Фридрих Незнанский - Последний маршал Страница 29

Я тоже улыбнулся ей.

— Вы угадали, — сказал я ей. — Меня только что пригласили на вечеринку, которая, как они обещают, закончится групповым сексом. Не хотите составить мне компанию?

— В следующий раз. — Она даже изменилась в лице.

Я кивнул.

— Я так и думал, — проговорил я, набирая номер на аппарате внутренней связи. — Придется пригласить Меркулова.

— Я что-то подозревала в этом роде касательно вас, — сообщила она мне. — Но что касается Меркулова — это для меня удар.

— На свете много есть такого, друг Федотова, — пробормотал я, — что и не снилось нашим мудрецам.

Наконец на том конце провода трубку взяла секретарша Кости:

— Приемная Меркулова.

— Турецкий, — сказал я. — Соедините меня с Меркуловым, пожалуйста.

— А Константина Дмитриевича нет, — сообщила она. — И до обеда, очевидно, не будет.

— Это точно?

— Так он сказал, во всяком случае, — ответила секретарша и повесила трубку.

Я посмотрел на Лилю. Сказать, что ли? Но уже в следующее мгновение решил, что не стоит. Не то чтобы я не доверял ей, но просто решил ничего пока не рассказывать. Помочь она мне вряд ли чем сможет, а лишние знания ей абсолютно сейчас ни к чему. Тот самый случай, когда большие знания рождают большие печали.

Придется действовать на свой страх и риск. А впрочем, что я хотел от Меркулова? Благословения? Чем он сейчас может мне помочь? Общаться же со своим непосредственным шефом, начальником следственной части, мне не хотелось. Я ему не доверял. А о результатах операции доложу Косте по окончании дела, решил я.

После ночного разговора в кабинете генерала Петрова у Аничкина голова была будто стеклянная. Странные разговоры, непонятные поручения — такое впечатление, что ему недоговорили самого важного, не раскрыли истинной цели этой операции. Хотя внешне все было абсолютно гладко: ФСБ пытается запутать дудаевцев и обмануть — сбыть им негодное оружие.

И все-таки что-то здесь было не так. Зачем, например, в операцию вмешивается МВД? И при чем тут администрация Президента? Секретные операции такого рода проходят в обход чиновничьих структур, о них докладывают только лично Президенту… Зачем надо было вызывать Аничкина по экстренной связи? Почему, в конце концов, совещание проходило ночью и в такой, мягко говоря, неформальной обстановке?

От этих бесконечных «почему?» и «зачем?» у Аничкина с утра разболелась голова. Не помогла ни лошадиная доза анальгина, ни расхваливаемый по телевизору «Солфадеин». Каждый шаг отдавался в голове колокольным гулом, и поэтому процедура встречи грузов на военном аэродроме рядом с Быковом, поездка на склад в Раменках, «Пульсар», потом Лубянка — все прошло как в тумане. И, только спрятав муляжи «Самумов» в свой личный сейф, Володя потихоньку стал приходить в себя. Все-таки правильно говорят, что все болезни от нервов.

Аничкин нажал пару кнопок на пульте селектора.

Через минуту донесся голос Петрова:

— Петров слушает.

— Это я, Аничкин. Все в порядке, Григорий Иванович.

— Хорошо. Ты не забыл о своих планах на вечер?

Ха, о таком захочешь — не забудешь!

— Нет, Григорий Иванович.

— Добро. Как только вернешься, позвони.

— А если поздно?

— Не важно. Звони в любое время.

Аничкин побарабанил пальцами по столу. Потом включил телевизор и посмотрел «Новости». Заварил кофе, выкурил пару сигарет. До десяти оставалось еще целых шесть часов. О чем говорить с чеченцем, он представлял себе довольно смутно. Хотя, судя по словам Малькова, Мажидов был прекрасно информирован и сам будет знать, что именно ему надо. Ну и ладно. В конце концов, Володя ведь не напрашивался. Они сами ему поручили.

Сегодня утром, получая «Самумы» в НИИ «Пульсар», он заметил странную вещь. Люди, которых он знал по нескольку лет, например Соколов, директор института, едва завидев его серебристую карточку, сразу становились какими-то сухими, официальными и даже немного испуганными. Соколов так вообще попытался называть его «товарищ полковник», хотя они давным-давно перешли на «ты».

Создавалось такое впечатление, что всем им известно что-то, продолжающее оставаться тайной для Аничкина, хотя именно он был обладателем личного идентификатора. Ну не глупо ли?

