Никита Филатов - Возвращение капитана Виноградова (сборник) Страница 35

– Нет, он неспроста заторопился – раньше времени уезжает. Посмотрим… Посмотрим! – уже громче повторил майор, взял плоскогубцы и двинулся вслед за водителем. Обернулся к стоящему в той же, что и минуту назад, позе Аркадию Борисовичу: – А вы ехать уже, что ли, собрались?

– Да, надо… Работа!

– Ничего, сейчас решим. В крайнем случае – на руках откатимся, не беспокойтесь.

– Да у меня тут… тоже. Что-то не заводится – то ли стартер, то ли аккумулятор сел.

– Разберемся! – По доброй русской традиции вокруг уже копошились сочувствующие. Те, кто после вчерашнего перебора позорно проспал первый выстрел, и те, кто уже возвратился из камышей.

Кто-то давал советы, кто-то лез помогать, дыша перегаром.

– Слушай, ехать тебе нельзя…

– Может, потихонечку?

– Да ты чего… Моментом клина даст – и все! У Саниного шурина так же, в прошлом году.

– Ну-ка, давайте дружненько! – Машину Вадима с пути откатили запросто, на руках. Теперь следовало помочь Аркадию Борисовичу.

Авторитетный консилиум пришел к выводу, что стартер тут ни при чем, а вот с аккумулятором плохо.

– Замкнуло пластины – все! Сдох, бедолага. Сколько ему?

– Да третий год… – Шерешевин в сомнении потрогал аккумулятор, будто надеясь, что ласковое прикосновение вернет батарею к жизни. – Точно? Может – его просто подзарядить?

– Не, дохлый номер! – И тут же кто-то вспомнил подходящий случай из личного опыта.

– Как же быть? Мне на работу срочно.

– Ерунда, заведешься с чужого. И доедешь, только не глушись по дороге, понял?

Ближе всех оказался Вадим – вытирая промасленной ветошью пальцы, он сочувственно покачал головой:

– Бывает… Всякое случается. – Кто-кто, а уж он-то прекрасно знал, каким образом полный сил аккумулятор превратился в кубик никуда не годного хлама. Вся процедура заняла у виноградовского напарника столько же времени, сколько тратили на малую нужду выходившие вчера из-за стола собутыльники. Никто ничего не заметил…

– Простите… – откашлялся Аркадий Борисович. – А вы не могли бы мне дать завестись?

– Аккумулятор свой, что ли?

– Ну да! Только чтоб выехать.

– Берите, – не стал возражать под многочисленными взглядами сочувствующих Вадим. Пока сосед и товарищ по несчастью метался в поисках нужного ключика, он вдруг ударил себя ладонью по лбу: – Идея! Слушай, Вовка… Смотайся с ним до города, а? И прикати сюда на своей. Меня оттащишь в гараж, там уж посмотрим, что к чему.

Виноградов изобразил смятение чувств:

– До города… Потом обратно? – С таким жлобским выражением лица он и сам себе был противен. – Может, все же своим ходом?

– Не, буксировать нужно!

– Да я, вообще-то, еще пострелять хотел…

– Вовка, ты чего? Имей совесть!

Народные массы смотрели осуждающе. Кто-то даже прокомментировал поведение Виноградова – слов было мало, но все весомые.

– Ладно! Жди… Часа, наверное, в три – не раньше.

– Лишь бы засветло… Подожди минутку, мужик, – вон его прихватишь.

– Да, я мигом! – Под рев заработавшего москвичевского движка Виноградов кинулся за вещами.

Он мог и не торопиться особо – с чужим аккумулятором Шерешевин уехать бы не решился. Во-первых, его воспитывали не так, а во-вторых – не давить же собравшуюся толпу? И доходчиво объяснять коллективу, почему в ответ на оказанную любезность он не хочет прихватить с собой попутчика, было бы затруднительно.

На этом, собственно, и строился расчет.

Закидывая на заднее сиденье нехитрые охотничьи пожитки, майор успел заметить возню Вадима с автомобильным приемником:

– Счастливо! Пишите письма…

Напарник помахал рукой и вернулся к настроечной шкале – значит, сообщение об их выезде сейчас унесется на трассу.

– Вот такие дела! – дружелюбно поделился с сосредоточенным на процессе вождения Аркадием Борисовичем его незваный пассажир.

Толпа сочувствующих осталась позади, и престарелый «москвич» запрыгал по ямам и рытвинам мокрой лесной дороги.

При такой езде много не наговоришь. Поэтому некое подобие беседы возникло только на заброшенном военными участке бетонки. Сначала Шерешевин отвечал без охоты, но постепенно реплики его становились все веселее – и вскоре между попутчиками установился ни к чему не обязывающий диалог.

