Алексей Макеев - Мы из российской полиции Страница 3

К нему приблизились старенький дедок и молодая женщина, приглашенные из квартиры напротив. Крячко тряхнул большую пластмассовую банку, и на холмик перловки плюхнулся пистолет, завернутый в прозрачный полиэтилен.

– Итак, в данной емкости был обнаружен спрятанный под крупой пистолет марки «ПМ», – объявил Крячко, указывая на свою находку. – Что скажешь, Хашиев?

– Первый раз его вижу… – зло скривился тот.

– Неужели? – саркастично рассмеялся Гуров. – Даже если на нем нет твоих отпечатков, привязать его к тебе проще простого. Эту квартиру ты сколько снимаешь? Уже два месяца. Других жильцов здесь не было? Нет. Значит, оружие может быть только твоим. А оно, я так думаю, пройдет не по одному делу. Представляю, сколько «висяков» придется забирать из архива!

– Не пугай, начальник! – вновь ухмыльнувшись, едко процедил Хашиев. – Ничего ты не докажешь.

– Опа! – неожиданно воскликнул Стас, под разными углами рассматривая пистолет. – Есть отпечаточек. И, главное, какой четкий! Ну, что ж, если с твоими он не совпадет, то, считай, ты и вправду вышел сухим из воды.

Услышанное, как видно, не на шутку переполошило задержанного. Он беспокойно заоглядывался, нервно задергав руками. Его лицо сразу же помрачнело, и на нем появилась гримаса крайней досады. Издав хриплое, негодующее междометие, он яростно стукнул по столу кулаками.

– А-а-а!.. Мать его так!!! Повезло вам, ментяры… Ну, и чего вы хотите от меня?

– Сказать, кто такой Конфуций, как его найти и что он собирается предпринять в ближайшее время, – с олимпийским спокойствием уведомил его Лев.

Схватившись за голову, Хашиев скривился и зажмурился.

…Таких ограблений Москва знавала не много. Средь бела дня, на оживленной улице, из специального бронированного автомобиля, сопровождаемого вооруженной охраной, бесследно исчезли фамильные драгоценности одной из ближневосточных монархий, которые предполагалось выставить в Кремле. Стоимость исчезнувшего оценивалась в сотни миллионов долларов. Ну а историческая и культурная ценность древних украшений восточных мастеров и вовсе была неисчислимой.

Срочно отозванные с выходных Гуров и Крячко во главе мощной бригады оперов, выделенных в их распоряжение, за несколько дней буквально перелопатили столицу, попутно раскрыв не менее десятка преступлений, некоторые были давно забытыми «висяками». Работа шла днем и ночью – под вопросом стоял престиж всей России. Информация об этом похищении, просочившись в западные СМИ, наделала шуму не меньше, чем годичной давности «пятидневная» война в Закавказье.

Отсекая массу ложных версий, в конечном итоге Лев и Станислав выбрали единственно верную: хищение совершила совсем недавно образованная гангстерская группировка (возможно даже, исключительно для этой цели и созданная), связанная с крупными чинушами из федерального ведомства, занимающегося культурой. Кроме того, предположили они, банда могла получить ту или иную помощь от представителей исламских фундаменталистских группировок, заинтересованных в ухудшении отношений России с Ближним Востоком.

И в самом деле, очень скоро они вышли на высокопоставленного чиновника, на зарубежных счетах которого невесть откуда вдруг появились крупные поступления. На первой же встрече тот «раскололся», признавшись в том, что эти деньги – плата за подробные сведения о сокровищах, привезенных в Россию. Но он поклялся, что ни разу не видел в лицо покупателя информации. Схема сделки была незамысловатой. Чиновнику позвонил неизвестный и предложил куш в миллион долларов. Тот согласился, и на его счета тут же поступила обещанная сумма. В нужный момент чиновнику еще раз позвонили, и он сообщил все, что интересовало заочного покупателя.

Изучив круг родственников и знакомых самого чиновника, а также членов его семьи, опера заинтересовались неким Арнольдом Дамкиным, одним из ухажеров дочери чиновника. Как оказалось, тот владел антикварным магазинчиком, а пару лет назад отбывал срок за сбыт похищенных картин. Но встретиться с ним операм не удалось – его нашли убитым в собственной квартире. Тем не менее это позволило сделать вывод: следствие на правильном пути. Из числа знакомых, теперь уже Дамкина, был выделен некий Джебраил Алабеков, бывший подельник убитого, член исламистской националистической группировки «Черные соколы», контролировавшейся ваххабитами.

