Александр Ковалевский - Время оборотней Страница 34

– То есть если насилие направлено на раскрытие преступления, ты его оправдываешь?

– Если для раскрытия тяжкого преступления – вооруженный разбой или убийство, то оправдываю. На войне, как на войне. А войну с криминальным миром угрозыск ведет постоянно. Урки никогда свою вину сами не признают, потому как знают, что чистосердечное признание облегчает вину, но увеличивает срок, поэтому отпираются до последнего.

– Но ведь за помощь следствию преступники могут рассчитывать на снисхождение суда.

– Могут. И потому многие, особенно по первой ходке, сами предлагают свою помощь следствию, и тогда розыск их пальцем не тронет. Я же говорю о закоренелых преступниках – блатных. Полвека назад воры называли себя «люди», «жиганы». Эти двуногие особи только внешне похожи на людей, и человеческий язык они не понимают. У них свой «параллельный» мир, где «ботают по фене», разукрашивают себя, как папуасы, изощренными татуировками. По наколкам блатные делят мир на «своих» и «чужих», на воров и фраеров[22]. Такое вот у них воровское общество закрытого типа со своими волчьими законами зоны. В зоне уркам и место. Как говорил легендарный Глеб Жеглов: «Вор должен сидеть в тюрьме, а каким способом я его туда загоню, людям безразлично!»

– А как же права человека, презумпция невиновности? Ведь любой гражданин считается невиновным до тех пор, пока его вину не докажет суд.

– Инна, что ты хочешь от меня узнать: как есть, то бишь реалии, или как в идеале все должно быть?

– Реалии.

– Реалии таковы, что у попавшего в поле зрения угрозыска подозреваемого практически нет никаких прав, зато появляется обязанность говорить правду и только правду.

– А право на один звонок, на адвоката?

– Это в кино. В угрозыске же мало кто из преступников решается качать свои права. Атмосфера не та. И даже самые крутые бандиты в кабинетах угро редко проявляют желание геройствовать и поют аки соловьи. По мотивам именно их песен и раскрывается основная масса преступлений. Если же розыск сталкивается с теми, кто не хочет говорить правду и только правду, тогда их начинают допрашивать с «пристрастием», стараясь при этом не перегнуть палку: по трусости бандит может признаться в чем угодно, но такие показания никому не нужны.

– Но это же жестоко и незаконно – допрашивать с «пристрастием». Что это за правосудие такое, которое действует неправовыми методами? – возмущенно спросила Инна.

– Скажем так, жестокая необходимость при условии, что эта жестокость не должна превышать тяжести раскрываемых розыском преступлений, – ответил Сергей. – А насчет неправовых методов… Знаешь, я с первых дней работы в райотделе понял, насколько далеки были мои романтические представления о работе уголовного розыска от повседневной действительности. Но возмущаться действиями коллег и строить из себя Шарапова было глупо. Опытные опера, безусловно, лучше меня, новичка-дилетанта, умели раскрывать преступления, и спорить с ними о весьма сомнительных с точки зрения закона, но довольно эффективных на практике методах было бесполезно. Очевидно, по-другому в розыске никогда и не работали. Со временем я уже спокойнее относился к крикам и воплям взятых в раскол бандитов. И выезжая на задержания, сам работал очень жестко, но когда сопротивление сломлено, старался обходиться без лишнего мордобоя. Как правило, еще не пришедший в себя задержанный в доверительной беседе даст намного больше ценной информации, чем под угрозой побоев, и искусство опера состоит в том, чтобы вызвать преступника на откровенность. А что касается вынужденной жестокости, то настоящие преступники не невинные овечки, а матерые волки, имеющие за спиной не одну ходку. Будешь с ними сюсюкать – в жизни ничего не раскроешь, еще и в лицо плюнут такому оперу. Да и некогда церемонии разводить: на каждом оперативнике по нескольку десятков нераскрытых преступлений висит, и что ни день, как из рога изобилия сыплются кражи, грабежи, разбои, подрезы, убийства. Как сдерживать этот вал? Уговорами, призывами? Многого добился Иисус своими проповедями? Люди как воровали, так и воруют, как убивали друг друга, так и продолжают убивать. Противостоять преступности одними пустыми разговорами об «эре милосердия», к сожалению, пока не получается. В общем, добро должно быть с кулаками.

– Но можно же взять на вооружение дедуктивный метод и раскрывать преступления благодаря интеллектуальному превосходству над преступниками, а не кулаками.

