Леонид Словин - Точку поставит пуля Страница 32

— А в их машине вы разговоры не подслушиваете? — спросил Андижанец у бывшего комитетчика за рулем.

— Первое время слушали… — Помощник Рэмбо не спускал глаз с дороги, легко лавировал — чувствовалось: он, как рыба в воде, рядом с двигавшимся вплотную с обеих сторон автотранспортом. — Потом перестали. Они не разговаривают в машинах. Они все эти приколы знают.

— Вообще не разговаривают?

— Только «да», «нет».

— Гоним по Тульской… — донеслось из рации.

— Покупатели еще тут?

— Едут! Машина с продавцом притормаживает… дает им возможность линять… За покупателями тоже идет наша машина, — не оборачиваясь, объяснил водитель.

— Сволочи! — Уби никак не мог простить обман. Особенно со стороны продавца. — И это — мусульманин! Брат!

— Куда они сейчас? — помощник Рэмбо справился по рации.

— К центру, к центру… Готовься!

Бывшие менты и комитетчики, пробовавшие себя в качестве частных детективов, начали операцию в соответствии с рекомендациями воспитавших их спецслужб.

— Внимание! — прошла команда. — Пакуем!

Черную «Волгу» прижали на Мытной, в районе заводского стадиона «Красный пролетарий» — место там было глухое — на глазах нескольких редких одиночных прохожих. Глава будущего частно-детективного агентства на «жигуле» с бывшим ментом, капитаном милиции, за рулем все круче забирали вправо, прижимая «персональщика» к бордюру. Прохожих тут не было, вдалеке какая-то женщина мочилась в темноте. Она сразу исчезла. Дальше все произошло быстро и предсказуемо. Находившиеся в черной «Волге» не успели ничего сообразить. Они забирали вправо, а сзади уже сигналили. В ту же секунду шедшая сбоку и чуть впереди машина резко повернула, подставив колесо под удар. Водитель черной «Волги» счел за благо тормозить. Шедшая сзади машина приперла его бампером и в ту же секунду третья — «жигуль-шестерка» с братьями Баранниковыми, круто вильнув, преградила путь.

Все было четко. До тех пор, пока у шофера в «Волге» не мелькнул «детектив спешиэл» — модель «кольта», приобретенная «персональщиком» по случаю. Он давно ждал случая пустить ее в ход. Лейтенант успел схватить его за руку: пуля ушла в сторону. Сразу же грянули ответные выстрелы. Оставленный без внимания, Уби поверх опущенного стекла несколько раз выстрелил из пистолета по колесам.

— Все! Закончили! — крикнул Рэмбо по рации. Он не желал быть втянутым в противоправный конфликт группировок. — Снимаемся! Уходим!

— Черт! — Уби никак не мог вспороть баллон черной «Волги».

Рэмбо уже отворачивал.

— Уходим!..

В оцеплении образовалась брешь.

— Быстрее! Погнали! — В прошлом законопослушный мент, Рэмбо был уже метрах в пятидесяти.

Водитель «Волги» спешил воспользоваться ситуацией. Уби стрелял и все никак не мог попасть.

— Больно вы все менты осторожны! — Бледная маска бывшего кагэбэшника за рулем на мгновение пала, в глазах впервые за вечер рассыпались насмешливые огоньки. В эту минуту комитетчик был красив и молод: он жил! В ладони мелькнул маленький пистолет.

— Пусти! — Он оттолкнул Уби. Придерживая руль, перегнулся через сиденье, с ходу легко, как в тире, вбил первую же пулю в ближайшее колесо. Баллон лопнул с оглушительной силой.

— Все что мог! Чао!

Бывший представитель «семерки» отлетел. Выскочившие из машины Фарук, Андижанец, Уби мгновенно рассредоточились. Ехавшие впереди Баранниковы тоже разом один за другим попрыгали на тротуар. Из черной «Волги» бросились между домами. Сбоку темнел проход к складскому зданию, мусоросборники. Уби, амбал, обогнал других преследователей, бежал первым.

— Стой, сволочь! — Он на ходу сменил обойму «ПМ». — Наши деньги!..

— Держи! — Водитель персональной «Волги», не глядя, выстрелил. Не попал.

За Уби во двор вбежали остальные. Двор был тупиковый, дорогу убегавшим перекрыл кирпичный забор какого-то склада с проволокой наверху. Затрещали выстрелы. Бежать было некуда. Бежавший с кейсом — высокий — тоже выстрелил на бегу, не совместив мушку с прорезью и целью, и в ту же секунду словно сбился с ноги. Было ощущение — будто зацепился за что-то, натянутое на уровне щиколотки над землей. Он грохнулся на выщербленный асфальт в углу двора рядом с кейсом; пистолет, вырвавшись из руки, еще пролетел вперед несколько метров, к куче мусора. Кто-то страшно заорал впереди — в дальнем углу двора. Пуля попала ему в шею, вышла изо рта. Никто не заметил, как упал тот, кто бежал последним. Он лежал посреди двора — куча тряпья, кукла, набитая опилками. Преследователи остановились. Тишина! Только эхо от стен!.. Один из Баранниковых схватил валявшийся на асфальте кейс, быстро заглянул внутрь:

— Здесь!

