Святой убийца [litres] - Николай Иванович Леонов Страница 29

о серийном убийце, а также систематизировать то, что предстояло сделать в ближайшее время. Ловушка для Карающего ангела была расставлена, и теперь оставалось надеяться, что приманка для него окажется слишком привлекательной, чтобы ее не заметить и не отреагировать. Клюнет ли он на информацию о несуществующем на самом деле церковнослужителе – свидетеле преступления, это еще большой вопрос. Если, конечно, киллер был настолько богобоязненным человеком! Однако же, насколько помнил сыщик, Библия учит и защищать свою жизнь. Так что не исключено, что преступник может прийти к компромиссу с совестью и религией и решить, что убить священнослужителя, показания которого могут лишить его свободы и жизни, не будет греховным деянием.

Ну а обвинения в смертных грехах, которые завтра утром прозвучат на всю Москву со страниц газет, из интернета и, возможно, по телевидению, послужат дополнительным стимулом для убийцы пойти на решительные шаги. Если этот тип намерен бороться с грешниками, казня их за смертные грехи, то такое обвинение его вынудит как минимум связаться с Лещук и потребовать от нее дать опровержение. «Впрочем, – усмехнулся Гуров, – такой вариант был бы слишком киношным!»

И тут сыщик замер. Мария, называя вчера смертные грехи, не упоминала ложь. Однако, хотя Гуров и не был глубоко верующим человеком, кое-что о православии он знал и помнил, что ложь все же грехом считалась. Гуров полез в интернет, чтобы получить более подробную информацию об этом вопросе, и тут же наткнулся на девятую заповедь Ветхого Завета: не лжесвидетельствуй! То есть убийца, возомнивший себя карающим ангелом, может решить, что Лещук в своей статье оклеветала его, солгала, нарушив заповеди Господни, а значит, и ее можно приговорить к смерти. Правда, до этого момента киллер убивал только тех, кто совершал смертные грехи, но вдруг он сочтет, что нарушение одной из девяти заповедей тоже заслуживает смерти?

– Твою ж мать! – вслух выругался сыщик. – Втянул, называется, девку в смертельную игру! Ладно, что выросло, то выросло. Завтра с утра приставлю к ней парочку оперов, чтобы глаз с журналистки не спускали ни на секунду. И ее об этом предупрежу. Но только завтра. Раз уж начали такую игру, придется следовать правилам, которые сами и придумали!

Едва Гуров принял решение, как у него снова, словно подтверждая правильность выбора или, напротив, стремясь его вернуть из радужного сна в реальность, зазвонил сотовый телефон. Сыщик достал из кармана мобильник и удивленно уставился на него: звонил Яковлев. Не понимая, что на этот раз может быть нужно бывшему заместителю начальника ОВД, сыщик несколько секунд смотрел на мобильник, а потом сообразил, что сегодня тот должен был получить документы и, возможно, опять возникла какая-то проблема.

– Привет, Иван Степанович, – поздоровался Гуров, ответив на звонок. – Что, документы опять получить не удалось?

– Нет, Лев Иванович, с этим все нормально. Как раз поблагодарить тебя и генерала хотел, – рассмеявшись, ответил Яковлев. – Я тут в Главке был, хотел к тебе зайти и отблагодарить, да не знал, в кабинете ты или на земле, как обычно, работаешь.

– Нет, сегодня утром я кабинетный червь. На землю чуть позже пойду, – улыбнулся в ответ сыщик. – Так что, если хочешь, заходи. Вот только благодарностей мне не нужно! Мне никакого труда не составило помочь хорошему человеку.

– Нет, Лев Иванович, отблагодарить вас с генералом я отблагодарю. По-другому не умею! – горячо заверил его Яковлев. – А зайти к тебе не получится. Я в Главке с ребятами немного поболтал да потом уехал. А как до дома добрался, одну интересную вещь по поводу Киреева вспомнил.

– Говори! – заинтересованно потребовал Гуров.

– Вишь, дело в чем, я совсем забыл об одном свидетеле по тому делу, которое по заявлению Ратас возбуждать пытались. А этот свидетель – довольно вспыльчивый человек. Причем даже судимость имел, – немного смущаясь, заговорил бывший полицейский. – Это ее сожитель, Снегирев. Он вначале свидетельские показания относительно Киреева давал, а потом каким-то странным образом они из дела исчезли. Как и вообще все упоминания о сожителе Ратас. А ведь он тогда грозился с Киреевым расправиться.

