Фридрих Незнанский - Виновник торжества Страница 36

— А патруль паспортные данные задержанных записывал?

— Конечно, всех, у кого рост подходящий, просили паспорт предъявить, данные фиксировались. Никаких зацепок — все нормальные законопослушные граждане. Кого только не останавливали — спортсмена, преподавателя, военного, как-то даже гражданина Австралии. Бежал ночью в трусах.

— От кого? — рассмеялся Турецкий.

— Ни от кого, а зачем. Путешествует по миру. Но привык каждый день бегать и решил не менять своих привычек. Тоже законопослушный гражданин, в трусах, но при паспорте. В поясной сумке держал. Но ребята и его записали, для коллекции.

— Дай мне почитать, что вы уже имеете на убийцу, может, идеи какие-нибудь и возникнут.

Анна Андреевна долго не могла уснуть. «Вот паразитка, — огорченно думала она о своей пятнадцатилетней дочери Таньке, — и выросло же такое!»

Паразитка преспокойно спала в соседней комнате, иногда всхрапывая, после чего что-то быстро бормотала сквозь сон и затихала опять. «Пороть ее надо было, а теперь поздно, распустилась… А сейчас выпороть — ведь из дому сбежать может…» — пресекла она на корню золотую мечту о наказании дочери. Перед глазами возникло неприятное лицо учительницы Марии Августовны. Ее глазки-буравчики поочередно останавливались на каждом родителе, чинно сидящем перед ней за школьной партой, и каждому досталось по полной программе. На родительские собрания, которые проходили раз в месяц, забредали только самые стойкие мамаши. Их набиралось от силы человек десять. Остальные давно поняли, что ничего хорошего о своем великовозрастном чаде от Марии Августовны не услышишь, и появлялись только раз в год, в сентябре, когда «классуха» еще не успевала накопить компромат на ненавистных ей учеников. Анна Андреевна вчера вдруг с бухты-барахты решила все-таки сходить в школу. Что-то Танька стала приносить подозрительно чистый дневник, никаких тебе заданий, замечаний нет, ни одной оценки, зато расписание уроков выведено таким каллиграфическим почерком, что хоть в нотариусы ее отдавай…

Когда глазки-буравчики остановились на скромно сидящей и ждущей своей участи Анне Андреевне, учительница встрепенулась, выражение лица стало вдохновенным, она даже порозовела от негодования, которое тут же прорвалось неудержимым словесным потоком:

— Ваша дочь регулярно пропускает уроки! Вечно опаздывает, нарушая учебный процесс. Тетради не носит, дневник прячет, к урокам не готовится… — И пошло-поехало. Если все обвинения принимать всерьез, впору было бы собственноручно сдать дочурку в колонию для малолетних преступников. Нерадивая мамаша узнала много нового о своей старшенькой. Что она красится, как будто приходит не в школу, а на дискотеку, что ее кофточка не прикрывает пуп, а коротенькая юбочка — зад. А сегодня она подралась с Васюковым и так столкнула его с парты, что он чудом остался жив и отделался только вывихом руки. А вчера она подралась с Карасиком из 10 Б и поставила ему фингал под глаз. А если бы выбила? Мария Августовна театрально всплеснула руками и обвела притихших родителей бешеным взглядом. Мол, знайте, с кем в одном классе учатся ваши детки.

— Ну, я пошел! — Вдруг встал из-за парты папа Ани Руденко и направился к двери. Его лицо было красным, а губы плясали, как будто он собирался расхохотаться. — До будущего года! — раскланялся он со всеми.

— Видали?! — изумленно воскликнула учительница. — А я ведь еще не дошла до Руденко! Отцу не помешало бы узнать о дочери кое-что новенькое!

Дома Анна Андреевна отругала Таньку, пытаясь выяснить, все ли обвинения имеют основания. Конечно, Танька заорала, что училка всех ненавидит, мечтает их сжить со свету, а недавно заявила им, что школьный процесс ее привлекает исключительно благодаря каникулам.

— На каникулах в школе тихо, как в раю! Глаза б мои вас не видели! — заявила она своему классу, и ее всегда неприбранные волосы разметались по плечам, делая похожей на Бабу Ягу. У нее и прозвище было — Яга.

— Ну, а двойки твои откуда? — выслушав красочный рассказ дочери, продолжала воспитательный процесс несчастная мать. — Тебя что, все учителя нена— видят?

— Они придираются! — нагло парировала дочка.

— А в школу почему опаздываешь? Я же не могу тебя сторожить, работаю с утра до вечера, а тебе все по фигу!

— Подумаешь, большое дело, ну, опоздала пару раз. Не высыпаюсь я! — скандальным голосом ответила дочурка.

— Так ложись пораньше, тебя же в постель не загонишь!

— У меня бессонница!

