Николай Леонов - Сын банкира Страница 25

– Простите, вы – Даша Хаджинян? – доставая удостоверение, спросил он. – Я из уголовного розыска, хотел бы с вами поговорить. Но, думаю, пока убийство вашего мужа не раскрыто, не стоит оглашать, что вы общались с сотрудником милиции. Ваши соседки по дому, что сейчас тут заседают на лавочке, думают, будто я пришел снимать квартиру. Где бы мы с вами могли побеседовать?

– Ну, давайте поднимемся к нам, – женщина пожала плечами.

В двухкомнатной, довольно прилично обставленной квартире царила тишина, показавшаяся Гурову траурной. Может быть, потому, что все еще были затянуты черным крепом зеркала? О гибели своего мужа Даша знала немногое.

– Где-то за месяц до того, как это случилось, был странный звонок. Арсен был дома, он сам подошел к телефону, выслушал, а затем очень резко ответил: «Хватит с меня, сыт по горло!» и бросил трубку. Я спросила, кто звонил, он сказал, что старый знакомый, которого лучше бы вообще не знать. А в тот момент, как он погиб, меня не было дома. Я ходила за покупками, нужно было взять продуктов, всякой мелочовки. А вернулась – тут такое… Милиция ко мне приходила, спрашивали, уточняли. А потом объявили, что это – несчастный случай. Я не стала настаивать на дополнительном расследовании – боюсь за детей.

– А вот одна из женщин сейчас сказала, что Хаджиняна могли убить братья его бывшей жены. Вы этого не допускаете?

– Нет, нет… Когда его посадили, тесть сам поставил вопрос о разводе, поскольку зять, по его мнению, опозорил их семью. Его жена, он еще был в заключении, сошлась с каким-то вдовцом.

– А вы знаете такую Светлану, из сороковой квартиры? Она вроде бы видела человека, с которым ваш муж разговаривал незадолго до смерти.

– Знаю… – На лицо молодой вдовы набежала легкая тень. – Эта красотка пыталась отбить у меня Арсена. Она и первого отбивала. Собственно говоря, из-за нее мы с ним и развелись. Затащила его, мразь, подвыпившего к себе в постель и тут же об этом начала звонить на каждом углу. Я сгоряча подала на развод. Он тоже закусил удила… Ну, разошлись, он уехал к родственникам в Новосибирск. Там запил и однажды ночью пьяный замерз. Эта тварь думала, что он с ней сойдется, а он только меня любил. А потом как-то ко мне в магазин зашел Арсен. Я сначала с ним и разговаривать не хотела. Ну, о кавказцах, вы сами знаете, что говорят – «поматросил» и бросил… Тем более если он с уголовным прошлым. Но этот оказался настырным. Ходил за мной по пятам, клялся матерью и хлебом, что скорее умрет, чем меня обманет. Месяца три уговаривал выйти за него замуж. Все мои родственники были против. Его – тоже. Вот так и расписались без свадьбы. Я поставила условие: никакого криминала, работай хоть дворником – я не желаю ходить раз в год на свидание и готовить передачки в тюрьму. Он поклялся и слово держал… А видите, как все кончилось?

Спустившись этажом ниже, Гуров позвонил в дверь с прибитой к ней латунной цифрой «40». Дверь распахнулась, и Гуров увидел слегка прикрытую халатиком пухлощекую особу лет тридцати пяти.

– Вам кого? – жеманно поинтересовалась хозяйка квартиры.

– Вы – Светлана? Значит, вас, – доставая удостоверение, объявил Гуров.

Скисшая Светлана пропустила его в квартиру, хронически пропахшую духами, словно это был филиал парфюмерного магазина. О том, что ей довелось увидеть, Светлана говорила довольно неохотно.

– …Я их видела-то всего с полминуты, – пожимая плечами, уже безо всякого кокетства повествовала она. – Они, по-моему, только начали разговор, когда я вышла на улицу. Я только и успела услышать, как Арсен сказал своему собеседнику: «Я тебе уже говорил, что не подпишусь на это. Я хлебом поклялся, что завязал!» А этот – такой красивый мужчина – засмеялся и назвал его тряпкой. Потом они увидели меня и, о чем-то быстро переговорив, при этом посмотрели на верхние этажи, прошли мимо меня в подъезд. Вот и все. А когда я домой вернулась, то узнала, что Арсен выпал из окна с девятого этажа.

– Посмотрите, – Гуров показал фоторобот псевдо-Дергачева, – это не он?

– Да… Он! Я еще сразу подумала, что он очень похож на какого-то знаменитого киноактера. По-моему, из Франции.

– А милиции вы об этом не рассказывали?

