Андрей Кивинов - Чип и Дейл Страница 3

Нельзя сказать, что Гера саданул кулаком по нарам и гаркнул: «Ша! Зубастика не трогать!» Он сам не был в особом авторитете и валил лес наравне с остальными. Просто поддержал питерца на первых порах. Словом и пайкой. Без особых причин. Может, потому что они были ровесниками и сели по первому разу, может, потому что росли без отцов. Но уж всяко, не из-за любви к лагерному хозяину. Говорят, иногда и между совершенно разными людьми протягиваются незримые провода, передающие притягивающие сигналы. Так или иначе, чуть позже соседи по нарам скорешились и поклялись друг другу в пожизненной воровской дружбе. Переносить тяготы неволи легче, если есть на кого опереться.

Дейл, в отличие от Чипа уже обзавелся дамой сердца, оставшейся в Питере. Дама, с его слов, могла составить выгодную партию. Двадцать пять лет, живет в отдельной двухкомнатной квартире, доставшейся от бабки, работает в модном салоне визажистом. А дама с квартирой и хорошей зарплатой, все равно, что билет «Спортлото» на руках с нужной комбинацией. Хотя поначалу Дейл не строил никаких видов на совместное проживание. Дама должна была стать его очередной жертвой. Но в последний момент он отказался от задуманного. Возможно, влюбился, ведь Даша, так звали новую знакомую, совсем не дурна собой, хорошо воспитана и не курила, в отличие от всех его предыдущих знакомых барышень. Она ответила взаимностью, Дейл умел произвести впечатление. Он представлялся вольным предпринимателем, имеющим интересы в самых различных сферах. А так как слова подтверждались деньгами, дама не особо интересовалась подробностями бизнеса.

Начался роман. Цветы, духи, курорты, ночные клубы. Леха перебрался от матери к любимой, на Васильевский остров. Сказка. Время от времени он ездил в коммерческие командировки, чтобы пополнить казну и не висеть альфонсом на шее любимой. Расписываться в ЗАГСе и связывать себя по рукам он не торопился. Сказка досадно оборвалась в Гостином дворе на папаше той соплявки, у которой он и стащил-то не так уж и много. Что можно стащить у семьи работника министерства юстиции? Тысяч пять баксов из письменного стола, да пару колечек с бриллиантами из Южной Африки, где папа отдыхал, наверное, по министерской путевке. А вони, словно дочку изнасиловали и убили. Лучше надо свое чадо воспитывать, да долларами не разбрасываться, где не попадя.

Из тюрьмы удалось позвонить любимой, благо наступила эра сотовой связи. Объяснил, что сел по недоразумению, его обязательно оправдают, и попросил ждать. Даша исправно носила передачки и даже добилась свидания. Любовь – не картошка. На суде Дейл стоял стойким оловянным солдатиком, с гордо поднятой головой, но убедить судью, что деньги и кольца взял кто-то другой, не сумел. Тем более, что одно кольцо милиция сняла с пальчика милой Даши. Подарок любимого к Рождеству.

На суде Даша всплакнула, пообещала ждать и писать. В зоне Дейл поставил ее фото на тумбочку рядом с койкой.

Даша писала Дейлу первые пол-года. Мол, скучаю, жду, люблю и вспоминаю, сидя у холодного камина. А потом, как это обычно и случается, писать перестала. Леха потребовал объяснений и через некоторое время их получил. «Извини, Лешенька, но встретила я простого, хорошего парня с Кировского завода, предложившего мне руку и сердце. Пойми, годы идут, я хочу семью, ребенка, спокойствия, как и всякая российская женщина. А ты не скоро вернешься. Прости, если сможешь, и больше не пиши. Свадьба в сентябре. Целую, Даша».

Дейл особо не убивался, чувствовал, что к этому все идет, хотя затосковал. Чип, узнав о разрыве, поддержал соседа.

– Не томись, друг. Будут у нас в этой жизни и женщины, и удача и материальное благополучие. Главное, верить. А Дашка эта твоего выеденного яйца не стоит, ой, в смысле, мизинца.

– Спасибо, Гера. Только не из-за Дашки я переживаю. Хрен то с этой мокрощелкой.

– А из-за чего ж тогда?

И тут, забывший про осторожность Дейл поведал соседу страшную тайну. Не знает, оказывается Даша, что в ее норке на Васильевском острове припрятал сожитель все, что нажил ударным трудом. Надежно припрятал. Золото и валюту на общую сумму… Сумма была хороша и приятна на слух.

– А чего у нее заныкал, а не у матери?

– У матери менты шмон делали, я там прописан. А к Дашке не сунулись. Да если б и сунулись, не нашли. Мозгов не хватило бы камин разобрать.

– Какой камин?