— В твои годы у меня бывала бессонница, потому что я перед сном мечтала. У тебя есть какая-нибудь мечта? — полюбопытствовала мамаша. Вдруг ее дочь по ночам строит невероятные планы на будущую взрослую жизнь? Может быть, она скрытый талант, а мать вовремя не сумела распознать в маленькой негодяйке будущего гения и шпыняет ее почем зря?!

— Есть мечта… — глаза Таньки загорелись, и она прочувствованно изрекла: — Я на прошлой неделе видела такое клевое платьице, черное, в обтяжку, коротенькое, вот с таким декольте! — Она провела пальцем овал почти до пупка. — Вот о нем я и мечтаю. И чтоб все парни на меня пялились, когда я мимо проходить буду.

— Тьфу на тебя, — только так и смогла отреагировать мать. А о чем же она мечтала в свои пятнадцать? Вспомнила… Она представляла себя человеком-амфибией, бесстрашно рассекающим сильными движениями рук зеленоватые морские воды, и там, в неведомых глубинах находила сокровища графа Монте-Кристо. На этом эпизоде она всегда засыпала, потому что ее фантазия иссякала после того, как на свалившиеся ей на голову сокровища она накупала тонны шоколада, пирожных, нарядные платья и городскую детскую библиотеку.

В результате Танька дрыхнет, выставив нахально из-под одеяла свои голые ноги сорок первого размера, а безутешная мамаша ломает голову, какие еще методы воспитания можно применить к дочери. Промаявшись в безмерной тоске, она наконец уснула, но и во сне не было ей покоя. Черт-те что снилось: какой-то небольшой бассейн размером с ванную, в котором она старательно топит чужую девочку лет десяти, почему-то укутанную с головой в ватное одеяло. Девочка послушно сложила руки на груди, а Анна Андреевна, мучаясь от совершаемого ею страшного греха, удерживает ее под водой. Наконец она утопила это несчастное дитя, и сердце ее разрывается от скорби. «Ой, грех-то какой, что же я натворила, человеческую душу загубила!» И вытаскивает девочку из воды, распеленывая ватное одеяло. Девочка как ни в чем не бывало таращит глазки, машет оживленно ручками. «Слава богу, жива, не взяла грех на душу», — думает счастливая Анна Андреевна, испытывая огромное облегчение. И весь этот кошмар сопровождается грохочущей музыкой, от которой содрогается дом. «Да что же это такое?!» — вскочила в испуге Анна Андреевна и взглянула на часы — три часа ночи. Она попыталась опять уснуть, сомкнув плотно веки, но дикий грохот сотрясал стены, и стекла звенели, дребезжа, как будто прямо у дома продвигалась танковая колонна. Анна Андреевна встала и, как была в бигудях под платочком, накинула махровый халат, сунула ноги в первые попавшиеся туфли, вышла на улицу. В один карман она положила мобильный телефон — вдруг срочно понадобится позвонить в милицию. В другой — газовый пистолет. Как раз на днях купила в магазине «Стрелок» целую обойму пуль. Очень хотелось пострелять, да случая не было. Может, сейчас как раз такой случай и подвернется. В домах кое-где горел свет, но никто не выглядывал. Ждали смелых. Вглядываясь в темный двор — фонарей здесь всегда было мало и горели они тускло, — Анна Андреевна одну смелую все-таки обнаружила — соседку Галю с третьего этажа, которая в силу своего скверного характера не пропускала ни одного дворового скандала. Тем паче она не могла усидеть дома, когда во дворе творилось что-то уму непостижимое.

— Что за фигня? — поинтересовалась Анна Андреевна, нахватавшаяся подобных словечек от своей продвинутой дочурки и находя довольно забавным возможность пополнить свой словарный запас подобным образом. Танька знала и не такое. Уши вяли, когда мать невольно слышала Танькины реплики, которыми та обменивалась по телефону с подружками.

— Да это в доме на той стороне улицы, — пояснила соседка. — Там мастерские художников, под самой крышей, уже второй раз это безобразие происходит. Молодежь собирается, дискотеку устраивает… И где они только такие усилители понабирали?

— В парке, наверное, украли, — флегматично пожала плечами Анна Андреевна.

— Совсем сбесились! — констатировала соседка.

— Что будем делать? — деловито спросила Анна Андреевна.

— Пошли на улицу, посмотрим, — решительно предложила Галя.

Не переодеваясь, прямо в домашних халатах, они вышли на улицу. Через дорогу в доме напротив в некоторых окнах горел свет, а под крышей яркой иллюминацией сияли огни. На балконе толкались и хохотали ребята, визжали девчонки, музыка из динамиков ревела и разносилась по округе. Обалдевшие соседки нерешительно топтались на тротуаре. Мимо них медленно проехала милицейская машина.