Николай Леонов - Старая рана Страница 29

Гуров пытался разглядеть через зеркало, кто сидит за рулем, однако расстояние между ними было слишком большим, к тому же крупные хлопья снега не улучшали видимости. Тем не менее полковник был уверен, что «шестерка» следует именно за ним.

По дороге он обдумывал то, что услышал в ресторане «Амброзия», а также анализировал визит к Берестовым. Спустя некоторое время в голове Гурова стали появляться вполне крепкие звенья цепочки, которые в конце концов срослись в одно. Но это нужно было проверить. Лев поколебался, но все-таки достал телефон.

– Виктор Борисович, простите, что беспокою, – начал он. – Но нам снова желательно встретиться. Снова ехать к вам – не вариант. Я подумал, может быть, вы подъедете? Называйте место и время.

– Через полчаса в ресторане «Седьмое небо» на Остоженке, – отозвался Берестов, даже не поинтересовавшись, чем вызвана такая срочность. Почему-то Гурову показалось, что чиновник был даже рад, что ему придется уехать. Может быть, причиной тому было нахождение рядом с разобиженной женой, которая наверняка продолжала выедать ему мозг.

Лев снова взглянул в зеркало. «Шестерка» все так же маячила позади, хотя он свернул на одном из поворотов, и теперь уже почти не оставалось сомнений, что она следует именно за ним.

Но не мешало бы все же это проверить. Гуров осмотрелся и решил осуществить проверку через квартал – там был знакомый ему двор. Въехав в него и посмотрев в стекло заднего вида, он окончательно убедился, что водителя «шестерки» интересует именно он, Гуров, и его маршрут передвижения. Спокойно припарковав автомобиль, он неторопливо вышел из машины и направился через арку на параллельную улицу.

Преследователь поступил довольно непрофессионально – он остановился чуть дальше гуровской машины, тоже вышел наружу и вихляющей походкой пошел в арку. Гуров же, завернув направо из арки, тут же остановился.

Спокойно выйти из арки незадачливому преследователю не удалось – ударом ноги Лев практически отбросил его обратно в арку. Несколько секунд, пока тот корчился от боли, ему хватило, чтобы разглядеть, кто же так им интересуется. Это был довольно молодой парень, максимум тридцати лет от роду, одетый в грязноватый пуховик и старые линялые джинсы.

– Так, ну, и кто ты такой? – спросил Гуров, когда парень чуть оклемался.

Парень молчал, только стонал и зыркал по сторонам – видимо, прикидывая, каким образом ему смыться.

– Что надо от меня? – задал следующий вопрос Гуров.

– Да ничего не надо, – ответил парень.

– Хорошо, поставим вопрос по-другому: какого ты за мной таскаешься полдня? Да еще в таком роскошном экипаже, вычислить который труда не составляет?

– Какой есть, – огрызнулся тот и вдруг рванул в сторону двора.

Гуров тоже среагировал быстро и резко – выставил ногу, словно совершая футбольный фол под названием «грубый срыв атаки», и парень оказался на холодном асфальте. Он, похоже, больно стукнулся коленом и снова начал стонать и ныть. Гуров вынул наручники и приковал ими парня к себе. Оставалось пройти двадцать метров до машины – разговор с парнем полковник намеревался продолжить там.

В салоне он подцепил одним из наручников парня уже к дверце, а потом достал из кармана удостоверение и, сунув его в лицо парню, спросил:

– Понял, с кем связался?

Парень кивнул, одарив полковника неприязненным взглядом.

– Говорить будем?

Парень снова кивнул. Гуров пристально взглянул на него – его невезучий преследователь был худым, с очень коротким ежиком черных волос, на его узком лице полковник узрел следы то ли похмелья, то ли недосыпа. Свежим его внешний вид явно назвать было нельзя. Он постоянно вертелся на месте и напоминал Гурову угря. Лев залез в карман к парню и вынул оттуда водительские права.

– Бегунков Владимир Владимирович, – прочитал он. – Молодец, на дело с документами ходишь… Подмосковная регистрация. Ну, и чего тебе надо от полковника полиции, Вова Бегунков?

– Да я вообще, наверное, чего-то попутал, – криво усмехнулся парень. – Я думал, это…

– Чего ты думал?

Парень вдруг замолчал.

– А ничего не буду говорить, – неожиданно с интонацией капризного ребенка снова заговорил он. – Я вообще ничего не сделал. Случайно получилось. За что меня задержали?

Гуров посмотрел на часы. Он уже категорически опаздывал на встречу с Берестовым – до Остоженки еще предстояло добраться. И, возможно, она была важнее, чем разговор с этим парнем. Поэтому он повернул ключ зажигания и тронул автомобиль с места.

– Эй, куда это мы? – заволновался парень.

– У меня дела, а с тобой будем решать все попутно.