Аничкин даже сделал попытку разузнать хоть что-нибудь у Соколова Но тот, только услышав словосочетание «Стратегическое управление», отшатнулся от Аничкина как от чумного.

Несомненно, это самое управление было каким-то новым формированием, которое, выполняя задачи ФСБ, одновременно затрагивало и интересы других ведомств. Но служба безопасности никогда не была связана, например, с Советом Министров. Почему же фонды, судя по записке Петрова, отпускались именно оттуда? И потом, почему если в Раменках и «Пульсаре» имели хоть какое-то представление о Стратегическом управлении, то на Лубянке даже Ахмет Ахметович Абушахмин ничего не знал? Все это было более чем странно.

В итоге Аничкин пришел к выводу, что сам никогда в жизни не догадается, не стоит даже ломать голову. Это означало только одно: нужно было у кого-то спросить. А у кого спрашивать, как не у своего непосредственного начальника?

Он снова набрал на селекторе номер Петрова.

— Петров слушает.

— Григорий Иванович, это Аничкин. Тут у меня вопросик один к вам возник. Можно зайти?

— Давай, только недолго.

— Выхожу прямо сейчас.

Через три минуты он вошел в кабинет Петрова. Тот молча указал Аничкину на стул и приготовился слушать.

— Григорий Иванович, тут до меня дошли слухи, что у нас, вот в этих самых стенах, существует какая-то тайная организация.

— Что за бред? — нахмурился Петров.

— Ну, не знаю. Слухи ходят…

— Какая организация?

— Говорят, что она называется Стратегическое управление.

Петров заметно вздрогнул. Руки его самопроизвольно схватили лежащий на столе химический карандаш и застучали его незаточенным концом по столу.

— Та-ак… Это… каким образом?.. Почему?.. — Он никак не мог отыскать нужных слов.

«Ты только посмотри, опять точно такая же реакция», — подумал Аничкин.

Минуту спустя Петров наконец взял себя в руки и даже улыбнулся:

— Да, разведка у нас хорошо работает. Государственные тайны становятся известны буквально через пару часов. Одно слово — профессионалы.

И он вымученно захихикал.

— И у меня такое ощущение, что об этой… организации, что ли… известно абсолютно всем. Ну, пожалуй, кроме меня.

Петров покачал головой.

— Вот тут мы, конечно, промашку допустили. Все должно быть наоборот: о Стратегическом управлении никому не следует знать. А вот ты-то как раз, Володя, и должен быть информирован.

Он поставил карандаш в стаканчик и машинально перебрал несколько папок, во множестве лежащих у него на столе.

— Да-а, непорядок, непорядок…

Аничкин терпеливо ждал, когда Петров наконец приступит к объяснениям. Торопиться ему было некуда — до десяти оставалось уйма времени.

— Странно получается. Ты, Володя, — член Стратегического управления, а даже не знаешь, что это такое.

— Я? — удивился Аничкин.

Петров кивнул:

— Вчера вечером ты присутствовал на совещании этого управления.

«Я опять оказался прав», — подумал Аничкин.

— Ты, наверное, заметил, что здесь присутствовали люди и из МВД, и даже из администрации Президента?

— Да, — ответил Аничкин, усмехнувшись про себя, — заметил.

— Так вот, — Петров сделал многозначительное лицо, — все эти слухи, о которых ты говоришь, — ерунда. Кто-то случайно услышал название — ну и давай болтать направо и налево. Как говорится, слышал звон, да не знает, где он. А об истинных задачах Стратегического управления известно только некоторым. Очень немногим. Иначе никакого смысла не будет…

Он помассировал переносицу и продолжал:

— Стратегическое управление — это межведомственная структура, которая занимается выяснением каналов утечки информации из ФСБ, МВД, администрации Президента…

— …Совмина, — подхватил Аничкин.

Петров так и замер с открытым ртом.

— Да, и Совмина, точнее, кабинета министров, — проговорил он, быстро взяв себя в руки.

«Старик что-то слишком нервничает». Аничкин внимательно наблюдал за руками Петрова, которые бесцельно шарили по столу.

— Вот, — сказал генерал, — теперь тебе понятно?

— В общих чертах. А почему же вчера мне не сказали ничего об этом?

Генерал усиленно прятал глаза.

— Почему не сказали? Да просто-напросто забыли. Не придали этому значения.

Аничкин понимающе улыбнулся:

— Значит, задание, которое я сегодня должен буду выполнить, запланировано Стратегическим управлением?

— Именно.

— Ну тогда мне все ясно. Разрешите идти?