– Спасибо тебе, Иван Степанович, за информацию, но мы уже и сами на этого Снегирева вышли. – Гуров улыбнулся тому, что благодарный пенсионер пытается сделать в ответ на помощь хоть что-то полезное. – Только он к убийству Киреева непричастен. Во-первых, алиби на этот день у него имеется. А во-вторых, этот сожитель Ратас трус с большой буквы. Такой если и способен на убийство, то только тогда, когда испугается до полусмерти. А хладнокровно казнить жертву Снегирев точно не отважится.

– Ну да, – разочарованно проговорил Яковлев. – К кому я со своими глупыми подсказками лезу? Ты же, Лев Иванович, любого сыскаря в России, а может, и во всем мире, за пояс заткнешь!

– А вот сейчас ты зря расстраиваешься! – строго перебил его сыщик. – И мне, как и любому другому человеку, помощь всегда требуется. И большое тебе спасибо, что сделать это пытаешься! Кстати, если еще что-то о Кирееве и его отношениях с людьми вспомнишь, звони обязательно.

– Хорошо. А как у тебя расследование по этому делу продвигается? – поинтересовался пенсионер.

– Идет потихоньку, – рассмеялся Гуров. – Есть кое-какие зацепки. У нас сейчас в наличии даже видеозапись убийцы имеется. Правда, нечеткая, но мы и из этого постараемся извлечь максимум. А еще рассчитываем, что кое-кто из свидетелей даст новые наводки на убийцу.

– Это хорошо, – ответил Яковлев. – Ладно, не буду тебя от дел отвлекать. Еще раз спасибо за помощь. В следующий раз, когда буду в Главке, постараюсь тебя увидеть.

– Договорились, – улыбнулся в ответ сыщик и отключил связь.

Стремление бывшего оперативника, а затем и заместителя начальника отдела, помочь следствию было понятно Гурову. Он в принципе и сам был таким. И не мог себе представить, чем бы занимался, если бы сейчас вышел на пенсию! А Яковлев еще и в годы службы был таким же человеком, каким показал себя и сейчас. Он всегда стремился помочь коллегам, никогда не отказывал, если его просили поменяться дежурствами. Да и как начальник, по слухам, был излишне мягким: если и наказывал подчиненных, то только в том случае, если это было неизбежно. И его ранний уход на пенсию сослуживцев и удивил, и расстроил. Впрочем, сыщик не стал судить Яковлева за это. Конечно, его желание сдержать обещание, данное покойной жене, казалось немного странным, но Гуров считал, что у каждого человека есть свои собственные странности. И если эти странности не портят жизнь окружающим, то и проявлять их никому не возбраняется!

Впрочем, сыщик довольно легко прогнал от себя эти посторонние мысли и сосредоточился на деле. Гуров нюхом чуял, что у них уже есть информация, которая способна дать ниточку, ведущую к серийному убийце, но вычленить ее из прочих фактов никак не мог. И даже двухдневный мозговой штурм решению этой задачи не особо помог. Сыщик вновь попытался свести воедино все, что они знали о киллере.

Возраст преступника был неизвестен, но предполагалось, что он уже не молод. Судя по записи с места убийства Салманова, комплекция у киллера была уж точно не юношеской. Мотивом служит, если так можно выразиться, религиозный фанатизм. Палач казнит только те жертвы, которые повинны в смертных грехах по Библии. А вот методика выбора тех, кого он приговаривает к смерти, пока не совсем понятна. Гуров надеялся, что поиски Станислава дадут зацепку в этом вопросе. Еще для этого серийного убийцы обязательным атрибутом является крестообразная метка на правом виске. Если бы не она, вряд ли кто-нибудь смог бы связать жертвы преступника воедино. Но вот зачем киллер ее ставит, тоже непонятно! И тут у сыщика было два предположения. Первое – классическое: убийца таким образом сигнализирует сыщикам, что это его рук дело. А значит, как нередко говорится в учебниках, стремится быть пойманным. И второе, которое Гурову импонировало больше, – эта метка на самом деле – какой-то ритуальный обряд. Типа изгнания дьявола. И по этому поводу стоило бы проконсультироваться со специалистами: религиоведами, теософами, или как там они еще могут называться?! Возможно, их толкование появления крестообразных меток на трупах наведет на какой-то след…

– Ваше сиятельство! Первая часть вашего задания выполнена! – вваливаясь в кабинет и прерывая размышления Гурова, проорал Станислав и вновь отвесил другу земной поклон. – Извольте отчет у холопа принять!

– Стас, тебе когда-нибудь паясничать надоест? – недовольно поморщился сыщик