Гуров бросил взгляд на припаркованную «шестерку». Стояла она, скажем так, неаккуратно, но не критично – никому мешать не будет. Никого, кроме парня, бывшего за рулем, в ней не было.

Полковник потратил на то, чтобы добраться до кафе, где у него была назначена встреча с Берестовым, минут десять. В это время Бегунков сопел, кряхтел и матерился себе под нос. Подъехав к кафе, Лев с удовлетворением отметил, что опоздал не только он, но и Берестов. Он только что выходил из своего «Мерседеса».

Гуров бросил взгляд на Бегункова. Идти вместе с ним в кафе не было никакого смысла – парень в наручниках, и вся их компания выглядела бы странновато. Поэтому он решил пригласить Берестова к себе в машину. Тот подошел, бросил взгляд на переднее пассажирское сиденье и вдруг, изменившись в лице, рывком открыл дверь и злобно спросил:

– Это ты? Опять ты?

Бегунков ничего не ответил, только отвернулся.

– Вы его знаете? – удивленно спросил Гуров.

– Лучше бы не знал, – ответил Берестов, чуть ли не трясясь от злости.

Лев закрыл дверь со стороны пассажирского сиденья и пригласил Берестова сесть назад.

– Так кто это? – спросил он, как только все расселись по местам.

– Некий Вова Бегунков.

– Это я уже выяснил, а чем он знаменит?

– Этот мерзавец моей Регине всю молодость испоганил!

– Ага, испоганил, – огрызнулся Бегунков. – Кто кому еще испоганил, надо разобраться.

– Он был парнем Регины? – спросил Гуров.

– Проходу ей не давал, – ответил с заднего сиденья Берестов.

– Да она сама на меня вешалась, дочка ваша, работать мне мешала, – тут же откликнулся Вова и криво ухмыльнулся.

– А кстати, молодой человек, где вы работаете? – поинтересовался Лев.

– Я – художник, – с гордостью сообщил Бегунков, на что Берестов презрительно фыркнул.

– И где же вы трудитесь? В Академии художеств?

– Я свободный художник! – задрал подбородок Бегунков.

– То есть официально не работаете? – уточнил Гуров.

– Ну, как бы да. Временно.

– Это временно у него было постоянно, – заметил Берестов. – Он вообще к Регине приклеился, рассчитывая на мои деньги.

– Кстати, когда это все было? – спросил Лев.

– Лет восемь назад, – ответил Берестов. – Хотел на ней жениться, но, слава богу, не получилось. Загремел на зону, а Регина вышла замуж.

– Вот как? А за что сидел?

Парень отвернулся и тупо уставился куда-то вдаль, пытаясь что-то рассмотреть сквозь густую московскую метель. За него ответил Берестов:

– Наркотики. Отмотал срок и вот, видимо, вернулся. – Он вдруг нахмурился, что-то прикидывая в уме, потом протянул руку на переднее сиденье, пытаясь взять Бегункова за грудки, и крикнул: – Так это ты ее и убил, сволочь!

– Кого убил?! Что вы несете?! – начал отбиваться Бегунков.

В ситуацию вмешался Гуров, толкнув приподнявшегося Берестова на заднее сиденье.

– Давайте по порядку. Сейчас во всем разберемся. Говори быстро, ты убил Регину?

– Регину убили? Да вы что?! – обомлел Бегунков. – Да быть такого не может! Кто? Черт… – Он провел по лбу свободной от наручников рукой. – Значит, поэтому она и не пришла!

– Куда не пришла? – спросил Гуров.

– Не пришла на встречу со мной. Мы с ней забились на двенадцать часов, у метро «Парк культуры».

– Он убил, – с какой-то обреченной убежденностью буркнул с заднего сиденья Берестов.

– Да зачем мне ее убивать?! – обернулся Бегунков. – Она мне деньги должна была! Зачем мне ее убивать?!

– Деньги? – с ненавистью переспросил Берестов. – Регина должна была тебе деньги? За что?

– Три «лимона». Вполне нормальная цена за то, что моего сына воспитывает теперь какой-то додик. Я, можно сказать, сына просто так отдал. Вы что, думаете, она просто так вылетела замуж сразу после того, когда меня замели тогда, восемь лет назад? Егор – это мой сын, и Регина об этом знала. А я чего – мне как-то обустроиться надо после зоны. К тому же я женился, семью надо содержать. А у жены вон тоже неприятности на работе: недостачу на нее повесили, платить надо. А чем платить, когда…

– Твой сын?! – воскликнул Берестов, не слушая всего остального, что говорил Бегунков.

– Ну, вы тоже наивняк-то не стройте! Посчитайте, что там к чему. Когда родился Егор, когда она замуж вышла. Она с мужем своим за девять месяцев до Егора знакома была? Сомневаюсь. А если и была, то просто была. А со мной… Ну, короче, вы поняли!