— Оружие не поднимать! — крикнул его брат. — Пусть менты видят: они стреляли!

— Быстрее!

Все были уже у машин. Водитель «шестерки», с которым приезжали Баранниковы, так и не выходил — все время оставался за рулем.

— Теперь к Хабиби… Быстрее!

Константин притормозил метрах в пятидесяти от арки. Хабиби любил пройти пешком последние метры до подъезда. Оба ничего не знали о судьбе ехавших в первой машине. Городской шум к этому времени обычно стихал, район был не слишком загазован. Дежурный милиционер следил, чтобы все было спокойно.

— Завтра как всегда? — Константин перегнулся, открыл дверцу. Они были вдвоем. Штрок, ехавший в качестве мента, подсаженного к ним конторой, вышел раньше, еще в начале Тульской улицы. Хабиби кивнул.

— Как обычно.

Свою долю Константин получал на следующий день, когда вез Хабиби на службу, а сам Хабиби — еще с вечера: деньги около одиннадцати привозил сюда, к арке, Лейтенант — по окончании операции и дележа содержимого кейса.

— Спокойной ночи…

Константину предстояло отвезти коробки с платками и рвануть на Павелецкий вокзал к Пай-Паю. Таксист с ходу развернул машину. Верной рукой, профессионально. Это было как точный, мастерский рисунок углем.

— Шеф! Минутку! — Здоровяк в клетчатой клоунской кепке поднял зажатую двумя пальцами сотенную купюру. — Тут, рядом!

— Если по пути! — Константин уже тормозил.

— Два квартала, шеф! К Лесной!..

Было действительно по дороге. Константин утопил кнопку, державшую запор замка. Здоровяк протянул сотню, просунулся на сиденье, крикнул кому-то сзади:

— Быстрее! Опаздываем!

От угла подбежал второй здоровяк — с кейсом, в такой же смешной кепке. Его двойник, сидевший с Константином, уже открывал ему дверцу.

— Давай!

Константин почувствовал, что совершил глупость. Вслед за здоровяком в машину вскочили еще двое. «Жадность фраера сгубила…» Хабиби тоже его предупреждал: «Слепой теряет палку только раз в жизни!» Таксист поднял глаза к зеркалу заднего вида и отшатнулся — со второго сиденья на него смотрел Уби. У виска торчало дуло пистолета.

— Платки с тобой? — спросил сидевший рядом. — В багажнике?

— Там.

— Подай за угол! Теперь назад!

Константин оглянулся. У угла темнел «жигуль-шестерка». Здоровяк, сидевший рядом, протянул руку:

— Ключи от багажника! Быстро!

— Сволочь! — Уби сзади врезал таксисту рукояткой пистолета по шее. — Смотри в пол!

В багажнике уже шуровали. «Жигуль-шестерка» подвинулся вплотную. Тут же подъехала еще машина. Константин, несмотря ни на что, не паниковал: нападавшие не были уголовниками.

«Обойдется…»

Хлопнула крышка багажника. Кто-то спросил:

— Может, передумаешь?

— Я уезжаю… — Константин по голосу узнал Уби. — Еду. И забираю половину…

— Билеты у тебя?

— Целое купе!

«С чем и поздравляю!..» Константин уже знал судьбу рубщика мяса. Позади с минуту-другую еще посовещались. Послышался шум отъехавшей машины. Сидевший рядом здоровяк достал сигарету, прикурил. Константин понял: «Пронесло!» Он поднял голову.

— Может, ключи отдадите?

Незнакомый мужик-азиат, стоявший у дверцы, кивнул:

— Отдадим, безусловно! Но не кажется ли тебе — сначала надо решить с людьми, которых вы сегодня кинули? Они сейчас сюда подъедут… Им тоже нужно вернуть товар! Или деньги!

На станции, в парке отстоя поездов, было тихо. Пай-Пай сидел в купе у окна, терпеливо ждал. Вор любил это состояние и ценил его в себе и в других ворах. Оно давалось далеко не каждому — углубленное терпеливое выслеживание. Свет в купе не горел. От разговоров с проводником Пай-Пай с ходу уклонился. Только ждал! В окно виден был неохватный грузовой двор. Огромная мертвая зона материальных ценностей, национального богатства, за которое никто, в сущности, не отвечал. Ни во-ровцев, ни сталкеров Пай-Пай не заметил. Застывшая картинка. Контейнеры, неподвижный луч прожектора, многотонные грузы-тяжеловесы. На крышах вытянувшихся вдоль путей пакгаузов торчали противопожарные приспособления — кирпичные щиты-брандмауэры. Пай-Пай ни на секунду не ослаблял внимания. Люди Белой чайханы появились у вагона внезапно. Мелькнул, разворачиваясь, «жигуль-шестерка», из него выскочило сразу несколько человек — русские, два азиата и среди них амбал Уби.