– Дедуктивным методом раскрывают преступления только в детективных романах гениальные сыщики вроде Холмса, который с умным видом покурил трубку, выпил коньячку, ввел себе раствор кокаина, после чего на него снизошло озарение, и путем своих абстрактных умозаключений он вычислил преступника. В реальной жизни такого сыщика, как Шерлок Холмс, выгнали бы из розыска взашей, чтобы не путался со своими умничаньями у оперов под ногами. Для настоящей розыскной работы Холмс слишком самонадеян и самоуверен, всегда торопится с выводами и преподносит основанные на его догадках версии как истину в последней инстанции. В угрозыске так не работают.

– А как работают в угрозыске?

– Для уголовного розыска раскрытие преступления начинается с момента получения сообщения о его совершении. На место происшествия выезжает следственно-оперативная группа райотдела, и пока дежурный следователь с экспертом-криминалистом заняты осмотром, оперативники с участковыми инспекторами милиции устанавливают свидетелей – опрашивают всех соседей, а при необходимости и всех жителей соседних домов. Это занимает, конечно, немало времени, но дает результат – выясняется круг общения потерпевшего, его последние контакты, и если человека недавно видели с потерпевшим, а на допросе он это почему-то отрицает, естественно, к нему возникают определенные вопросы. В общем, при раскрытии любого преступления обязательно нужно беседовать с людьми. Еще уголовному розыску помогает раскрывать преступления агентура, роль которой трудно переоценить. Ну и, само собой, проверяется весь известный милиции криминогенный элемент – в первую очередь ранее судимые за аналогичные преступления. Когда становится известно, кого искать, в местах возможного появления предполагаемых преступников устраиваются засады. Вот далеко не полный перечень основных оперативно-розыскных мероприятий. Но главный фактор в раскрытии любого преступления – информация о преступнике. Особенно ценно своевременно получить информацию о готовящемся преступлении. Для этого у уголовного розыска и существует целая армия штатных и «карманных» агентов. Такая вот вкратце специфика розыскной работы. А дедуктивный метод – это для любителей детективного чтива.

– В таких вопросах, как способы и методы раскрытия преступлений, мне, конечно, сложно спорить с профессионалами. Но при первой возможности постараюсь доказать, что зря ты недооцениваешь дедуктивный метод, – сказала Инна.

– Я согласен с тем, что чтение детективных романов развивает логическое мышление, которое безусловно необходимо в нашей работе. Дедукция – выведение одной мысли из другой на основании логических законов. Только детектив – это авторский вымысел, и гениальные сыщики вроде того же Шерлока Холмса лихо распутывают замысловатые преступления с помощью автора, который выдумал это преступление и заранее знает, кто его совершил. И без активной поддержки автора выдуманные им гениальные сыщики никогда бы не добрались до истины. При расследовании же реальных уголовных дел рассчитывать на чью-то помощь и подсказки нельзя. Да и преступники зачастую действуют вопреки законам логики, поэтому так называемый дедуктивный метод может увести следствие по ложному пути и привести к непоправимым ошибкам. Как пример я приводил начинающим операм того же Холмса, когда он по размеру попавшей ему в руки шляпы неизвестного делает «совершенно очевидный» для него вывод, что ее владелец – человек большого ума. С какого бодуна Холмс взял, что величина черепной коробки прямо пропорционально свидетельствует об уме? Более того, этот приверженец дедуктивного метода безапелляционно заключает, что владелец шляпы был некогда богат, а теперь для него настали черные дни. Он опустился, ведет сидячий образ жизни, редко выходит из дому, абсолютно не занимается спортом, стал пьяницей, и жена его из-за этого разлюбила. При этом проницательному Холмсу даже в голову не приходит, что потерявший дорогую, но изрядно заношенную шляпу мог и не быть ее первоначальным владельцем. Шляпу могли украсть или выбросить, и ее подобрал на помойке какой-нибудь забулдыга. Если бы Холмс доложил прокурору свои умозаключения о некогда богатом, но спившемся человеке большого ума, которого разлюбила жена, на основании осмотра шляпы, его немедленно бы уволили из-за полного служебного несоответствия.

Зазвонивший на столе у Сокольского телефон прервал профессиональный разбор литературных методов раскрытия преступлений. Звонил Лукин. Взволнованным голосом он сообщил, что вчера в своей квартире была убита (задушена) бухгалтер его страховой компании Рита Смойлик.