Питер Джеймс - Пусть ты умрешь Страница 33

Детективы снова обменялись взглядами, и Рой Грейс посмотрел ей в глаза:

— Как вы думаете, возможно ли, что он хотел наказать доктора Мерфи?

— Наказать Карла?

— Да. За то, что он встречался с вами?

Рэд ошеломленно посмотрела на них и увидела перед собой серьезные лица двоих мужчин. По коже побежали мурашки. Полный смысл сказанного детективом дошел до нее лишь теперь, и живот как будто скрутило узлом. Мысль эта уже несколько дней мерцала где-то на периферии сознания, но она отказывалась ее признавать. У Брайса, конечно, была темная сторона, но он ведь не мог зайти настолько далеко? Не мог?

— Вы… вы думаете… думаете, что он… он… — Рэд не договорила. Не смогла. Она просто не знала, что сказать. Ее словно обволокло темным, едким туманом.

А потом через туман пробился голос чернокожего детектива. Заботливый. Мягкий.

— Рэд? Вы в порядке?

Она посмотрела на него сквозь слезы:

— Нет. Пожалуйста, скажите, что Брайс не… не… О боже. — Она закрыла лицо руками и дала волю слезам, выплакивая все, что скопилось за последнюю неделю.

Гленн Брэнсон протянул салфетку, и Рэд, всхлипывая, промокнула глаза.

— Извините. Мне очень жаль. Господи. В тот день, когда я порвала с Брайсом, когда выставила его с помощью констебля Споффорда, мне казалось, что кошмар закончился. А теперь у меня такое чувство, что он тогда только начался.

55

Среда, 30 октября

Начался, девочка, тут ты права! Это я тебе обещаю. В день, когда ты унизила меня, в тот день и начался твой кошмар. Хотя, если уж быть точным, кошмар — слово неправильное. Видишь ли, после кошмара просыпаются.

С тобой этого не будет.

Брайс слушал разговор, сидя в наушниках за столом у себя в мастерской, перед открытым на одном из компьютерных мониторов твитдеком. Слушая, он продолжал печатать. Работа в многозадачном режиме — так это называется. В последние месяцы у него это хорошо получалось. Слушать Рэд и заниматься другими делами. Что-то из услышанного вызывало у него улыбку, что-то раздражало и злило.

Но больше всего его бесили те звуки, что издавали Рэд и доктор, занимаясь сексом. Все эти ее стоны, вздохи, словечки, срывавшиеся с ее губ в мгновения экстаза.

Те же словечки, что он слышал вживую, когда она кончала вместе с ним. Она как будто знала, что он подслушивает, и нарочно его дразнила.

Он должен был положить этому конец, прекратить и принять меры, чтобы этого никогда больше не случилось — потому что терпеть такую боль невозможно.

Брайс вышел из твитдека. Интернет — великое дело; в нем так легко оставаться безымянным. Безымянным он был и в реальной жизни. Создать виртуальную личность нетрудно, но это требует некоторых физических усилий. Пройтись по жилым многоэтажкам, вытащить из почтовых ящиков побольше желтовато-коричневых конвертов — с квитанциями по оплате, водительскими удостоверениями, бланками налоговых деклараций, — которыми пользуются многочисленные административные учреждения. Потом заглянуть в журнал регистрации смертей государственного архива, найти совпадающие имена и фамилии людей, умерших слишком юными, чтобы обращаться за паспортами или водительскими правами. Сейчас у него были документы на семь различных имен — паспорта, водительские удостоверения, банковские счета, кредитные карточки, — зарегистрированных по семи различным адресам электронной почты. Как и его «лендровер».

Они собирались приставить к Рэд сотрудника из отдела семейных проблем. Как мило! Рэд можно связать и заставить смотреть, как он будет резать эту самую сотрудницу — или сотрудника — на кусочки. Хороший урок любителям совать нос в чужие сердечные дела. Вот тогда эта щеголиха Рэд поймет, что ее ожидает, какой сюрприз он ей приготовил. Если он увидит ужас на ее личике, это будет достойная расплата за всю ту боль, что причинили ему и сама Рэд, и ее гадкая семейка. Он заставит ее смотреть. Долго. Часами. Днями. Может быть, даже неделями. Она, конечно, станет молить о пощаде. Просить, чтобы он вернулся. Обещать, что у них все будет как раньше. Заверять его в вечной любви.

Вечная любовь. Любовь, что не умрет никогда.

Услышать такие слова было бы приятно.

В последние мгновения ее жизни.

Но сначала нужно поработать. Брайс открыл программу анимации и начал рисовать лодку.

Интервью закончилось. Рэд собиралась домой. Лодка принимала симпатичные очертания. Брайс выбрал из «Спотифая» песню Рода Стюарта Sailing, одну из любимых песен Рэд. И улыбнулся, слушая. Я плыву…

Жизнь на океанской волне. Хей-хо.