Именно от Джебраила удалось узнать о том, что похищение организовал некий авторитетный пахан по кличке Конфуций. Желая смягчить свою участь – за убийство Дамкина ему светил немалый срок, – Алабеков назвал и одного из рядовых членов группировки Конфуция. И уже от того опера наконец-то узнали, как именно было совершено похищение.

Оказалось, что сообщниками бандитов были двое охранников, которые, незаметно усыпив аэрозольным спецсредством всех, кто находился в «сейфе на колесах», ухитрились вскрыть внутренний сейф бронефургона и через специальный люк передать шкатулки с драгоценностями своим сообщникам. Затем они и сами прикинулись пострадавшими от усыпляющего газа. Будучи подготовленными особым образом – путем специального кодирования под гипнозом, – «оборотни» сумели обмануть полиграф, через который пропустили всех участников транспортировки, и остаться вне подозрений.

От этого же бандита удалось узнать и имя «правой руки» Конфуция – налетчика со стажем Хашиева по кличке Пегий. И вот Пегий в руках оперов. Его задержали в снимавшейся им квартире в тот момент, когда Хашиев, собрав свои вещи, уже собирался ее покинуть.

– …Я повторяю свой вопрос, – строго отчеканил Гуров. – Кто такой Конфуций?

– Конфуций – это Роман Поставин, – вздыхая и морщась, с трудом выдавил бандит. – Сейчас он залег в Замоскворечье, завтра-послезавтра на пароходе отчалит в Астрахань. Оттуда на скоростном катере – в нейтральные воды, и дальше по Каспию в Баку.

– Поставин? – Стас с сомнением пожал плечами. – Так он же погиб в ДТП, сгорел в машине… Это ж тот, которого кликали Тротилом?

– Он самый. Только в машине-то сгорел другой, а Ромка жив-здоров и еще нас с вами переживет… – угрюмо усмехнулся Хашиев. – Хитрый, как черт… Отлежался, поменял ксиву – сейчас он Михаил Замесов, – сменил погоняло, и снова вперед!

Созвонившись с Орловым, Лев вкратце сообщил об услышанном от Пегого. Он предполагал, что Конфуций, будучи чрезвычайно осторожным и недоверчивым, обязательно попытается связаться с Пегим, чтобы постоянно «держать нос по ветру». И если главарь заподозрит, что его «кореш» в руках оперативников, то вновь начнет обрывать нити и путать следы. По его мнению, следовало каким-то образом обыграть задержание Хашиева, чтобы Поставин был уверен: с этого конца ему уже ничто не угрожает.

– Что, если разыграть попытку его задержания, при которой он покончил с собой, скажем, взрывом гранаты? – выйдя в прихожую, вполголоса говорил Гуров. – Пусть будет небольшой пожарчик, выедут пожарные и «Скорая»… Наши пусть подъедут, повоют сиренами, помигают маячками… И сразу же дать информацию на радио и телевидение. Как смотришь? Понятых мы сейчас можем соответствующим образом проинструктировать. В общем, есть резон расквитаться с Поставиным его же собственной монетой.

– Действуйте! – решительно поддержал Петр. – Лева, когда с Хашиевым закончите, зайдите ко мне.

…Полуденной порой одна из тихих московских улочек огласилась непонятным грохотом, сопровождаемым звоном битого стекла. Из окна на третьем этаже старой девятиэтажки вырвались клубы дыма и языки огня. Через минуту примчались пожарные, машины «Скорой», милиция. В глазах прохожих рябило от блеска маячков, уши резало от звуков спецсирен. А еще через полчаса по радио и телевидению прошли экстренные выпуски новостей, в которых рассказывалось о чрезвычайном происшествии в Кузьмином переулке, где попытка задержать матерого преступника обернулась взрывом и пожаром.

– По информации правоохранительных органов, которую нам удалось получить с большим трудом, некто Хашиев, шестьдесят пятого года рождения, уроженец одной из республик Северного Кавказа, – на одном из новостных телеканалов рассказывала строгого вида молодая дикторша, – при попытке задержания опергруппой городского УВД произвел подрыв ручной гранаты, в результате чего погиб на месте. Согласно неофициальным данным Хашиев был причастен к недавнему похищению фамильных ценностей эмира Заура Эль Джуми и был единственной ниточкой, которая могла бы позволить раскрыть данное преступление. Впрочем, официально милицейское руководство данную информацию категорически отрицает.

Вскоре появилась информация о том, что некий Михаил Замесов приобрел билет в каюту класса люкс туристического теплохода «Юрий Долгорукий», этим же вечером отбывающего вниз по Волге до Астрахани. Зайдя перекусить в кафе, Лев Гуров и Станислав Крячко обсуждали варианты того, как без шумихи и стрельбы взять Тротила-Конфуция, и в этот момент поступил звонок от генерала Орлова.