– Старинный. Дом еще до революции построили, тогда в хатах камины ставили для обогрева. Кто-то потом их ломал за ненадобностью, а Дашка оставила. Я внутрь сунулся, а там вверху слева ниша. Коробочку с баксами и золотом туда упаковал, и кирпичиком прикрыл. Хрен найдешь, если не знаешь. Дашке я про коробочку не говорил, чтоб вопросов лишних не задавала. А как теперь обернется? Вдруг этот пролетарий с завода ремонт затеет? И камин снесет? Или вообще хату продадут. Обидно…

– Так ты ее предупреди.

— Как? В письме что ли? Чтоб цирики4 прочитали? А потом, черт его знает, как она отреагирует. Бабки заберет и ручкой помашет.

– Логично, – согласился Чип, – бабы нынче хитрые бестии. Одни доллары на уме.

На этом разговор закончился, но в памяти Геры осел. Слишком соблазнительна была названная цифра. Такую при всем желании не забудешь.

Дейл сунул Чипу письма, фотографию и попросил сжечь в котельной. У самого, мол, рука не поднимается. Чип просьбу друга выполнил, перед этим зазубрив Дашин адрес на Васильевском острове. Хотел оставить фото, но потом решил, что его могут найти цирики во время проверок и тоже сжег.

Администрация к тому времени уже не перевоспитывала Дейла запрещенными способами, видимо, узнав об измене его любимой. Цирики, все-таки, тоже люди…

Четыре последующих года мысли о камине согревали Чипа долгими холодными зауральскими вечерами. Он молился лишь о том, чтобы Даша или ее новый кавалер не сунулись сдуру в него или вообще не решили сломать. Чтобы не продали квартиру, чтобы не умерли, в конце концов! Чтобы все было хорошо! А что может случиться за четыре года? Да что угодно!

Дейл время от времени вспоминал про коробочку, но, в конце концов, смирился с потерей. Но Чип не смирился!

И вот, когда срок заточения наконец-то истек, Чип прижал своего блатного кореша Дейла к груди, чуть подпорченной легким туберкулезом, поклонился до земли администрации, за то, что смогла перевоспитать, получил справку об освобождении и отбыл в родную Самару.

Не успев прописаться и встать на учет в милицию, он уговорил школьного приятеля купить в долг билет до Питера на его паспорт, у матери взял три сотни на пропитание и рванул в город над вольной Невой, рассчитывая вернуться через пару дней с победой в кармане. А в победе он не сомневался. Не зря же томился четыре года. План был прост, как баланда. Взломать дверь, пока никого не будет дома, и забрать из тайника, что положено. Вряд ли Даша заподозрит в случившемся своего бывшего сожителя. И вряд ли вообще сообщит ему о краже. Для маскировки можно прихватить еще что-нибудь. Да и не только для маскировки. Что ж теперь, добру пропадать? А уж перед Дейлом, в случае чего он оправдается. «Извини, брат, о чем ты? Какие деньги, какой камин? Я уж и забыл про это».

Но в планы вкралась подлянка. Железная дверь. Возвращаться с пустыми руками в Самару Чип категорически не желал…

Он глотнул воды и, прищурив немного близорукие глаза, посмотрел на окна. Есть! Одна из штор дернулась и поползла в сторону. Скорей всего это в спальне. Чип опустил глаза на часы. Восемь тридцать. Поздновато встают. Или встает.

К сожаленью, что происходит в квартире, он не видел, свет отражался от стекол. Но, главное, процесс пошел. По его прикидкам, если Даша еще живет в квартире, она выйдет через час. Примерно столько надо бабам, чтобы накраситься-намазаться, проглотить бутерброд и собрать косметичку.

Хорошо бы все-таки выяснить, переехала она или нет. Вроде ничего сложного, а попробуй. Можно по справочному узнать, только есть ли сейчас справочные? Когда он ехал в метро, по вагону ползал какой-то доходяга и за сто рублей предлагал компьютерную базу жителей Питера, но что это такое, отставший от современной жизни Чип представлял плохо. Да и лишних ста рублей у него не имелось.

Остается ждать. Если через два часа Даша не выйдет в свет, придется все-таки навестить соседей и под благовидным предлогом узнать, кто живет в квартире с камином.

Задача при налете осложнялась втройне. Необходимо, чтобы кто-то находился дома, причем один, и чтобы открыл дверь незваному гостю. А люди сейчас осторожные, абы кого не впустят.

Чип не предполагал насилия. Максимум, пригрозить приблудой, залепить скотчем рот и тем же скотчем связать руки-ноги. Но ни в коем случае не пускать приблуду в дело. Пырнешь еще неудачно. У них в лагере во время потасовки один зек ткнул другому кухонным пером в задницу. Тот откинул копыта через две минуты. Оказалось, что задница для него жизненно-важный орган. Поэтому, не дай Бог. Тогда обязательно начнут копать и до него рано или поздно докопаются.