А может быть, смерть.

Надо найти в Гугле адмиралтейские карты Канала.

56

Среда, 30 октября

В начале девятого вечера, выдавшегося по-октябрьски сырым и холодным, Гленн Брэнсон свернул на Черч-роуд.

— Я выйду где-нибудь здесь, — сказала Рэд.

— Уверены? Могу доставить вас прямо к подъезду. Убедиться, что вы в безопасности.

Ей понравился этот высокий, большой и заботливый великан с добрым лицом. Рядом с ним она чувствовала себя в полной безопасности и вместе с тем ощущала его тайную печаль, его уязвимое место. Рэд предприняла пару попыток расспросить детектива о личной жизни, пока они ползли в плотном потоке машин от управления уголовных расследований, но он стойко держался одной темы: необходимости для нее быть начеку ради собственной же безопасности.

— Спасибо, но мне еще нужно купить что-нибудь из продуктов.

Они как раз проезжали мимо почерневшего от сажи фасада мини-маркета с перегороженным входом и табличками «Извините, мы закрыты» на двери.

— Будьте осторожны там, куда пойдете. Больше никакой пиротехники, ладно?

Она невесело улыбнулась и указала на гипермаркет «Теско» через дорогу.

— Если можно, высадите меня вон там.

Инспектор показал правый поворот.

— Доставка к двери — для мадам!

Прижимаясь к тротуару, Гленн заметил грязную бритую голову старого знакомого, пятидесятилетнего Джимми Уэста, прохаживавшегося возле мусорной урны. Скорее всего, бывалый пройдоха собирал чеки, чтобы зайти потом в магазин, набрать соответствующее пробитой сумме количество продуктов и преспокойно удалиться. Впрочем, сейчас Джимми Уэст интересовал его меньше всего.

— Вы очень добры, — сказала Рэд, открывая дверцу.

— Да, я и сам знаю, — усмехнулся Гленн.

Она улыбнулась и даже едва не чмокнула его на прощание, но в последний момент воздержалась, решив, что такой жест будет не совсем уместным. И, помахав рукой, захлопнула дверцу.

Гленн проводил женщину долгим взглядом. Симпатичная леди. От него не укрылась промелькнувшая на ее лице нерешительность. Если она хотела поцеловать его, он был бы совсем даже не против. Скорее наоборот.

Между тем Джимми Уэст двинулся к мусорной урне. Брэнсон опустил стекло с левой стороны, высунулся и крикнул:

— Привет, Джимми! За покупками собрался, а?

Уэст нервно обернулся и, зыркнув по сторонам, наткнулся на знакомое лицо.

— А, добрый вечер… э, сержант. Сержант Бистоу!

— Брэнсон. И не сержант, а инспектор. Что поделываешь?

— Я? Да так… иду. Просто прохожу мимо.

— Вот и хорошо. Тогда иди. Мимо.

Джимми поднял палец, сигнализируя о своей готовности подчиниться.

Гленн посидел еще немного, наблюдая за Уэстом, пока тот не убрался с автостоянки и не вышел на улицу. Когда-то он жалел таких, как Джимми. Людей, которые, пусть и по своей вине, попали в жизненный водоворот. Но после нескольких лет в полиции его, как и многих знакомых коллег, отношение к ним изменилось. Опыт закаляет и ожесточает. Ты начинаешь выискивать в людях плохое, а не хорошее. И чаще всего долго искать не приходится.

Но вот в Рэд хорошее было точно. Он это почувствовал. Почувствовал ее тепло.

Гленн отъехал от тротуара и, развернувшись, остановился на другой стороне улицы. Дождался, пока она вышла из магазина с двумя пакетами. Держась на почтительном расстоянии, проводил до дома, подождал, пока войдет, и, убедившись, что ей ничто не угрожает, поехал назад, в Суссекс-Хаус.

57

Среда, 30 октября

Рэд включила свет на лестнице и, поглядывая настороженно по сторонам, поднялась по ступенькам с двумя тяжелыми пакетами из «Теско». На площадке она остановилась, прислушалась, посмотрела в коридор, вниз, на лестницу, и только потом поставила пакеты, вытащила ключи и проверила, на месте ли вставленный между дверью и косяком волосок. Волосок был на месте.

Рэд открыла три замка, вошла в прихожую, включила свет, закрыла дверь, задвинула задвижки и набросила цепочку. Постояла несколько секунд, вслушиваясь в тишину, отсеивая посторонние звуки. Снаружи донесся затихающий вдалеке вой сирены. Она пронесла пакеты по короткому коридорчику, щелкнула выключателями в безопасной комнате за укрепленной дверью и спальне, проверила обе, потом заглянула в ванную, повернула в кухню и, наконец, поставила пакеты на пол.