– А она меня об этом не спрашивала. – Светлана картинно пожала плечами. – А мне самой это без надобности. О своем благоверном пусть Дашка хлопочет. Хотя… Ей чего переживать? Ей мужиков судьба и так посылает вагонами. Вон, бывший ее, Илья, с которым она разбежалась. По нему тут все бабы с ума сходили. А она с ним развелась, как будто вещь какую на улицу выкинула. Года не прошло, как он умер где-то в Сибири, Арсена себе подцепила. Тоже ничего мужик. Теперь, поди, еще кого-нибудь захомутает. Ну вот, где справедливость? А?! Одним – через край, а другим – вовсе ничего!.. – Светлана остервенело всхлипнула и, смахнув злую слезу, неожиданно улыбнулась. – А вы что, будете заниматься расследованием этого случая? Знаете, я постараюсь еще что-нибудь вспомнить, так что не стесняйтесь, заходите. Всегда буду рада видеть вас.

Спускаясь по лестнице, Гуров буквально физически чувствовал ее взгляд, и лишь когда он спустился этажом ниже, сверху послышался грустный щелчок закрывающейся двери.

Менее чем через час Гуров вошел в свой кабинет и увидел Стаса, который занимался своим любимым делом – разгадывал сканворд. Не проявив и тени смущения при появлении Льва, Крячко, на мгновение отрываясь от газеты, безмятежно поинтересовался:

– Лева, а как называется нелетающая птица из трех букв?

– Стас, хоть ты мне и друг, но я себя еле сдерживаю, чтобы не послать тебя на эти самые три буквы! – Гуров смотрел на него в упор, уперев руки в бока. – У тебя что, времени избыток? Тут каждая минута на счету, а он в тот момент, когда…

– …космические корабли бороздят Большой театр, а нашему балету рукоплещет вся планета… – саркастически хохотнув и безнадежно отмахнувшись, Стас ввернул ставшую расхожей фразу из гайдаевского фильма. – Расслабься. Теперь времени у нас более чем достаточно. Что смотришь так удивленно? Нет, похищенный пока не найден. Зато досрочно, как по заказу, прикатил его папочка. Сейчас в кабинете Петра икру мечет – и зернистую, и кабачковую… Жди – скоро призовут пред светлы очи нашего генерал-лейтенантиссимуса.

– Понятно… – устало опускаясь на свой стул, констатировал Гуров. – Ну а тебе хоть чего-нибудь удалось накопать?

– Просмотрел все базы данных и обнаружил теплую компашку из бывшей «Дельта-Электроникс-Фёст»… где бы ты думал? – во Владике… Ну, то есть во Владивостоке. Они там окопались. Опять организовали снаб-сбыт-фирму, правда, нарекли как-то по-другому. Теперь работают с китайцами. Думаю, бабки загребают немалые. Так что дельта-электрониксовцы тут тоже явно ни при чем. Нашел знакомую Зинаиды Ивановны. Та сначала закусила удила, мол, в упор не понимаю, о чем речь. Показал ей фоторобот подозреваемого. Тут она совсем растерялась. Ну а потом уж в конце концов раскололась. Оказывается, познакомилась она с этим красавцем в магазине. Набрала продуктов, а денег не хватило. Он это увидел и дал ей стольник. Ну, тут она и растаяла. Когда узнала, что он ищет квартиру, позвонила Ивановой. Вот такая, блин, подруга. А у тебя что?

– Тоже практически нуль, если не считать хиленькой зацепочки. Один бывший киднепер, Сочняк, завязал окончательно и подался в торговлю, другой, Хаджинян, дней десять назад разбился, упав из окна девятого этажа. До этого тоже завязал, занимался авторемонтом. Но вот к нему в день гибели с непонятного рода предложением приходил наш общий «знакомый» – псевдо-Дергачев. И у них был очень нервный разговор. Да, и еще вдова Хаджиняна сказала, что месяц назад ему кто-то звонил, скорее всего, пытаясь подбить на что-то очень серьезное. Хаджинян отказался, а жене пояснил, что это был старый знакомый. Мысль тут вот какая. А что, если это кто-то из его прежних подельников, сокамерников, сослуживцев по службе в армии и так далее?

– Действительно, мысль! – Отодвинув сканворд, Стас потер руками. – Сегодня же надо разослать ориентировки. Блин! Ты знаешь, этот псевдо-Дергачев мне сейчас представляется эдакой дамой-пик в штанах – куда ни сунься, отовсюду его уши торчат. Прямо-таки «Летучий голландец» криминального мира.

В этот момент зазвонил телефон Гурова.

– Петр – больше некому, – с обреченной лихостью отметил Стас.

Он оказался прав – звонил Орлов.

– Оба ко мне! – громыхнула трубка.

– Стоп, стоп, стоп! – спешно придвигая к себе сканворд, зачастил Крячко. – Лева, так как там эту птичку кличут, что из трех букв?

– Вот кому делать нечего! – снисходительно усмехнулся Гуров. – Птичку эту именуют эму, страус эму.

– Е-мое! – Стас стукнул кулаком по столу. – Ведь знаю же это название, а не догадался, о чем речь. Страус эму длинноног, он прыгун отличный… Помнишь, в детском саду стишки учили?