хочешь выглядеть. И на самом деле ты здорово волнуешься».

– Сами это дело организовали? – спросил Гуров вслух, обводя глазами стены кабинета. – Я имею в виду «Шпору»? Ваше детище? Случайно не в кавалерии служили?

– Вас не касается, где я служил, – резко сказал Тишков. – Агентство действительно я организовал. Но в этом нет ничего противозаконного. Все положенные в таких случаях формальности соблюдены, можете не сомневаться.

– А я и не сомневаюсь, – улыбнулся Гуров. – Просто любопытно, почему «Шпора»?

– Именно поэтому, – глядя прямо в глаза Гурову, сказал Тишков. – Мы пришпориваем тех, кто не торопится.

– Надеюсь, тоже все в рамках закона? – любезно поинтересовался Гуров.

– Исключительно! – отрезал Тишков.

– А как же быть с вашим клиентом по фамилии Пчелинцев? – спросил Гуров. – Некие люди избили его, довели до больничной койки, а затем к нему явился еще один человек и предложил Пчелинцеву во избежание дальнейших неприятностей немедленно погасить долг банку. Денег у Пчелинцева таких нет, но ему в категорическом тоне предложили продать свою квартиру и даже пообещали привести прямо в больничную палату нотариуса. Служащие банка отрицают свое участие в этом шантаже, но зато признают, что поручали решить вопрос с Пчелинцевым вашему агентству. Изложить вывод, который я сделал на основании этой информации? Или сообразите сами?

На лице Тишкова ничего не отразилось.

– Ход вашей мысли мне понятен, – сказал он. – Вот только он не имеет ничего общего с действительностью. Припоминаю, что мы действительно занимались человеком по фамилии Пчелинцев. Сбор информации по его материальному, семейному положению, профилактические беседы, подготовка материалов для передачи в суд – вот наш арсенал. Раз вы утверждаете, что его избили, – я готов вам поверить. Но какое мы к этому имеем отношение? На улицах каждый день кого-то бьют. А что касается так называемого шантажа… Действительно, наш сотрудник мог предложить Пчелинцеву такой вариант в рекомендательном порядке – продать квартиру, чтобы изыскать возможность выплатить долг. Никакого давления тут, разумеется, не было! Все остальное додумал сам Пчелинцев. Это естественно, ведь злостные неплательщики еще и исключительные выдумщики.