Очевидно, водитель смирился с существованием пассажира и посчитал, что так даже спокойнее.

– Где вас высадить-то?

– Да у метро! Там по прямой, несколько остановок…

– Хорошо. – Судя по всему, ни останавливаться, ни сворачивать куда-либо за своим «кладом» Аркадий Борисович не собирался. Виноградову даже стало как-то не по себе – может, Шерешевин просто за птичкой-уточкой ездил? А валюта хранится совсем в другом месте… Тем более что до оживленной Мурманской трассы оставалось всего ничего.

– Три патрона спалил, – поплакался на судьбу Виноградов. – А цены – кусаются!

– Да… Так ведь и раньше: выстрел впустую – считай, буханка хлеба улетела.

– Точно! Патрон тогда двенадцать копеек стоил, и ржаной – четырнадцать, – хмыкнул Владимир Александрович. – А сейчас и то и другое примерно по две тысячи… Послушайте, а лесник здесь тоже такой же алкаш, как и егерь?

– Не-ет… Арнольдыч – из эстонцев, вообще почти не пьющий. Раньше, до разделения, сам управлялся – и по охоте, и по лесу. А теперь получается: елка его, а заяц под елкой – по другому ведомству.

– Дурдом! Осторожнее…

– Вижу. – Шерешевин уже сбрасывал скорость до шестидесяти. – Вот ведь послала нелегкая…

– Только движок не глушите, – напомнил Виноградов.

Сразу же за очередным изгибом бетонки прижалась к обочине милицейская машина. На водительском месте, откинувшись почти до упора, кемарил вчерашний спутник Вадима – в форменной куртке без погон и со сползшей на нос фуражкой.

Снаружи, присев на багажник, лениво поигрывал жезлом Освальд – он достаточно натурально изображал старшего сержанта, измученного похмельным синдромом.

При появлении одинокого автомобиля «гаишник» встрепенулся и коротко двинул в сторону обочины полосатой «волшебной палочкой».

– Дать десятку? – участливо и с полным пониманием полез в карман Виноградов.

– Посмотрим. – Аркадий Борисович припарковался, где было приказано, и опустил стекло со своей стороны: – Здравствуйте!

– Здравия желаю… Инспектор дорожно-патрульной службы Коровин. Документики попрошу!

– Пожалуйста.

– Та-ак… С охоты?

– Да, товарищ старший сержант! – расплылся в улыбке Шерешевин. – Открытие сезона…

Не выпуская из рук техпаспорт и водительское удостоверение Аркадия Борисовича, Освальд обшарил взглядом салон и переключил внимание на Виноградова:

– Тоже с охоты?

– Да, конечно, – кивнул Владимир Александрович и условным жестом дотронулся до козырька своей камуфлированной кепки-«афганки».

– С оружием все в порядке?

– В каком, простите, смысле?

– Очень много незарегистрированного… Давайте-ка багажничек посмотрим!

– Да, пожалуйста. – Вид у Шерешевина был не слишком довольный, но вполне естественный. Так же естественно он потянулся к ключам в замке зажигания, но в последний момент спохватился: – Извините… Мне глушиться нельзя – без аккумулятора еду. Ребята дали на базе завестись только, мой замкнуло намертво.

– Замкнуло… Значит, придется ключик с колечка отцепить! А то хитрые все такие…

– Послушайте, командир, – встрял Владимир Александрович. – Может – того? Штраф на месте, и мы поехали?

Получилось некстати.

– А за что это – штраф? Так вот сразу?

– Ну, мало ли… Все мы люди, все человеки, командир!

– Документы имеются? – посуровел «старший сержант». – Выйдите из машины! И вы тоже…

– Ради Бога, – фыркнул Виноградов. Выбираясь наружу, он заметил, что второй «гаишник» уже внимательно следит из-за руля за развитием событий. – Делать, что ли, нечего?

– Разберемся! Водитель, вас не касается?

– Да-да, я уже… – Шерешевин неловко дернулся и повернул остававшийся в замке зажигания ключ. Машина заглохла. – Вот, черт его!

– Открывайте.

– Секундочку… Уже иду!

Ничего для себя интересного или криминального бдительный «инспектор» в багажнике не обнаружил:

– Можете закрывать.

– Послушайте, командир! – проявил инициативу Владимир Александрович. – Может, вы хоть тогда завестись нам от своего аккумулятора дадите? Раз уж так получилось…

– Почему же не дать? – Видно, что проверяющий чувствовал себя несколько виноватым. Но лица терять не хотел. – Это чьи вещи – в салоне? Ваши?

– Вон мое, а это – водителя…

– Предъявите!

– Зачем это еще? На каком основании? – Возмутившись для порядка, Владимир Александрович расстегнул рюкзак: – Любуйтесь!